Елена Ларичева - Тара Страница 52

Твои пальцы порхали по струнам гитары. Ты заставлял смеяться и плакать. И целый герцогский оркестр не мог сравниться с тобой одним.

Ты видел, как мне нравишься. И купался в любви, во внимании. И даже песню сложил, чтобы меня пронять.

Тёмные души морей - вечная страсть кораблей.

В шелесте волн снится им берег, что станет родным.

Гавани в свете луны новых маршрутов полны,

Новых возможностей путь, стоит поверить чуть-чуть.

Стоит поверить в себя, в прелести нового дня,

Волны подхватят тебя.

В тот чёрный как тысяча бед вечер Тара выхватила меня из общей танцующей массы и потащила в сторону, прочь от яркого света хрустальных люстр, прочь из зала, чей выгнутый свод поддерживали пятнадцать белых колонн. Она вела меня по коридорам, и каблуки новых туфель цеплялись за пышный ворс ковров.

Отведя в полутёмную герцогскую библиотеку, она затворила лакированную высокую дверь и уставилась на меня зелёно-серыми раскосыми глазами.

- Герцог обратил на тебя внимание. Ты не должна упускать такой шанс. Ты обязана выйти за него замуж.

- Но он... - у меня перехватило дыхание от неожиданности и возмущения. Грубить эльфе не хотелось. - Он...

- Безобразен. Знаю. Но ты с таким талантом не должна пропасть, затеряться. А то получишь в ведение глухую деревню. И пока не околеешь с тоски и старости, будешь заговаривать ячмени, роды принимать да лихорадки снимать. Ты ещё не при деле. Я проверяла по реестру. Не отвертишься.

- Лучше уж так, - вырвалось у меня.

Что эта старуха вздумала? Кто я, чтобы...

- Это приказ!

Голос Тары словно холодное лезвие кинжала прижался к сонной артерии.

- Тебя никто не обязывает быть ему верной. Заведи любовника, наплоди бастардов. Даже от этого повесы Тохрая, на которого ты все глаза проглядела. Но будь любезна, служи королевству, которое тебя выучило!

- Не хочу!

Я была готова разрыдаться. Перечница старая, зачем я тебе?

- Дура, - спокойно произнесла Тара. - Я обязана пристраивать всех талантливых ведьм. В интересах государства. И ты будешь герцогиней!

От её голоса я закоченела, как труп в гробу. С маяка и в море! Только не за проклятого Мила Бенара ш`Радебриля! Мой разум в последней попытке спасти меня, непутёвую, подсказал выход. И я ухватилась за тонкую ниточку надежды, которую эльфа протянула мне, сама того не ведая.

- Хорошо, пресветлая Тара, - с самым покорными видом, опустив глаза долу, я принялась разглядывать носики её белых блестящих туфель, выглядывающих из под длинного облегающего алого платья. - Только позвольте мне закончить учёбу. Мне чуть меньше полугода осталось.

- То есть ты ещё не посвящённая? - искренне удивилась она. - И посмела прийти на турнир?

- Я вынуждена это сделать. Монастырь, где последние пять лет я обучалась, лишился настоятельницы.

Я рассказала ей про лесную обитель, куда меня отправили после общеведьмовской школы. Про то, что оказалась одной из девяти обучаемых, ведь больше десятка лет в наших краях не рождалось ни одной ведьмы. Это сейчас малышня расплодилась.

Я поведала, как настоятельница поссорилась с тремя наставницами. Они уехали, забрав с собой учениц. Я тогда тяжело и долго болела, поэтому осталась в монастыре. Старуха-настоятельница выходила меня, обещала, что сама подготовит к посвящению... Не сложилось.

- Это меняет дело, - выслушав, вымолвила эльфа. - Но не упраздняет данного тобой обещания. Ты выйдешь замуж за ш`Радебриля и будешь за ним приглядывать.

- Неужели на эту роль не подойдёт другая? Зачем я вам? - я взмолилась, понимая - попала мушка в паутину всеми лапками. Не улететь!

- Для нужд государства, - отрезала Тара.

Так же бесцеремонно она снова ухватила меня за руку и отволокла в бальный зал.

Я плохо помню, как она кивнула Милу Бенару, как объявила о нашей с ним помолвке собравшимся. Как герцог, ростом мне до половины уха, и то, если бы я была без каблуков, после совместного танца попытался увести меня в свою комнату. Но глазастая эльфа к счастью остановила его.

- До посвящения ведьма не должна знать мужчины!

А растреклятый Тохар пел медовым голосом:

Там под тобой глубина - рыб разноцветных страна.

А высоко-высоко птицы порхают легко.

Огненных звёзд письмена, новых земель имена

Грезят шепнуть кораблям. В путь же, к далёким краям!

Стоит поверить в себя, в прелести нового дня,

Волны подхватят тебя.

Убила бы, гада! Как же я его тогда ненавидела! Всё из-за него! Неожиданно нахлынувшая страсть истаяла ранним снегом.

Только добравшись до своей комнаты (меня обязали ночевать во дворце), я разрешила себе разреветься.

- Дура, Дарька! - кляла я себя. - Зачем тебе понадобился турнир? Тщеславная дура! Учиться захотела! Получи учёбу!

Было мне предупреждение в лице коротышки - уходи! Не распознала, сглупила. И на тебе, грей постель уроду! За остаток вечера, недвусмысленно лапая меня во время танца, он наговорил кучу скабрезностей. Отравлю в первую брачную ночь. Прокляну! Если до этого не сбегу! А я найду способ!

Знать бы, зачем я Таре. Уж не для того, чтобы наушничать про ш`Радебриля. Для этого любая другая найдётся. С радостью побежит! И повлиять на него каждая сможет! Нет, тут что-то иное. Думай, Дарька. Хватило ума глупость сделать, хватит ума и выпутаться из неё.

Через два дня меня под конвоем отвезли в монастырь при городке Када. А через месяц, затопив шесть деревень, под окна моей комнаты пришло море.

Я обрадовалась ему, как родному. Тем более зная, что никто не погиб. Оно шло медленно, возвещая о продвижении песнями дельфинов и сетованиями чаек. И люди, заслышав его глашатых, успевали покинуть дома, уйти вглубь герцогства. А оно с решимостью признанного владельца занимало их оставленные дома и пашни. Оно шло ко мне.

Ласково шепча: "Вот оно я! Ты соскучилась?" - оно ластилось к порогу ученического домика, чтобы принять в тёплые волны мои босые ноги.

О том, к кому на самом деле пожаловал столь необычный гость, знала только настоятельница - моложавая, сухощавая тётка с резким голосом и на редкость стервозным характером. Переговорив с Тарой, она в первый же день нацепила мне на шею ошейник. И до посвящения я не могла отдалиться от монастыря даже на полдня пешего пути. Иначе меня начинало крутить и ломать, словно я болела падучей.