Роберт Асприн - Тень колдуна Страница 51

Ганс увидел, как опал на груди Малисандиса вспыхнул, словно факел... и в тот же миг и он, и Нотабль оказались колдовским образом прикованными к месту. У него не было ощущения, будто его сдерживают невидимые руки или стена; просто его мышцы, казалось, покинули его. Человек и кот напоминали статуи, созданные неким скульптором, который превосходно уловил момент движения.

У Малисандиса не было времени злорадствовать или глумиться над беспомощными противниками. Аркала с расстояния двадцати пяти футов начал магическую атаку.

У Шедоуспана отказывались служить только тело и мускулы. Мозг оставался живым и активным, он мог видеть и слышать. И ему не нравилось ничего из того, что он видел и слышал. Вновь он оказался вовлеченным в эту отраву своей жизни, проклятое, ненавистное колдовство — на этот раз двойное, ибо то была дуэль двух магов! Правда, на этот раз то, что он так ненавидел, работало как на него с Мигнариал, так и против.

Он услышал нарастающий рев, и огненный шар пронесся у него над головой по направлению к Малисандису. Тот посмотрел на огненный снаряд, его амулет загорелся и затрепетал, словно свеча под легким ветерком — и летящий шар превратился в большую черную летучую мышь, которая тут же развернулась в воздухе и понеслась на Аркалу. Рядом с Аркалой возникло железное копье — разумеется, из ниоткуда — и пронзило злобное животное. Оно упало на пол и вспыхнуло пламенем... из которого поднялся желто-зеленый дракон. Летучая мышь и копье — железное копье! — продолжали гореть под его когтями. С жутким воем дракон испустил пламя на Малисандиса.

У Ганса и Нотабля, жалким образом пригвожденных к полу, волосы встали дыбом.

Небрежным жестом Малисандис изменил направление пламени, исторгнутого устрашающим драконом, и оно выбило фонтан искр из каменной стены далеко позади мага. Дракон сжался с невероятной быстротой и превратился в чешуйчатую комнатную собачку, которая с тявканьем принялась носиться по залу. Безжалостно испепеленные летучая мышь и копье превратились в кучку черной золы.

Почти сразу же вслед за этим стайка стрел вырвалась из груди Малисандиса и тонко просвистела над головой Нотабля, направляясь к Аркале. Большая рыжая голова кота не могла пошевелиться. Столь же небрежный жест Аркалы заставил стрелы свернуть с курса. Они нашли себе новую цель — принялись преследовать тявкающую собачонку.

— Кольца Сенека, Малисандис! — крикнул Аркала, взмахивая правой рукой так, что кольцо поймало свет, огненно вспыхнув, — ты, мерзкий предатель!

Скрежещущий крылатый дракон, которого он послал к Малисандису, был встречен огненным кольцом, подвешенным в воздухе. Пролетев сквозь него, дракон упал на пол, объятый ревущим пламенем, а огненное кольцо, словно танцуя, поплыло к Аркале.

— Ну и храни их, Аркала, самодовольный ублюдок!

А Шедоуспан подумал: «Почему люди упорно продолжают считать это слово оскорбительным?»

С потолка пролился внезапный ливень и затушил кольцо. Пепел от летучей мыши и копья исчез бесследно, в то время как крылатый дракон продолжал реветь и колотить заостренным хвостом, по которому прыгали языки желтого и белого пламени, стайка стрел все гналась за тявкающей собачкой, бегающей по кругу, а Нотабль дрожал всем телом, промокнув под пролитым Аркалой ливнем. Семифутовый мужчина с женской грудью и львиным хвостом бросился на Малисандиса и запустил в него копьем как раз перед тем, как колдун послал пучок дротиков, жужжавших злобно, как разъяренные пчелы. Дротики пронзили сотворенного человека и понеслись дальше, прямо на Аркалу.

Тот уже был готов произвести очередную атаку, но тут ему пришлось присесть, согнувшись, чтобы пропустить дротики над головой. Между тем два прекрасных белых голубка, хлопая крыльями, летели к Малисандису, который прорычал глумливо:

— Ха! Слабеешь, ничтожный маг?

Тогда Аркала поднялся и, раскрыв ладонь, легко подбросил валун размером со скорчившегося человека.

— Аркала! — крикнул Глаз. — Сзади! Падай!

Аркала мгновенно повиновался, прижавшись к каменному полу. Копье, развернувшееся в воздухе, словно хорошо выдрессированная боевая лошадь, вновь пронеслось над его распростертым телом.

Копье направлялось туда, откуда вылетело. Голубки достигли высоты в десять футов, приближаясь к Малисандису с двух сторон. Валун несся на него, вращаясь в воздухе. Лицо колдуна заблестело от испарины, и внезапно пальцы Шедоуспана вздрогнули, хвост Нотабля ожил и забил по полу, а его челюсти клацнули могучим зевком. Рыжий зверь вновь обрел власть над мускулами.

Весь взмокший, Малисандис отбил копье и отскочил в сторону от валуна и внезапно возникшего полумедведя-полугоргульи с клыками длиной в фут, но вооруженного при этом копьем и щитом. Оставив их позади, маг бросился к Аркале…

И вот, когда он оказался между двух порхающих голубков, те одновременно выпустили в него две струи жидкого пламени.

Одежда на Малисандисе вспыхнула, и он страшно закричал. Медведь-горгулья начал мерцать. Нотабль, перестав колотить хвостом, с диким воем бросился вслед за тявкающей собачкой. Замерший на полушаге, Шедоуспан почувствовал, что ногам вернулась способность двигаться. Сразу восстановить равновесие не удалось, и он рухнул ничком. С потолка на Малисандиса полилась вода, превращая пламя в безопасный дымок... и его собственное копье, повернув в третий раз, воткнулось ему в спину с ужасным чавкающим звуком.

Медведь-горгулья исчез. Глаза Малисандиса широко раскрылись, и изо рта вытекла алая струйка. Гораздо более мощный фонтан крови бил из того места, куда воткнулось копье. А оно продолжало движение вперед, прокладывая себе дорогу сквозь тело мага, разорвав сердце и выйдя спереди... но прежде, чем все древко успело целиком пройти насквозь, копье исчезло, так как сотворившие его заклинания иссякли.

В восторге от обретения настоящей мишени Нотабль набросился на тявкающую собачку... и в тот же миг она растворилась в воздухе. Преследовавшие ее стрелы попадали на пол — и тоже исчезли. Малисандис рухнул лицом вниз на каменный пол, сломав нос. И остался лежать. Он лежал тихо, если не считать подрагивания нескольких пальцев в дорогих перчатках. Блестящая алая лужица выползла из-под него и быстро заструилась по полу, превращаясь в ручеек.

Шедоуспан поднялся с пола, все еще сжимая в одной руке нож, а в другой меч... и обнаружил, что у него больше нет противника. Нет... живого противника. Он был разочарован.

Глава 26

Не было ни дыма, ни пепла, ни странных тварей, ни волшебных явлений. Запах дыма и крови, правда, еще стоял в воздухе. Они освободили Мигни. Она вся взмокла от страха. Шедоуспан был озабочен тем, к кому она бросится первому — ,к нему или Аркале. Однако вышло так, что, просидев несколько часов со связанными ногами, она избавила обоих мужчин от смущения, разочарования или эйфории: не успели ее освободить, как она упала без чувств. Ноги отказались служить ей.