Следственная некромантия (СИ) - Либрем Альма Страница 54

Последние метры Лилиан, можно сказать, пролетела – толкнула дверь, шипя от боли в запястье, заскочила в комнату и уже начала было говорить – но запнулась, осознав, что Доры в комнате нет.

Вызовом воспользовалась не она.

…За спиной подозрительно громко хлопнула дверь.

Лили не обернулась. Что б ни творилось за спиной, её интересовало только то, что она видела перед собой.

На стуле, обычно остававшемся свободным, как ненужный предмет мебели, или занимаемом сыном Нимфадоры, восседал Ромерик. В руках он крутил принадлежавший Лилиан альбом.

- А что тут? – поинтересовался рыцарь. – Портреты? Рисовала своих возлюбленных?

Лили хмыкнула. С этим альбомом у неё были связаны не самые приятные воспоминания. Ни одного намёка на чей-либо портрет там не наблюдалось. Лили, как каждый нормальный некромант, изучала сложение человеческого тела, и в альбоме можно было найти множество рисунков, иллюстрирующих ту или иную кость или мышцу, а ещё скелеты – в анфас, в профиль, в разрезе…

В общем, ничего такого, что могло бы порадовать Ромерика.

- Жаждешь попасть в этот альбом в качестве модели? – поинтересовалась она. – Это ты нажимал на руну?

- На какую руну? – удивился Ромерик. – Нет! Я ничего не трогал. Альбом только. Меня сюда позвали.

Лили оглянулась. Дверь была плотно закрыта – хотя, и она прекрасно об этом помнила, сама девушка её за собой не прикрывала. Запястье всё ещё ныло, показывая, что цели она так и не достигла. А значит, руной воспользовались не прямо в комнате, но очень близко к ней, а она, не подумав головой, так легко проскочила точку назначения.

- Нимфадора меня звала? – осторожно уточнила Лилиан, стараясь не выдавать неожиданно нахлынувший на неё страх.

- У Доры ж занятие, - улыбнулся Ромерик. – Я видел её сегодня утром, она ещё спешила к своим детям. Наверное, даже из окна будет видно, как они там тренируются.

Лили подошла к окну. И вправду, вдалеке виднелись маленькие, с палец, человеческие фигурки – но даже с такого расстояния зоркая некромантка легко могла рассмотреть Нимфадору. И та явно не напоминала женщину, минуту назад использовавшую формулу призыва. Ведь руна действует и на того, кто призывает, и если это пустой зов, то обязательно обжигает руку и оставляет не слишком приятные ощущения. Лили ведь предупреждала, что из-за этого не стоит пользоваться таким способом вызова без толку, только в крайнем случае.

Теперь у неё складывалось ощущение, что кто-то – и этим кем-то была не Дора, - нарочно позвал её сюда. И Ромерик...

- Ты чего пришёл?

Рыцарь каким-то образом оказался прямо за спиной Лили. Он крепко обнял её за плечи и вдохновенно прошептал на ухо:

- Я так рад, что ты наконец-то решила ответить мне взаимностью!

- Что?! – вспылила Лили.

- Ну как же, - трепетно продолжил он. – Ты прислала мне письмо, к которому вместо подписи приложила платок, которого касались твои губы. И в письме было написано, что ты всё поняла и больше не хочешь мучить Ирвина. Что я – твоя судьба! Ведь мне не плохо от твоих прикосновений…

- Убери свои лапы!

- И что ты наконец-то хочешь воссоединиться со мной, - гордо отчитался Ромерик, укладывая руки туда, куда порядочным молодым людям их совать вообще было нельзя – на женскую грудь.

Лили взвизгнула, спешно стряхнула руки рыцаря со своего тела и отскочила от него в сторону. Но, к сожалению, отскакивать она могла только на подоконник, а рыцарь принял это за призыв к действию и настойчиво повторил попытку поцеловать девушку.

- Руки убери! – взвизгнула она, призывая самое лёгкое из всех проклятий, которые могла вспомнить на скорую руку – чтобы не убить Ромерика, но оттолкнуть его от себя.

Вот только магия не сработала.

Лили пробормотала формулу себе под нос, раз, второй, третий, даже обратилась к внутреннему источнику – магия была в ней, плескалась, билась, но не выходила на свободу.

Заблокирована!

Лили захлестнула паника. Она вдруг вспомнила это ощущение – в последний раз она была без магии, когда профессор Куоки закрыл её с одним отвратительным воздыхателем и куда-то ушёл. Тогда Лили едва не убила пристававшего к ней мужчину, но сама пережила такой ужас…

Она метнулась к двери. Ромерик не стал препятствовать, словно сам не понимал, что происходит.

Лилиан дёрнула дверную ручку, но та не поддавалась.

Закрыто.

- Ты, - она повернулась к рыцарю. – Не смей ко мне подходить! Не смей ко мне прикасаться, иначе ты больше никогда ни о ком не подумаешь! Я умею защищаться и без магии!

- Защищаться? Но разве ты не мечтаешь о ночи со мной? – совершенно безобидно и как-то жалобно удивился Ромерик.

- Конечно, нет! Кто тебе вообще сказал эту ерунду? Кто тебя позвал?

- Да ты ж позвала! – возопил Ромерик. – И свекровь твоя, когда я пришёл, так рада была, что я откликнулся, так нас поздравляла!

Лили обмерла.

Ну, разумеется. Кто, как не семейство Куоки?

- Не подходи, - с угрозой прошептала она. – Иначе я за себя не ручаюсь!..

Глава восемнадцатая

Скелет держал учебник в своих руках очень крепко, так, что Тэссе совершенно точно было не вырвать его из мёртвых рук. Как ни крути, а она терпеть не могла контактировать с мёртвыми и совершенно не умела этого делать. Чтобы управляться с ними с лёгкостью Лилиан, надо было самой родиться некроманткой, а сила Тэссы имела куда более нейтральную природу. У неё даже проклятия не все получались, если в их основе была не сухая магия, а нечто с примесью эмоций.

Наблюдая за тем, как оживленец важно перелистывает страницы, Котэсса мысленно потянулась к энергетике книжки – и вздрогнула. Ну да, Ирвину было бы гораздо легче это сделать. Она, как проклятийник, не способна так тонко улавливать ауры и читать человеческие карты жизни.

Тем не менее, определить направление, в котором находился Танмор, удалось. Котэсса почувствовала, как натягивается магическая нить и буквально волочет её следом в густой кустарник. Сопротивляться не было смысла, к тому же, девушка сама этого хотела – и она медленно, стараясь нигде не свернуть не в ту сторону, поддаваясь внезапно завравшейся интуиции, пошла по следу.

У Танмора была яркая, запоминающаяся аура – по крайней мере, та её часть, которую видела Котэсса. Несомненно, такая сила могла принадлежать только некроманту, но тем и легче было вылавливать его в общей толпе, состоявшей сплошь из незнакомых людей. Это Ирвин по тонким оттенкам мог определить, кто из двух близнецов с одинаковой магией колдовал, а Котэсса ориентировалась на общие параметры. Её сила была в другом – нападать, не имея целительского дара, гораздо проще.

Магическая дорожка вела в густой подлесок. Котэсса старалась ступать очень тихо, осторожно, и когда ветка собиралась предательски хрустнуть под ногой, осаждала её наполненным магией взглядом. Немного подзабытое за неделю отпуска ощущение поиска, слежки заставило её встрепенуться. Это было очень приятно – Котэсса наслаждалась и тихим хрустом под ногами, и тем, сколько свободы она обрела, когда наконец-то на несколько часов рассталась с Сагроном…

И как это только он решил задержаться в летнем лагере? Ведь клялся, что в отпуск и только в отпуск! Говорил, что ни за что не позволит ей заняться работой… Но, очевидно, проблемы казались серьёзными не только Котэссе. Но там, где она видела чёткий почерк преступников, как и Ирвин, Сагрон умудрился узреть опасность для неразвитых детских умов. В нём взыграло исключительно преподавательское желание наконец-то навести порядки в распоясавшемся лагере, ну, и заодно помочь жене. К тому же, эти некроманты…

Вот если б удалось их поймать, отпуск был бы намного слаще!

Из размышлений Котэссу выдернул вид чужой спины. Некто сидел в густых кустах, чуть раздвинув ветки, и всматривался в происходящее на небольшой полянке.

Этот некто, несомненно, был Котэссе знаком. Не узнать принца Мартена, неоднократного посетителя их участка, было невозможно. В своё время она не раз и не два клялась, что пристукнет венценосную особь, если тот в очередной раз повторит какой-нибудь свой глупый подвиг, но, разумеется, шутила. Убивать принцев даже в их сравнительно демократическом государстве никто не позволял, следовало в первую очередь думать головой и размышлять о последствиях для страны.