Олег Бубела - Герой Страница 53

Ночь прошла спокойно. Если у Эриэля и появлялись мысли о моем убийстве, то он не стал их воплощать в жизнь. Более того, за завтраком эльф вел себя вполне адекватно и без вчерашнего ошеломления. Мы с ним поговорили часок о всяком разном, вспомнив несколько случаев из детства, по молчаливому уговору не касаясь событий моего побега, а потом расстались по-дружески. Напоследок я посоветовал ему никому не рассказывать то, что он узнал от меня про слияние душ и прочая, потому что это все позорит в первую очередь самих эльфов. Нет, я, конечно, разрешил Эру рассказывать всем любопытным, как мы вместе росли, как учились, и как я потом захотел мир повидать и отправился совершать свои подвиги. В том, что такие любопытные будут, я не сомневался. Уж очень внимательными взглядами окидывали нас посетители трактира, поэтому я догадывался, что как только его покину, Эринэль рискует узнать на собственной шкуре о том, что такое популярность.

Спустя еще час я выехал из Зингарда и отправился дальше. Всю дорогу меня не покидало странное чувство узнавания. Я возвращался по своим следам и замечал знакомые места, рождавшие множество воспоминаний, как хороших, так и не очень. Это было непривычно, но неожиданно приятно. Интересно, мелькнула у меня мысль, а будет ли мне так хорошо, когда я вернусь на Землю? Ведь я еду в эльфийский лес именно для того, чтобы это узнать. Да, себе я могу признаться, как и Фариаму, что эльфы меня волнуют в меньшей степени, чем возможность отправиться в соседний мир. Потому что там у меня есть дом. Свой дом, в который я могу вернуться. А здесь я пока не нашел места, которое могу так называть. Не гостиницы же мне считать таковым? И уж точно не королевский дворец! Была бы цитадель Темного в жилом состоянии, я бы остался там, но восстановить ее нереально, а строить свой собственный дворец — глупо. Поэтому я и ехал туда, где начались мои странствия, и надеялся, что смогу попасть домой.

Глава 10. Деревня, кэльвы и кое-что еще

Спустя сутки с небольшим, как раз к обеду, я достиг деревни Большая Кочка и не сумел удержаться, чтобы не заехать туда. Мое появление было встречено восторженно. Все взрослые отрывались от работы, увидав меня, и провожали любопытными взглядами, а дети так вообще бежали вслед за Ветерком, крича безо всякого стеснения звонкими голосами:

— Алекс едет! Алекс Защитник!

Помянув незлым тихим словом пиар-кампанию Фариама, я остановился у дома старосты и спрыгнул с седла.

— Эй, хозяева! Есть кто дома?

На мой крик из дома вышел сам староста Иским и удивленно на меня посмотрел. Пока он шел к калитке, удивление сменилось недоверием. Подойдя ко мне, он осторожно спросил:

— Здравствуйте, ваше… высочество?

— Можно просто Алекс, — улыбнулся я. — Не накормите голодного путника? Я хорошо заплачу.

В ответ на это Иским поклонился и радостно воскликнул:

— Прошу прощения, ваше высочество. А я уж было подумал, что обознался! Все-таки не каждый день в нашу деревню заезжают такие гости. Заходите, пожалуйста, будьте, как дома!

Он открыл калитку, пропуская нас с Ветерком, а потом кликнул своего сына, который быстро увел моего жеребца в конюшню и обещал хорошенько его накормить и напоить. Вместе со мной староста направился в дом, а вот там нас поджидал сюрприз, стремительным рыжим бликом появившийся на пороге и зашипевший на меня. Я несколько секунд с удивлением рассматривал маленького кэльва, а потом опустился перед ним на корточки и спросил:

— Привет, Пушистик. Что тут делаешь?

Одновременно я продублировал речь мысленно. Котенок в ответ на это перестал шипеть и посмотрел на меня слегка удивленно, как бы думая, почему это я не бегу подальше, испугавшись его такого грозного. Тем временем Иским крикнул:

— Лина! Разбойница, а ну, поди сюда и забери своего зверя с порога!

Наверняка мое удивление было слишком сильным, поэтому котенок соизволил на него ответить, продемонстрировав несколько образов. В переводе не словесный язык это означало бы:

«Ты чужой. Это дом моей хозяйки. Я защищаю ее».

В ответ я послал ему свои образы, которые обозначали:

«Я — друг. Не причиню вреда хозяйке. Скоро уйду».

Раздался топот маленьких ножек, и на пороге появилась Лина.

— Пушок! Опять ты гостей пугаешь. Вот негодник!

Безо всякого страха она обхватила кэльва и подняла его на руки, прижав к себе. Котенок сразу же стал ластиться к своей хозяйке, а та сказала мне:

— Проходите. Он вас не укусит. Он добрый, просто чужих не любит. А вы эльф? А где ваш лук?

— Лина, а ну брысь отсюда! — преувеличенно грозно сказал староста и обратился ко мне: — Простите, ваше высочество. Заходите в дом.

Я улыбнулся и выпрямился, а потом вошел в комнату. В ней почти ничего не изменилось с моего прошлого посещения. Пока я оглядывался, Иским пошел на кухню, чтобы поторопить жену, которая как раз сейчас готовила обед. Лина, воспользовавшись этим, стала опять приставать ко мне с разными вопросами. Сев на лавку, я поставил рядом мечи, а сам с улыбкой удовлетворял любопытство девочки, глядя, как она гладит разомлевшего у нее на руках котенка. Судя по всему, они меня не узнали, да и не мудрено. Ведь тогда я еще был похож на человека… э-э… в узком понимании этого слова. Так что я подумал, что и не стоит вызывать узнавание, а то возникнет много непоняток, противоречащих образу.

— Лина, не надоедай гостю! — сказал вернувшийся из кухни Иским.

— Не нужно ее прогонять, — улыбнулся я. — Тем более мне самому ужасно интересно, как же она сумела найти себе такого прекрасного защитника?

Пушок, поняв, что речь идет о нем, благодарно мяукнул, совсем как домашний кот, и опять развалился на руках Лины, подставив ей животик для почесывания. А Иским согласился удовлетворить мое любопытство и поведал весьма интересную историю. Оказывается перед сезоном дождей к ним заезжал королевский лекарь, которого тоже звали Алекс… В этот момент он вопросительно поглядел на меня, но я сделал вид, что не понял намека, и стал слушать дальше. Так вот этот лекарь сказал, что кэльвов бояться не нужно, да и вообще, с ними можно подружиться. Поначалу все деревенские посчитали это глупостью, но вот однажды произошел случай, когда один мужик отправился по своей надобности в соседнюю деревеньку. Шел он пешком, и засветло к пункту назначения добраться не успел, вот и решил заночевать в лесу. Развел костер, достал флягу с бражкой и сидел себе спокойно, щурясь на огонь, но вдруг из-за кустов стремительно вылетел кэльв и зашипел, стремясь прогнать непрошенного визитера. То ли бражка сыграла свою роль, то ли мужик вспомнил наставления лекаря, но он не испугался и заговорил со зверем, сказав, что просит прощения, что зашел на его владения и не желает ему зла. Когда же кэльв перестал шипеть, мужик вообще приободрился и сказал, что он друг, сопроводив это утверждение предложенным куском жареного мяса, который лежал у него в мешке. В общем, мужик этот стал героем трех деревень и потом долго рассказывал всем желающим, как сумел найти общий язык с кэльвом.