Александр Саргарус - Программа приручения илли проект Гелеарр (Часть-3, неоконченная) Страница 52

– Так, а может наоборот, хорошо, что оно так повернулось? – осторожно спросила «мама» Чарли. – Так как мы почти всех потеряли, то может от него родила бы эта девочка…

– Милочка, мы сейчас про мою дочь говорим!

– Да ладно? А то, что все участники программы тоже чьи-то сыновья и дочери, нам насрать? Но когда пошел разговор за вашего ребенка – вы готовы за нее заступаться! Вопреки тому, какая стоит конечная цель и что поставлено на кон…

– Нет, я не собираюсь подвергать риску все, даже если на другой чаше весов станет моя дочь. Цена слишком велика, да и в случае проигрыша, моей дочери, как и всем остальным не светит светлого будущего.

– Вот-вот. Да и не предлагаю я, в конце концов, ее на мясо пускать. Пусть родит, живет и воспитывает следующее поколение претендентов. Во-первых, это сейчас между ними происходит более-менее естественным образом, в смысле, взаимоотношения, во-вторых, с этим ребенком мы не будем зависеть от форс-мажоров, как со всем проектом Гелеарр сейчас.

– Да знаю я! И предлагали мне это. И обсуждали уже не один раз. Только… есть здесь одна проблема – у нас нет времени выращивать еще одно поколение претендентов. Мы и так уже сильно рисковали опоздать с последними.

– А ну, если с этой точки зрения…

– Кстати, а почему мы раньше так не делали? – спросил «отец» Чарли.

– Потому что селекция охватывала большое поголовье людей, – ответил мужчина с экрана. – Чтобы выборка была больше, а соответственно – выше шансы, что хоть некоторые дотянут до последней стадии. Такую кучу людей мы бы не спрятали. Сейчас, да, мы вполне могли бы заняться выращиванием нужных нам особей внутри корпорации, но повторюсь – у нас все равно сейчас нет времени растить новое поколение. Вот было бы еще лет восемьдесят-сто… А так все должны решить вехимировцы, поэтому в программу были включены и те, что были в запасе. Причем минимум их должно быть у нас человек пятнадцать, и это по окончанию подготовки. А у нас всего трое годных к обучению, да и те с оговорками. И цацкаемся мы с ними сильно, потому что для начала им нужно втравить в сознание нашу идеологию, а только потом начинать подготовку.

– И что мы никак-никак на можем поговорить об надвигающейся на всех катастрофе ни с правительством, ни с теми неизвестными, что вмешиваются в наши планы?

– Нет. Хоть и пытаемся регулярно. Только они вбили себе в голову, что мы – зло, и все наши попытки обречены на провал заранее.

– Так, а почему они все-таки не сгинули вместе с той базой? Говорят, там-то их толком и не было, только наши ребята.

– Значит, тут возможны варианты. Либо они успели… хотя, какого черта? Мы не знаем и даже не догадываемся, почему так вышло, ясно? К слову нам вообще неизвестно, чем закончилась история с базой, не знаем, кто вообще выжил. К нам только эти двое прилетели. А память, связанная со всем, что было на базе, у них уже была блокирована, причем так, что наши специалисты нервно курят в сторонке. На таком уровне не работала даже Криптойл. И если бы на «Такаре» 135 директива не делала несколько дополнительных копий и не отправляла их в свободное плавание, то мы бы вообще ничего не узнали о том, что там происходило.

– Ну, хорошо. А что все-таки вы решили делать с его воспоминаниями и снами?

– В общем, его надо встряхнуть, дабы он отвлекся от ненужных мыслей. Что-то очень яркое… есть тут одна мысль… Говорят, что он был на LV-1220 на складе, когда там наши накосячили. И произошло там кое-что… интересное.

– О чем сейчас речь? – спросила «мать» Чарли.

– Не важно. Вы двое ни при каких условиях не должны сегодня покидать своего дома. Это приоритетный приказ!

– Что вы задумали?

– Увидите. Потом, по ящику. И услышите, но пораньше.

ГЛАВА 6

Далеко за городом в лесу стоял небольшой дом, замаскированный от посторонних глаз. Так как построившие его не могли использовать технологию скоростной колонизаторской сборки, то заранее на планету были высланы несколько человек. Дом они делали из подручных материалов, а также из того, что купили в недавно еще стоявшем неподалеку городе. Само по себе здание было почти по всем канонам загородной усадьбой, но только с небольшими поправками, касающимися деятельности тех, для кого оно строилось. Внутри дома в большой комнате за круглым столом сидело несколько человек. Они только что закончили слушать разговор, состоявшийся в доме Чарли. У всех были задумчивые лица. Первой начала говорить после долгого молчания Джессика:

– Не, ну не мудаки ли они?

– Очень содержательное замечание, – сказал Алекс.

– Ну а как их еще можно назвать? Алекс, это же полный звиздец! Они себя еще и правыми считают в том, что делают с Биллом!

– Джес, а ты не знаешь, что все, кто добирается до той или иной власти, считают себя правыми во всем? Ну, или всех вокруг в этом убеждают.

– Да знаю уж!

– Знаешь, Джес, а я даже немножко рад, что все произошло так, как произошло.

– Рад?

– Ну да. Если бы нам не пришлось лететь сюда за двумя заблудшими…

– Да, то мы бы не узнали много полезного. Я знаю.

– А можно вопрос? – спросил Нимуш.

– Валяй.

– Нас вы зачем позвали?

Алекс обвел взглядом всех бывших студентов и сказал:

– Я же обещал, что секретов между нами не будет и по мере того, как мы будем что-то узнавать от вас, то будем ставить вас самих в известность. А тут такой судьбоносный разговор…

– Чего тогда Каролину не позвали?

– А ей мало новостей за последнее время?

– Ну, не знаю…

– Правильно. А я знаю. Для нее сейчас абсолютно все как снег на голову, не надо же ее засыпать настолько, чтобы она не смогла выбраться. Не волнуйся, от нее этот разговор никто в тайне держать не будет.

– К слову, – сказала Барбара, – я вот не поняла, о чем они вообще говорили. Да и не сходятся некоторые истории с теми, что вы нам рассказывали.

– Может это потому, что и мы не все знали, – сказала Элая.

– Может, – согласился Алекс. – Но еще этот принцип работает и в обратную сторону.

– В смысле?

– В смысле, может эти трое и сами не знают правды, а обсуждают только ту версию, которую им спускает руководство.

– То есть ты отказываешься верить в то, что они могут быть человечнее, чем мы думали, и что в наших историях они выставлены в плохом свете просто потому, что мы не пытались добираться до истины?

– Нет, почему же! Но, малыш, ты слишком недолго среди нас, и не знаешь о том, что тогда мы пытались докопаться до истины. Тогда, когда у нас еще не было устойчивого мнения о корпорации, я лично искал настоящие причины многих событий. Только вот Телепатопия себя тогда вела очень по-свински, и им таки удалось убедить меня в том, что во многом были замешаны именно они. И что мы теперь слышим? Оказывается, они хотят обсудить с нами какие-то проблемы и рассчитывают на наше понимание? А не до хера ли, простите за выражение, они на себя берут?! Кем они вообще себя возомнили?!