Гэв Торп - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I Страница 54

Малекит рассмеялся.

— Соглашусь, что в них есть что-то мрачноватое, — кивнул князь. — Немногим эльфам доводилось с ними встретиться; большинство видело лишь одинокие фигуры на далеких барханах и диких горных перевалах, а рассказывают о таких встречах непременно шепотом.

— Откуда они взялись? — спросил Каратриль.

— Из Нагарита. Их орден основал мой отец в те времена, когда наши земли осаждали демоны. Созданные магией демоны Хаоса могли появляться где и когда хотят, а вороньи герольды следили за их появлением и доносили о нем армии Аэнариона.

— И они до сих пор хранят верность вам? — спросил капитан.

— Они хранят верность Нагариту. Меня устраивает, что у нас общие цели. Эльтириор принес невеселые новости. Кажется, мы подтолкнули врагов к действию. Когда слухи о нашем прибытии разошлись по Нагариту, многие последователи культов покинули Анлек и отправились на юг. Они устроили себе пристанище в Эалите, к югу от Анлека. Это старая крепость, ее построил мой отец для защиты дороги, по которой мы сейчас едем. Мы не сможем попасть в Анлек без стычки с ними.

— Будет битва? — спросил Каратриль.

— Вороньи герольды выступят в роли разведчиков. — Малекит проигнорировал заданный вопрос. — Ни у кого нет глаз зорче, чем у северных всадников, а наши враги не заметят их приближения. Они не отдадут Эалит добровольно. Передай остальным капитанам, что я жду их сегодня ночью в своей палатке; надо подготовиться к битве.

Тут он заметил нахмуренные брови Каратриля.

— Ты прав, что испытываешь беспокойство, — сказал князь. — Мы не должны с радостью идти в бой, и в нем должны участвовать только добровольцы.

— Я не сомневаюсь в нашем деле, — заверил его капитан. — Я уничтожу тьму даже ценой собственной жизни, если потребуется.

— Не торопись отдавать жизнь, — предупредил Малекит. — Я защищал этот остров более тысячи лет, и я видел, как многие мои товарищи отдали жизнь буквально ни за что, в то время как выжившие пожинали плоды победы. Я вырос в Анлеке, когда вокруг бушевали демоны. Мои самые ранние воспоминания — это копье, меч и щит. Мои первые слова — это война и смерть. Я вырос среди кровопролития в тени меча Каина, и я не сомневаюсь, что он все еще висит надо мной. Возможно, правду говорят, что семья моего отца проклята и война будет преследовать нас вечно.

— Не могу представить, каково было жить тогда, — сказал Каратриль. — Страх, жертвы, боль множества потерь. Должен признаться, я благодарю богов, что не застал те времена.

— Очень мудро с твоей стороны. Не стоит искать войну ради войны, ведь она не оставляет за собой ничего, кроме могил и пепла. И все же надо помнить, что, хотя цивилизация построена на фундаменте мира, защищают ее военными методами. Существуют силы, которые хотели бы видеть нас уничтоженными, стертыми с лица земли и сгинувшими навечно в темноте. С ними невозможно договориться: им неведомо понятие свободы и они существуют только для того, чтобы уничтожать и подавлять других.

— Но наши враги не демоны, нам предстоит встретиться со своими земляками, — произнес Каратриль. — Они дышат, смеются и плачут совершенно так же, как и мы.

— Именно поэтому мы приложим все усилия, чтобы обойтись с ними милосердно, — заверил его князь. — Всю свою жизнь я сражался с жестокими врагами. Последние годы я блуждал по самым дальним закоулкам мира и навидался всякого. В лесах Элтин Арвана мы сражались с гоблинами — наездниками на огромных пауках, и я боролся с троллями, которые умеют залечивать свои самые страшные раны. В ледяных пустынях севера жуткие крылатые создания расшвыривали моих солдат, как тряпичных кукол, а обмазанные кровью своих соплеменников дикари кидались на наши копья. Иногда мы рыдали от встреченных кошмаров, и я видел, как закаленные воины разбегались в страхе. Но я также видел примеры такого геройства, о которых не расскажут даже самые великие саги. Я видел, как лучник запрыгнул на спину чудовища с головой быка и стрелой выколол ему глаза. Я видел, как мать зарезала дюжину орков, чтобы защитить своих детей. Как триста копейщиков двадцать дней удерживали узкий проход против бесчисленной орды бесформенных чудовищ. Война — это грязь и кровь, но она полна смелости и самопожертвований.

— Не знаю, хватит ли у меня сил устоять в подобных ситуациях, — сказал Каратриль.

— Даже не сомневаюсь, что хватит, — заверил его Малекит. — Я вижу горящий в твоем сердце огонь, преданность долгу, и я без колебаний буду сражаться бок о бок с тобой, Каратриль из Лотерна.

Дорога свернула на запад и наконец-то вывела их из леса. К полудню голова колонны вышла на высокий уступ. Внизу раскинулась Урительт Орир, болотистая пустошь, которую оживляли лишь засохшие деревья и величественные черные камни. На тощей почве кое-где росли островки жесткой травы, а по берегам тощих ручейков цеплялись за жизнь пучки камыша.

На востоке виднелись Кольцевые горы; к северу их обрывистые склоны становились все выше, и самые отдаленные вершины венчали белые снежные шапки. Над ними собирались облака, но над Урительт Орир небеса сияли голубизной, а воздух бодрил осенней прохладой.

Дорога снова повернула на север и прямой стрелой побежала через равнину, пересекая по широкими мостам многочисленные речушки. С приближением заката войско остановилось и разбило лагерь. Вскоре в сумерках засияли дюжины костров, а звездное небо затянуло дымом. Шатер Малекита установили в центре, в окружении палаток его рыцарей. На шесты повесили серебряные фонари, которые отбрасывали на землю круги желтого света.

То там, то тут раздавались грустные звуки арф и флейт. Негромко пелись старинные жалобные песни, от которых на ум приходили пережитые в прошлом горести, — так воины готовились к горестям будущим.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Поход на Эалит

Когда опустились сумерки, Каратриль бродил по лагерю в поисках пленников — ему хотелось снова увидеть Друтейру. Но он никак не мог их найти, а в ответ на его расспросы все только пожимали плечами. Эльфы Эллириона и Тиранока считали, что пленники находятся в лагере нагаритян, а нагаритяне отрицали подобное предположение. В конце концов Каратриль неохотно вернулся в свою палатку.

Та находилась недалеко от центрального круга. Пока он ужинал привезенными из Тор Анрока припасами — в этих краях не водилось дичи, — из лагеря нагаритян до него доносился смех и веселье. Он слышал старинные военные гимны, прославляющие величие Нагарита и его князей. Капитан запил сухой хлеб и сыр водой из фляги, и тут появился посланец Малекита с приглашением на совет.