Сергеевич Клеванский - Земля, которой нет Страница 52

— Я пришел, потому что у тебя есть вопросы, — наконец изволил говорить тренер.

Мы сидели рядом и смотрели на то как двуглавый лев борется с огненной лошадью. Впрочем, не могу утверждать, что старик видел в этих облаках тоже самое, что и я. В конце концов, это было столь же маловероятно, как и то, что я когда-нибудь пойму его образ мыслей.

— И вы решили на них ответить?

— На него, — поправил меня старик. — Только на один вопрос. Так что подумай хорошенько, перед тем как его задать.

— Что произошло с Элиотом, когда он прыгнул с утеса? — сходу спросил я, не думаю более ни секунды.

Старик посверлил меня своим слепым взглядом, а потом отвернулся и прикрыл сморщенные веки. Он глубоко и легко вздохнул и подставил лицо ветру. Тот подхватил редкие волосы, белые как молоко, поигрался с ними, а потом улетел куда дальше. Туда, где я его уже не мог слышать.

— Он погиб, — спокойно ответил малас.

— Разбился?

Старик растянул свои сухие, почти голубые губы в кривой усмешке и даже не удостоил меня поворота головы.

— Ах да, — устало вздохнул я, обиженно подпирая подбородок кулаком. — Только один вопрос.

— Именно. Но ты хотя бы задал от части правильный вопрос.

— Но, судя по всему, получил не очень правильный ответ.

— А ты чего ожидал! — вновь рассмеялся старик. Порой он часто смеялся, а порой мог декадами хранить молчание. — Этот мир не бывает честен, так почему же я должен быть?

— Изменение мира, начинается с изменения себя! — вздернул я указательный палец, копируя наставительный тон моего самого нелюбимого школьного учителя. До сих пор желаю ему не то чтобы скорой смерти, но хотя бы мучительной старости.

Малас изогнул правую бровь, вернее изогнул бы, потому как бровей у него уже давно не было. Так что получалось, что он лишь состроил недовольную гримасу.

— Вот ответили вы бы мне честно, — объяснял я. — И мир бы сразу стал чуточку честнее.

— Что ж, — собеседник насмешливо пожал плечами, водя пальцем по орнаменту посоха. — Придется ему еще немного побыть лживым и бесчестным.

— А все по вашей вине, — поддержал я игру.

— Каюсь, — в тон мне вздохнул понурившийся старик. Я уже был готов рассмеются, но вдруг из атмосферы пропала эта странная, нездоровая веселость. Старик стал серьезен. — Ты все еще намерен идти до конца?

Промолчав, я повернулся к сцене битвы. Но, увы, вместо двухголового льва я увидел какой-то призрачный холм, а вместо огненной лошади гордого воробья. Хотя, надо признать, этот воробей был больше похож на скворца… или ласточку. Впрочем — не важно. Так или иначе, я ни разу не смог досмотреть схватку до конца. Порой достаточно было только моргнуть, чтобы все истаяло и превратилось в нечто другое.

— Пожалуй, — вздернул я подбородок. Мне казалось, что это должно было выглядеть храбро. — Сверни я сейчас и какие легенды тогда сложат о Тиме Ройсе? Мне не очень хочется, чтобы барды и тенесы рифмовали мое имя и прозвище с не самыми благородными животными.

Малас замолчал. Я уже было решил, что он впал в то свое состояние, когда слово из него не вытянул бы и темный бог, пришедший ночью с не самыми честными намерениями, но, как выяснилось, я был не прав.

— Я расскажу тебе историю, — произнес наставник гладиаторов. — Однажды, в одной процветающей стране жил король. Он был могуч и уважаем. Народ его любил и почитал его род. Все было хорошо. Казалось сами боги благословили этот край. Шли годы. Маги строили свои башни, объединяя их в волшебные города, столь величественные и невозможные, что ты даже не сможешь их вообразить. Пожалуй, лишь только их отражение можно увидеть, если внимательно вглядеться в изменчивое облачное полотно. Порой они появляются там — тени забытого и проклятого прошлого. Все было хорошо… Но однажды король решил поехать в дальнее посольство. Там, в дальних странах, он увидел нищету, голод, войны, насилие, моря крови, пустые поля, леса без дичи, гнилые дома и жалкие землянки. Король предлагал повелителям тех земель свою помощь, любые деньги, любое золото, все что угодно, чтобы помочь людям. И те соглашались. Они принимали его дары, благодарили, кланяясь в пол и обещали помочь своим подданным. Прошли годы, уже седой король вновь поехал в посольство, но увидел лишь то, что видел и раньше. Повелители же растратили дары на себя и свой двор.

Я всегда любил истории, поэтому слушал внимательно, боясь упустить хоть одно слово, да что там — я боялся даже вздохнуть, дабы не заглушить даже малейший отзвук неизвестной мне легенды.

— Король страшно разгневался, — продолжал малас. — Он вернулся в свои земли и собрал могучее войско. Он призвал магов, поставил под копье каждого, кто был не слишком молод или не очень стар. Минуло лишь две земли и вот уже бескрайние просторы тех земель обагрились кровью. Говорят — это была первая война людей. Раньше королевства воевали с эльфами, гномами, орками, троллями, некромантами, вивернами, драконами и прочими тварями, но впервые человек поднял меч на человека. Говорят, тогда был зажжен огонь, превратившийся потом в пожар. Король, через кровь, боль и океаны слез объединил земли. Он назвал страну Империей и с гордостью пошел с Седым Жнецом, когда настал его час вставать в очередь перерождения.

Словами не передать степень моего напряжения. А старик, казалось, даже не рассказывал, а вспоминал что-то. У него было точно такое же выражение лица, какое я видел у бывалых наемников, травящих военные байки у вечернего костра. Маласу не хватало только простецкой чарки, заполненной пахучей, крепленой брагой.

— Шли годы, страна процветала. Но кровь первого Императора давала о себе знать. В Императорах, порой, просыпалась жажда — жажда большего, лучшего. Не всегда для народа, порой и для себя, но все же… Горели войны. Уже не важно было с кем биться, главное — больше земель, больше богатств, больше знаний. Но в какой-то момент короли, вернее — Императоры, поняли что их армия это лишь закованные в броню люди. А люди это не самое лучшее оружие. Скорее — самое плохое, которое можно найти под звездами. Люди быстро тупятся, легко ломаются и слишком быстро устают. Тогда Император обратился к своему старому другу. Друг был волшебником из рода тех, кто знали секрет как из белого сделать черное. Король попросил дать ему власть, дать ему силу поставить свои знамена по всему миру. Он убеждал друга что это во благо, что он построит великую Империю, где никто и никогда не будет ни в чем нуждаться. Что это будет Империя равенства, всеобщего богатства, магии и знаний. Но волшебник взглянул в глаза своего товарища и увидел в них лишь неутолимую жажду. Нет, оружие нельзя давать в руки безумцу. Да чего там, это оружие нельзя было давать ни в чьи руки. И тогда волшебник отказал. Он ушел, полагаю, что друг поймет его. Но Король не стерпел отказа. Он решил силой забрать вожделенное оружие. Войной он пошел на тех, кого называл второй семьей. И пролилась кровь. Треснули небеса и страшные проклятья опустились на процветающие земли. Волшебники погибли. Возможно — почти все. А некогда процветающая Империя превратилась в край, в который даже ветер не заглядывает. В огромную пустошь, настолько же мертвую и гнилую, как и сердце того короля.