Черный дождь 3 (СИ) - Скороходов Артем Страница 52

Я снова макнул кисточку в ведерко и написал следующий закон.

3. Думайте головой

— Если вы где-нибудь поселитесь и начнете просто убивать всех подряд и воровать всё, что плохо лежит, то очень быстро на вас откроют охоту. И всех перебьют. Вы должны заселить весь мир и поэтому старайтесь соблюдать местные правила. Или хотя бы делайте вид. И помните, семья превыше всего. Прежде чем что-то сделать, думайте, как это отразится на всей семье.

Зубаны сидели, ошарашенно смотрели на меня и на стену с новыми законами. Некоторые держались за голову, наверное, пытаясь ею думать.

4. Зубаном может стать каждый, кто достоин

Несколько черных возмущенно загомонили, но после того, как один из них улетел в окно, успокоились.

— Главы общин могут принимать в зубаны. Всё равно кого. Автоматоны, люди, акулы или гарганты. Если кандидат много сделает для общины и семьи, то смело его берите к себе. Но погоняйте посерьезней, кандидат должен действительно очень хотеть попасть к вам. Тут вот ходят несколько игроков и роботов, это первые кандидаты. Проверьте их. И последний закон:

5. Уважайте начальство, заботьтесь о подчиненных, не предавайте доверившихся

Какая банальщина, —прокомментировала Девятка.

— Это основы. Пусть слово зубана будет крепко. Неважно, к какой ветви вы относитесь. Вы все равно одна семья. Следить за этим всем будет особенная ветвь. Белые.

Я подошел к Одноглазому, повязал ему на шею шелковый шарф Зимы, а потом помазал его лобастую голову известкой. Потом измазал белым Рохлю и одного из бойцов бывшего отряда Бисто. Также известью досталось паре зубанов, что жались к Одноглазому.

— Белые не будут общиной, их будет немного, но они будут везде. Вся задача Белых — это решать конфликты между ветвями и отдельными зубанами. Они будут всем помогать, но также будут и карать провинившихся. Именно они будут проводить казни предателей или заниматься посадкой на Склад нарушителей. Любой зубан может менять свои ветви, но не Белые. Войти к ним можно, выйти от них нельзя. Патриархом Белых я назначаю Одноглазого. Он будет смотреть за всеми вами. Он будет принимать решение о появлении новых ветвей семьи. Ведь наверняка скоро появятся какие-нибудь фиолетовые или полосатые. Знаю я вас. Одноглазый наберет себе помощников, и пусть Белые будут в каждой общине. Они будут следить за порядком и соблюдением вот этих самых законов. Слушайтесь и помогайте им.

Я оглядел всех собравшихся. Потом подошел к роботу-дворецкому.

— Патриархом ветви Черных я назначаю Мажордома. Ты теперь не прислуга. Ты отец Черных, помоги им стать достойнейшими.

— Но месье…

— Нет. Я видел, как ты с ними разговариваешь. Они уважают порядок, знания и законы. Пусть так и будет дальше.

Я похлопал его по железному плечу, а потом пошел к Повару.

— Тебя я назначаю главой Республики Красных Зубанов. Я видел, что ты робот увлеченный, эмоциональный и искренний. Они такие же. Помоги им стать самыми яркими. Пусть слава о них гремит по всему свету.

Повар ничего не ответил, только посильнее прижал к себе двух красных зубанов, которых держал в руках. Те запищали. Остальные красные радостно завопили, а потом один из старших запрыгнул Повару на плечи и нахлобучил ему голову мой бывший цилиндр. Пузатый робот расчувствовался, в глазах у него стояли масляные слезы.

— Садовник, тебя я назначаю патриархом ушастых. Вас немного, но никто с вами не сравнится в настойчивости, скрытности и… кхм… чувстве прекрасного. Сделай так, чтобы враги зубанов по ночам боялись выключать свет.

— Они будут, — прошептал многорукий робот, глядя в пол и обнимая небольшую кучку ушастых мелких. — Мы посадим много садов…

— Капелька! Ну, я думаю с тобой и твоими клевретами всё понятно. Неси вперед слово зубанов и не останавливайтесь ни перед чем. Одна просьба. Не обращайте никого насильно. Принимайте только добровольцев. Договорились?

— Я согласны, — после небольшой паузы сказал мне десяток тоненьких голосков.

— Шеф, — дотронулся до моего плеча Рохля. — Там какие-то дирижабли летят.

— Да, хорошо, — ответил я. А потом громко сказал остальным: — Внимание! В этих законах вы не увидите закона: «Слушайтесь Серого Пароволка». Тут его не будет. Теперь вы сами по себе. Выполняйте эти законы, а остальное уже на ваше усмотрение. Я буду рядом, но я не смогу быть с вами всегда. Живите свободно, живите своим умом, и пусть у вас всё будет хорошо.

Я посмотрел вокруг. На меня смотрели сотни горящих глаз.

— Запомните этот день. Сегодня родилась новая нация. Нация Зубанов!

Мой голос потонул в восторженном вопле.

— Чего-то жестко они. Не расшиблись бы, — сказал я Рохле.

Махолет Валькирий забирал вниз очень уж круто. Может это не Гастон, а очередные налетчики? Заложив вираж, аппарат клюнул носом промерзшую землю, раскидав куски земли и мелкие камни. Крылья пару раз неприятно хлопнули по грунту и потом замерли. Тут же распахнулся иллюминатор, и в него высунулась Аврора.

— Приве-е-ет! — радостно прокричала она, размахивая ладошкой.

— Не вывались там. Где Гастон?

— Сейчас, в себя придет. На него тут Аделия упала.

Спереди, словно пасть кита, раскрылась рампа. Слегка пошатываясь, из махолета вышел бывший капитан от жандармерии Гастон Жирардо.

— Серый, быстрее! — прокричал мне он.

— Что случилось?

— Топливо кончилось, температуры почти нет. Есть тут уголь?

— Конечно есть. Рохля, распорядись.

— Только быстрее! Надо улетать! — заявил Гастон.

— Так что случилось-то?

Из махолета выскочила металлическая молния в обличье Тушкана. В два прыжка она достигла меня и вцепилась мне в жилетку.

— Так, так, так. А вот и мой верный питомец. Который бросил меня в самый ответственный момент.

Тушкан заурчал и забулькал.

— О! А вон и второй герой, — сказал я, разглядев спускающегося с рампы Каина.

— Здарова, владыка! — как будто ни в чем не бывало заявил мне красный зубан. — Мы тут прибыли. Охрана же всё-таки. Надо это, тебя эээ…

— Охранять?

— Ну, да.

— А что ж вы, черти латунные, этого не делали, когда меня Ткачи похитили?

— Ну, а кто знал-то? Если бы мы это, то мы бы ого-го!

— Всё это замечательно, Серый, — прервал нас Гастон. — Но обсудите всё позже. Надо торопиться.

— Рассказывай по порядку.

Мимо нас пробежал зубан с маленьким ведерком полным угля, который нес в пасти. Я проследил за ним взглядом, он шустро метнулся внутрь дирижабля. В открытом люке летательного аппарата стояли Аделия и Адетта. Первая мне сухо кивнула, а вторая с кислой физиономией оглядывала окружающие красоты. Сзади за их спинами пряталась зубастая Ая.

— Ая! А я не понял, чего не выходим, не здороваемся?

Акула теребила завязки курточки и смотрела в пол.

— Она стесняется просто. Она боится, что ты на нее обиделся, что она в Анклаве осталась.

— Эй, а ну-ка быстро иди сюда, обнимемся! — крикнул я ей. — Совсем, что ли не соскучилась?

Наконец девушка зашевелилась, подбежала и прижалась ко мне.

— Ну, вот! Другое дело! Не царапайся так, на радостях. Очень рад тебя видеть. Всё, дуй, помоги с заправкой. А то, зная зубанов, как бы они что-нибудь не перепутали. Давай, — я шлепнул ее по попе, направляя в сторону всё набирающей обороты погрузке топлива. — Гастон, извини, что перебил, рассказывай.

— Я получил твое письмо, — быстро заговорил Гастон. — И мы сразу полетели к тебе в Темпы. Аделия и Адетта были против, я, Аврора и Ая за. Так что монетку не кидали. Сразу на всех парах пошли на север.

Из трюма как ошпаренный выскочил зубан с пустым ведром. За ним по пятам бежала Аврора.

— А мне они нравятся! — кричала она. — Можно я себе одного возьму?!