Небесам виднее - Ярина Рош Страница 53

ноги бычка выше колена, и башмак делается из неё. Отец заставит сына вводимого в род, вступить в этот башмак. Отец должен вступить в башмак, держа на руках своих несовершеннолетних сыновей, но его совершеннолетние сыновья должны вступить в башмак сами. Если он имеет сыновей-первонаследников, тогда те мужчины, которые ближе по наследству, после него вступают в башмак. Вводимый в род, берётся на колени мужчинами и женщинами. Женщины также могут быть свидетелями, наравне с мужчинами, в том, что вводимый в род был полностью включён в род этой церемонией, так как имеет такую же обувь, в которую все они наступают. Во время действия отец должен был произнести речь-клятву.”

Гордей встал в башмак, и Эйнар произнёс клятву:

— Я, ввожу этого человека в права на имущество, которое я ему даю, на деньги и подарки, на сидение и поселение, на возмещение и выкуп, и во все личные права, как если бы за его мать был уплачен свадебный выкуп.

Затем по очереди встали все наши сыновья. Все были сосредоточенные и серьёзные, ведь этот обряд связывал два рода.

На церемонии присутствовал, и Герхард со своей женой Брит. Он смотрел на всю церемонию нечитаемым взглядом, понимая, что сын уже в чужом роде.

— Герхард, а где вы потеряли Айварса? — подходя к ним, спросила я.

— Он подвернул ногу, спрыгивая с коня. Елена, как ты могла? Я также мог ввести его в род, ты отняла у меня сына, — тихо говорил он мне, отведя в сторону. — Захотела побольше кусочек? Конунга?

— Герхард, не злись. Ты многое обо мне не знаешь.

— Ты не рассказывала. Ты молчала.

— А, ты и не спрашивал. Тебя устраивала знахарка, без рода и племени. Ты ничего не хотел обо мне знать. Так что устраивать разборки, кто прав, а кто виноват, сейчас не стоит. Может, когда будем родственниками, я расскажу тебе всё.

— Я заберу свою жену? — к нам подошёл Эйнар.

— Да, пусть приедет Айварс, а то он много может потерять, — сказала я на прощание.

Пир длился три дня. А после сразу все окунулись в работу. Евсей пошёл знакомиться с кузнецами, Кирей с древоделами. Они смотрели, что делают здешние умельцы, что можно поменять, что улучшить. Сергей с Денисом поехали в порт, проверять работу корабелов. Ераст с Павлом, занялись воинами, выясняя их боевую готовность. А мы стали искать дома, где можно открыть приюты, кадетские училища. Гордей поехал с людьми в другие города, разговаривать с другими ярлами, о целесообразности таких изменений в стране.

Решили в первую очередь открыть детские дома и забрать с улиц детей. Через месяц дети уехали, но Денис решил вернуться, как уладит все дела. Он будет руководить школой юнг. Вместе с ним приедут внуки, посмотреть, и может, кто-то тоже останется помогать нам.

Мы с Фритой нашли дом, где сможем открыть детский дом. Стали подбирать и учителей. Ещё один дом ремонтировался под кадетское училище. Вскоре эти два дома были полны детей. Руководить кадетами взялась Фрита, А детским домом — Далия. Я же стала отбирать детей для обучения в школе травниц. Домой все приходили уставшие, но довольные, только наши мужья стали ворчать, что мы пропадаем надолго и уделяем им мало времени. Хотя самих часто не бывает дома.

Ребят в детском доме мы разделили на несколько групп. Подобрали воспитателей, учителей. Отбирала персонал я, используя свой дар, хотелось, чтоб дети сразу попали в заботливые руки. Здесь мы собрали детей, которые хотели приобрести какую-нибудь профессию. Тех, кто видел себя воинами, мы переводили в училище.

По всей стране, стали открывать такие дома, но нам не хватало грамотных людей, пришлось в скором порядке открыть училище по подготовке преподавателей. Тем более к нам, с подмогой, приехали внуки. Дети через газету дали объявление о наборе людей для преподавания в училище. И откликнулись люди, которые могли учить, и в кадетском, и педагогическом училищах. Хоть они полностью не закрыли этот вопрос, но всё же задел был сделан на будущее.

Я работала в своем кабинете, когда вошел Айварс, за ним мой секретарь с виноватым лицом.

— Елена! Представляешь, меня не хотят к тебе пускать. Говорят, ты никого не принимаешь, — говоря, он подошел и поцеловал в щеку. — Прекрасно выглядишь.

— Как твоя нога?

— На месте. Ты не обиделась, что я не приехал на свадьбу? Ну, не мог я хромым, там показаться. Я очень сожалею, — и сделал виноватое лицо.

Я засмеялась, вот еще тот же ребёнок. Я смотрела на него и вспоминала его лицо, когда встретилась первый раз. Он возмужал, черты лица утратили юношеский задорный вид, сейчас передо мной сидел мужчина, воин, который готов принять на себя ответственность.

— Знаешь, хочу тебе показать наше кадетское училище, — с улыбкой сказала я. — Тут не далеко.

— Пойдём, посмотрим, что ты ещё придумала новенького, — он подхватил меня за локоть, и мы вышли из кабинета, под изумленный взгляд секретаря. Пройдя немного, мы подошли к кадетскому училищу. Войдя в холл, встретили дежурного, он нам подсказал, где искать директора. Фрита занималась в зале.

Круг для спарринга, это название прижилось и здесь. Она показывала приёмы ребятам и отрабатывала с ними удары. Когда мы вошли и встали у дверей, она нас не видела, но вот её движения, её голос очень хорошо видел и слышал Айварс. Он замер, наблюдая за ней. Она повернулась, кто-то их ребят сказал, что мы пришли. Она улыбнулась и подошла к нам.

— Айварс, это Фрита, директор этого училища.

— Это Айварс, хороший и старинный друг, — знакомила я их.

— Очень приятно познакомиться с такой очаровательной девушкой, — проговорил он своим бархатным голосом. Ой, Айварс, её голосом не возьмешь. Фрита посмотрела на него чуть свысока и ответила холодным голосом.

— Мне тоже приятно. Вы по делу, Елена? — а то у меня занятие.

— А, мне, можно, тоже поучаствовать? — заметив холодность Фриды, спросил он.

— Что? Спарринг? — взглянула она на него.

— Да. Или прекрасная валькирия, боится? — улыбнулся он.

— Приглашаю! — прозвучало с вызовом. Айварс снял жилетку, вытащил меч и вошел в круг. Взгляды их скрестились, но оба были собраны и решительны. И бой начался. Ученики отошли в сторону и с интересом и восторгом наблюдали за поединком. Поединок был прекрасен, два человека, хорошо владеющим оружием, показывали своё умение. Звук звона мечей, когда они соприкасались, звук рассекаемого воздуха, когда кто-то промахивался, всё это слилось в какую-то музыку. Они- то сближались, то расходились, но никто не хотел уступать. Два равных противника. Вот удар, и Айварс принял его, мечи скрестились,