Брайан Дэвис - Кэндлстон — пожиратель света Страница 52

Карен протянула ему куртку:

— Да. Можешь называть меня Морковкой, если хочешь. А это Стейси, Ребекка и Моника.

Билли улыбнулся окровавленными губами:

— Погодка сегодня не для прогулок. Что вы здесь делаете?

— А мы здесь прячемся. Мы… — Карен резко обернулась. — Он идет!

Билли знаком велел девочкам пригнуться за камнем и сам скорчился с краю, наблюдая за своим похитителем.

Пален вышел из тоннеля со щитом в левой руке и с пистолетом в правой.

Карен, прижавшись к Билли, зашептала ему в ухо:

— И что же он сделает, когда увидит, что тебя нет?

Билли не отрываясь следил на Палином, чувствуя неловкость от близости Карен и ее теплого дыхания. Он не знал, что будет делать Палин, зато знал, что хочется сделать ему: изжарить этого мерзавца. В желудке кипел добрый огонь, но он колебался. Был ли это стыд или нежелание, чтобы видели девочки? Он гнал сомнения прочь. Палин пытался убить меня. При случае он убил бы и Бонни!

Подобно легкому дыханию Карен, щекотавшему ему шею, слова профессора прошелестели у него в голове: «Рыцарь встречает врага лицом к лицу. Только трус из страха может нанести удар в спину. Если вам случится сражаться, атакуйте в лоб. Это путь доблести».

«Но он убийца! Такого мерзавца не грех изжарить! Все по-честному!» — мысленно возразил Билли.

«Судя по словам пророчества, Господь не велел нам нападать исподтишка. Это понятно?»

Понятно-то понятно, но Билли ничего не желал знать. Палин порезал ему горло, избил его маму и Уолтера и швырнул его в багажник, как мешок грязного белья. Палин уже пытался убить их с Бонни и попытается еще раз, если его не остановить. Он сам напросился.

Он махнул рукой Карен:

— Тебе лучше не смотреть, это будет некрасиво.

Девочка отодвинулась, но лишь самую малость.

Палин вытянул руку с пультом, и крышка багажника приоткрылась. Тогда он выставил вперед щит и ударом ноги отшвырнул крышку вверх, так что она открылась полностью.

В ту же секунду Билли, бросившись вперед всем телом, изверг поток огня. Пламя, с ревом вырвавшись у него изо рта, достигло пластиковых канистр с бензином.

Бензин взорвался огромным желто-оранжевым шаром, и пламя с ревом взвилось до небес. Машина развалилась на куски. Огонь обрушился на Палина, точно стена раскаленного добела гнева, опрокинул его навзничь. Хотя лицо и грудь черного рыцаря были закрыты щитом, пламя охватило его ноги и руку с пистолетом и принялось пожирать его тело, подобно голодному льву.

Через несколько секунд огонь утих. Палин продолжал лежать на спине, со щитом, прижатым к груди. Билли выскочил из своего укрытия и подбежал к нему, с разбегу проехавшись на коленях. Схватив пистолет, он стал пригоршнями набирать снег и закидывать тлеющее тело.

Вдруг Палин взмахнул рукой, отшвыривая щит вместе с обугленным рукавом. Билли вскочил на свои дрожащие от боли ноги и направил пистолет в голову раненого. Во рту у него, снова опаленном горячим пламенем, словно образовалось гнездо скорпионов.

Палин приподнялся на локтях и злобно взглянул на Билли, но Билли знал, что, лишившись половины тела, он потерял надежду сражаться.

Черный рыцарь силился что-то сказать, но издавал только клекот и скрежет, как наждачная бумага. Не убирая пистолета, Билли наклонился, чтобы расслышать его слова.

— Думаешь, ты теперь герой, да, малыш? — ядовито каркал Палин, сверля Билли злобным взглядом. — А ты не герой, нет. Ты такой же, как и я. Разве герой убивает врага, когда тот повернется спиной? Что — кишка тонка сражаться со мной лицом к лицу? Я хотел добить тебя, раненого, тогда в горах, а теперь ты зажарил меня, точно гуся, когда я отвернулся. Нет, малыш, ты такой же, как я. Ты убиваешь, чтобы добиться своего любой ценой.

Палин закашлялся, не в силах продолжать, упал на спину и содрогнулся.

Билли с опаской приблизился, не желая попасться на крючок мошенника. Умирающий стиснул кулак и с болью выплеснул последние слова:

— Мой господин будет жить вечно. Он истинно верующий. Он не лицемер, не то что ты или я. Он пережил короля Артура, он пережил Наполеона и Гитлера, он переживет и тебя. — Каркающий голос угас вместе с жизнью злого фаворита Девина.

Билли аккуратно положил руку покойника на его мокрую черную грудь. Его враг был сражен, а он не чувствовал радости, совсем не чувствовал. Желудок коротко буркнул, посылая в горло расплавленную жижу. Что я наделал? Профессор предостерегал меня, а я не желал слушать! Слезы хлынули из глаз, потекли по носу, закапали в снег.

Билли корил себя, мысленно подвергая себя избиению. Как он может плакать над телом этого изверга, этого злобного маньяка? Что такого он ему сказал? Чего ради эти слова пронзили его, точно отравленные стрелы? Ведь этот нечестивец приписывал ему гнусные преступления, обрядившие его самого в кровавые одежды. Полная ерунда! Поступить иначе он не мог.

Билли медленно поднялся во весь рост и посмотрел на черный остов машины. Потом, наклонившись, потащил труп Палина к валуну, но остановился, вспомнив о девочках. Наспех закидав его снегом, он поспешил в укрытие.

Девочек не было. Он приметил их вдали, бегущих через поле к редкой лесополосе.

— Подождите! — Голос Билли запутался и заглох в белом одеяле снегопада. Он припустил за ними, невзирая на боль и судороги в ногах, которые все не отпускали его после поездки в багажнике. Он знал, что рано или поздно нагонит их. Самая маленькая из девочек никак не могла соревноваться с ним в беге по глубокому снегу, даже с помощью Карен. Они недолго будут в отрыве.

Наконец, после изматывающей гонки, он остановился в нескольких футах от них.

— Стойте! Куда вы?

— Не подходи! — взвизгнула Карен, бегущая позади всех с Моникой на руках. Но тут она споткнулась и упала головой в сугроб, выронив Монику.

Билли бросился вперед и успел подхватить малышку. Та испуганно открыла рот и уставилась на Билли большими карими глазами.

— Не трожь Гальку, ты… — закричала стоявшая на четвереньках Карен, — монстр!

Две другие девочки спрятались за дерево и выглядывали с обеих сторон ствола.

Билли чуть не рассмеялся, глядя на них. Однако стоявший у него перед глазами образ обгоревшего Палина не позволил ему развеселиться. Он осторожно опустил Монику на снег.

— Я не монстр, — сказал он, миролюбиво поднимая руки, — сейчас я вам все объясню.

Карен встала, отряхнула от снега куртку и брюки. Моника подбежала, протягивая к ней руки, но Карен отмахнулась, давая ей знак постоять смирно. Тогда Моника вцепилась ей в ногу, а другие девочки выползли из-за дерева и спрятались за спиной Карен.