Руслан Михайлов - Кровь и Пламя Страница 53

Посреди двора с треком упал какой-то предмет и разлетелся мелкой щепой и чем-то похожим на глиняные осколки. Вспухло еще одно серое облако — быстро расползшись и наполнив воздух новой порцией отравы. И вновь с небес послышался дикий смех рыжего полководца. Он что-то метнул?

— Будь ты проклят! — прошипел я, вновь сжимая в беспомощности кулаки — О, если бы мой взгляд мог убивать!

— А ты хотел бы этого? — спросил отец Флатис, глядя вниз, на двор и туда же направив ладонь с широко растопыренными пальцами — Убивать взглядом? Хотел бы такую силу?

Я молча пожал плечами, поднимая лицо и смотря за уродливой гигантской птицей нежитью,… хотел бы я?

Ш-ш-ш-шах!

Посреди двора поселения появилась огромная огненная длань, являющаяся ревущим жадным пламенем, принявшимся пожирать все, что в него попало — включая слипшиеся комки плоти, кровь, кости и тела трех погибших людей. Будто сам Создатель в гневе ударил с небес,… с защитной стены донесся общий восторженный рев, вверх взмыли сжимающие оружие и щиты руки воинов, приветствующих и благодарящих спасителя волшебника отца Флатиса…

Священник и явился красиво… сверху, весь в белом… ниспростер карающую врагов руку… и явился прямо-таки в самый последний момент,… уничтожив страшную нежить и походу дела испепелив витающую в воздухе отраву…

— Великая сила не всегда благо — произнес священник, по-прежнему глядя на двор. Сопровождающие нас молчали, находясь в явном напряжении.

— Кто бы говорил — пожал я плечами, глядя как корчится в огне сгорающая плоть. Какая растрата жизненной силы…

— Это дар от Создателя Милостивого — шипяще парировал отец Флатис — Дарован свыше.

— Дарован свыше? Никак гордыня одолела, отец Флатис? — резко опустил я лицо, и мы вновь столкнулись взглядами, причем стояли совсем рядом, грудь в грудь — И что за вопросы в такое время?

— Ты прав — спокойно кивнул священник — Время не подходит.

Резко сомкнув пальцы, отец Флатис повел рукой, и по внутреннему двору прошлась ревущая стена огня, сметая и поджигая все подряд. Так ладонью стряхивают со стола грязь…

Зачем же вот так… я бы мог поглотить, мог бы проглотить разлитую во дворе чужую жизненную силу,… зачем же так разбрасываться? Что за глупый слепой фанатизм… как раз тогда, когда я настолько проголодался…

— Всему свое время, всему свой черед… — прошелестел старик, что на моих глазах выжигал и обращал в пепел все неугодное Создателю…

На этот раз я промолчал. И не в последнюю очередь из-за инстинкта самосохранения. Отец Флатис не собирался скрывать эмоции, равно как не скрывал дикую мощь боевого мага.

Все. Ответ мною получен — мы не друзья и между нами лишь временное перемирие, что продлится не дольше чем осада поселения.

— Корис… — неожиданно спросил старик, продолжающий выжигать пространство внутреннего двора волшебным огнем — Тебе самому не страшно? Ты «выпил» досуха жизненные силы восьми-девяти десятков живых существ всего за пару мгновений! Ты «выпил» жизни небольшой деревушки одним махом,… будто чарку вина осушил… И где вся эта сила выпитая? Сила насильно высосанная? Где она?

— Время не для бесед — напомнил я.

— Мы еще не спустились. Или собрался прыгать?

— Птицы…

— Божьи создания страдают безвинно — хрустнул костяшками старик, и падающую вниз довольно небольшую птичью стаю окутало яростное пламя, пожравшее перья и плоть в мгновение ока.

На камнях и земле двора форта тлеют кучи праха, курится дым, трещат раскаленные угли в форме костей — включая быстро ломающиеся реберные решетки и черепа погибших людей.

Если бы не вовремя подоспевший священник, мне бы пришлось прыгать вниз, прямо с немыслимой высоты, надеясь только на свою необыкновенную живучесть. Но и то не было бы уверенности в том, что я сумел бы защитить всех людей от формирующихся во дворе пожирателей или иной какой нечисти. Да и сероватые облака яда могли подействовать на меня, так же как и на обычного человека. Никто не знает, что за отраву приготовили шурды или сам Тарис собственноручно. Вот и получается что священник вновь всех спас — уже не первый раз за сегодня. А мои заслуги? Если только каменный голем. Да и то сомнительно — священник ведь говорил «обожди», так что вполне возможно, что он и сам справился бы при помощи одной из молитв Создателю и какому-нибудь ритуалу.

И нельзя не быть благодарным этому человеку. Нельзя воротить лицо, ведь даже прямо сейчас, седой старик продолжает уничтожать врагов, продолжает защищать моих людей и гномов, а я просто стою рядом и ничего не делаю.

— Почему мне должно быть страшно, отче? — вздохнул я — От того во что я превратился? Кем я стал? Этого не боюсь. Как вы там говорите? На все воля Создателя…

— Не играй словами…

— Не буду. Вон еще стайка. Прямо над нами.

Сухо кивнув, отец Флатис воздел левую ладонь и спустя миг по платформе и нашим плечам застучали обугленные комочки птичьих тушек.

— Только крайне могущественные некроманты могут так быстро поглотить столько чужой жизненной силы и при этом суметь ее удержать в себе. Другим кто послабже такой кусок просто встанет поперек горла! А ты проглотил и не заметил! Будто куриное крылышко с хрустом разжевал! Что ты такое, Корис? Ради Создателя Милостивого! Ответь!

— Да не знаю я! — взорвался я, уставившись в глаза отца Флатиса — Не знаю!

От моего крика Стефий вздрогнул, испуганно взглянул на меня. На чьей стороне твоя душа, Стефий? Кто милее тебе? Я, твой господин? Или же старый священник заменивший отца,… а что тут гадать… и без того ясно, все видно по глазам мечущимся словно те ошалевшие птахи что падают на наши головы с небес… проклятье… как же я от всего этого устал…

— Придет время — и я обязательно разберусь в происходящем со мной — пообещал я, глядя на приблизившуюся стену, где нас уже ожидала группа прикрытых щитами воинов — А сейчас не до обсуждений…

— Чужая сила кипящая в сердце меняет людей, Корис — тяжко, на самом деле тяжко, вздохнул священник — Ты не понимаешь. Ты пьешь и глотаешь чужую боль, чужое отчаяние, чужие страдания! Ты пьешь крики матери на чьих глазах убили ее новорожденную дочь! Ты глотаешь вой заживо разрываемого ребенка! Вбираешь в свое сердце визг и бульканье шурда которому безжалостно перерезают глотку! Вот что входит в твое сердце! Вот что за сила многоголосым эхом звучит в твоей голове! Ты не получаешь ничего светлого! Ты вбираешь только тьму! Ибо не может быть светлым страдание осиротевшего или убитого ребенка! И сколько таких безмолвных криков и стонов ты уже поглотил? И ты, правда, веришь, что эта сила не изменит тебя? Да она поглотит тебя полностью! Затопит твое сознание! Можешь ли ты уже сейчас быть уверен, что ты это ты? Что твоя душа не изменилась? А? Подумай над этим… подумай…