О. Шеремет - Бунт Страница 51

Эта мысль заставила ее по-другому взглянуть на мага. Что же он еще скрывает, этот чародей, что сумел справиться с инферналом почти в одиночку?

Размышляя, женщина перебирала флаконы с мазями и зельями в потайном «кармане». Воин сунулся было помогать, но ей хватило одного взгляда, чтобы отогнать его на приличное расстояние.

— «Жидкий огонь» нужен, — подсказал Мертель, который помнил проведенный Бинри инструктаж. — Вы дайте мне флакон, госпожа, я ему накапаю.

— Сама справлюсь, — отрезала она.

Ей доставляла удовольствие власть над чужой жизнью — когда одним движением руки можно даровать смерть… или жизнь, разнообразия ради. Последнее было необычно, но, пожалуй, тоже приятно.

— Сколько? — не поворачивая голову, спросила у воина.

— Пять капель. Потом еще две. Когда глаза откроет.

Она приподняла голову чародея, влила пять капель густого зелья в приоткрытый рот. Дернулся кадык, потом по телу мужчины прошла дрожь. Он открыл глаза, смотрел вверх, словно сквозь жрицу. Она застыла… радужка глаз наемника была желтого цвета.

— Еще две капли, — заволновался Мертель. Он не понял, отчего вдруг замерла женщина.

Жрица медленно наклонила флакон — еще две капли? Хорошо. Посмотрим, что ты запоешь, когда очнешься, желтоглазый…

Бинри моргнул. Еще раз. Покрутил головой, потом уставился на нависшее над ним лицо. Разум прояснился благодаря «Жидкому огню», и до Бинри дошло, что в его глаза, не защищенные чарами, смотрит не Мертель, а жрица Паучихи, чье излишнее внимание может быть опасным или… смертельно опасным.

Она медленно растянула губы в улыбке, смакуя его страх и смятение. Потом наклонилась, обжигая горячим дыханием, прошептала:

— Так вот какова твоя тайна… пусть она останется между нами… пока.

Маг собрался с духом, кивнул, пытаясь разгадать смысл ее слов. Она считает, что Мертель не в курсе? Намекает на то, что теперь им придется убираться восвояси несолоно хлебавши — платой станет то, что желтоглазого урода не отправят на алтарь? Или что-то еще?..

Сумбурно мечущиеся в голове мысли не помешали Бинри сосредоточиться на нужном заклинании и натянуть на себя маску, изменившую черты лица и цвет глаз. Сил оставалось немного, иллюзия получилась слабенькая, но… и так сойдет.

Жрица удовлетворенно кивнула, отошла в сторону, заговорила обычным тоном:

— Я нашла то, что искала. Пора возвращаться. Вам заплатят в поместье.

Мертель с сомнением посмотрел на мага, но тот, кряхтя, уже поднимался с земли. Зелье не исцеляло, но оно делало выпившего нечувствительным к боли и придавало ему невероятную силу. Ненадолго. Можно было призвать демона, это было надежнее — но чародей уже по горло был сыт общением с жителями Аменты. К горлу подкатывал комок, стоило только вспомнить о безумном плане, о том, как он вместе с инферналом рухнул сквозь огненные Врата, вопя заклинание, надеясь отчаянно, что это сработает… И сработало же, что самое удивительное.

Первым, как и в прошлый раз, отправился Мертель, за ним — жрица, а Бинри замыкал процессию. Путь назад показался короче, и эффект зелья иссяк уже тогда, когда чародей, наложив исцеляющие заклятья и перевязав раны, вышел из ванной комнаты.

Если бы Мертель был здесь, он бы удивился тому, как порой играют боги, даря исполнение твоей мечты кому-то другому.

На кровати полулежала жрица, опираясь на локоть, и пристально смотрела на мага. Бинри замер. Угрозой от нее не пахло, но вот Мертель-то куда-то делся…

— Где Наг?

— Ему отвели отдельную комнату. Вы хорошо поработали, вам нужно время, чтобы отдохнуть. А отдыхать удобнее… по отдельности.

Ресницы женщины затрепетали, голос стал ниже, глубже. Высокая грудь часто поднималась и опускалась — все происходящее не допускало двусмысленных толкований.

«Садистка, — тоскливо подумал Бинри, осознавая, что не отвертится. — Из меня чуть котлету не сделали, а ей ночь любви подавай».

А ведь так хотел спихнуть это «сокровище» на плечи Мертелю.

Мертель спал чутко, как учили — в пол-уха, в пол-глаза. Так надо, если хочешь проснуться в этом мире, а не за гранью. В двери мягко повернулся ключ, и сон как рукой сняло — когда в комнату вошел Бинри, воин уже стоял, держа руку на мече.

— Хорошо, — оценил чародей. Разговаривал он шепотом. — Давай за мной, и потише. Всех прочих руби.

Пришло время действовать. Кровь забурлила, разум прояснился, тело налилось легкостью и силой — побывав в этом состоянии однажды, Мертель словно вспомнил, каково это, и уже не знал, как мог раньше сражаться, не ощущая подобного. Да он был словно слепой крот, как еще до своих лет дожил…

Бинри старался усыпить всех, кто был впереди, чтобы не вызывать ненужного шума. Он вытянул их жрицы все, что мог, а остальное — потом, когда она уснула. Женщины! Они кичатся своими силами, поддержкой Ллос, но в постели при должном умении любой мужчина сумеет усыпить их бдительность, зачаровать, захватить разум и получить те знания, что необходимы. Правда, в этот раз пришлось действовать быстро и грубо, поэтому сейчас жрица Торрай валялась на кровати как сломанный механизм — жива, но разум словно пустая яичная скорлупа. Будет пускать слюни и мычать; как Паучихе понравится такое служение, интересно?..

Благодаря всему, что он позаимствовал в разуме жрицы, Бинри уверенно ориентировался в коридорах, приближаясь к помещению, где семья хранила неизвестный — для них — артефакт. Они не пытались разгадать его тайны до недавнего времени, но после гибели старшей жрицы Чары во время охоты на дерри Дом мог утратить свои позиции в иерархии города. Пришлось лихорадочно искать силу, и тогда они вспомнили о заале, из которого когда-то, как гласили семейные предания, их предки и вытащили Шар. Один из них еле унес ноги.

В этот раз, благодаря наемникам, все удалось — и из заала средняя дочь принесла записи, которые давали какую-то надежду на то, что тайна артефакта будет разгадана… не Домом Торрай, однако.

Бинри улыбнулся, представив себе лицо Яхмоса, когда старому интригану доложат о том, что самоубийственная миссия увенчалась успехом.

От размышлений его отвлекло присутствие мага впереди, который не подчинился сонным чарам. Бинри притормозил, на всякий случай сложил пальцы в сложную фигуру, которую можно было использовать как основу для щита или атакующего заклинания. Замедлил шаг, Мертель, без лишних слов скользнул к стене, слился с тенями. Учится на ходу, молодец.

Возле гнолла, которого настигло сонное заклятье, стояла рабыня-дхаэроу с ребенком на руках. Её и дитя защищали чары, сильные, но примитивные — ребенок был чародеем и справиться, конечно, с ним было просто для взрослого, но… Отчего-то рабыня молчала, не поднимала шум. Просто стояла и смотрела на Бинри, не выказывая особого удивления. Замешкался и маг. Казалось, что проще — убить обоих… но…