Оксана Панкеева - Поступь Повелителя Страница 54

Вить, перестань орать!

Когда Дэн хоть самую малость повышал голос, непостижимым образом затыкались все — от неуправляемых детей (за исключением, разумеется, его собственных) до агрессивных мужиков. Кангрем давно знал, как это делается, и все равно каждый раз непроизвольно попадался.

- Толик, а ты чего к нему пристал? Тебе виноватый требуется? Полномочия в голову ударили?

Еще варианты будут? — зло сверкнул глазами эльф.— Или у людей по-другому не бывает?

Что бы у тебя там ни случилось, Витьку не трожь! Он в этом уж точно не виноват. Лучше расскажи толком, по порядку, что именно произошло.

Толик притих. Помолчал. Свернул косяк из своих эльфийских травок. И принялся вываливать на уши доброму доктору все, что его беспокоило и о чем хотел поговорить.

Что сукин сын Повелитель, оказывается, происходил родом из того самого мира, где работает Макс и Толик проводит свои инспекции. И в свое время затрахал гад этот мир так, что его там пристукнули, благо он еще был смертным.

Что эта сушеная мумия всю свою загробную жизнь мечтала выбиться в боги и отомстить.

Что в Первом Оазисе, оказывается, создали какую-то хрень, которая подавляет магию. На Повелителя делали, чтобы его как-то окоротить, а он эту разработку прибрал к рукам и на своих врагах использовал.

Что обрубить Силу магической цивилизации — все равно что отключить электричество всей Европе. Не на час, не на сутки — насовсем.

Что люди, которые там живут,— они ведь Толику не чужие, многих он лично знал, с кем-то вместе пили, а с кем-то даже и воевали вместе. И не может он с высоты своих инспекторских полномочий наблюдать за судьбами этих людей и ничего при этом не испытывать.

— А вы бы смогли? Папа, помнишь того парня, что ты у зеленых торчков подобрал? С которым вы вместе тут песни пели и траву курили, жестами при этом изъясняясь, потому что у тебя, как обычно, все дорожки на «лютике» оказались забиты? Еле ноги унес из собственного дворца, и его сейчас ищут с недвусмысленными и понятными намерениями. Дэн, помнишь своего пациента, который бронхоскопа боялся? А цыпленка из Лабиринта помнишь? Пропали без вести, оба. Вить, помнишь того длинного, которому ты в этой самой комнате пробовал морду бить? Попался. И когда из него выдавят все, что знает, смерть для него будет долгожданным облегчением. И я ничего, понимаете, ничего не могу сделать! В мертвой зоне даже мои мухи падают. А что противнее всего, из-за чего я, собственно, и взъелся на людей... Сегодня в посольство наведались некие Очень Важные Люди и предложили помочь. Дескать, вы нас только туда пустите, а мы уж порядок наведем. Вторжение пресечем, злодеев истребим, все под контроль возьмем, поможем бедным диким аборигенам восстановить экономику, окажем гуманитарную помощь, а чтоб не повторилось чего подобного — оставим ограниченный контингент... Ну и как после этого думать о людях хорошо?

Жаль, что меня там не было,— сердито буркнул Кангрем, которого такие ситуации всегда бесили. Подобных людей он и сам очень не любил, а когда они начинали позорить все человечество перед другими расами, руки сами тянулись к любимому, восьмизарядному, короткоствольному...

Это хорошо, что тебя там не было,— не согласился Толик.— И даже хорошо, что меня не было. А то вышел бы международный скандал.

А Раэл что сказал? — чуть усмехнулся Дэн, уверенный, что уж Раэл-то непременно сказал что-нибудь стоящее.

Раэл — дипломат... Улыбнулся вежливо, сделал невероятно заинтересованное лицо и напомнил, что источником угрозы является Каппа и было бы намного лучше, если бы люди и эльфы совместными усилиями этот источник зачистили. Очень Важные Люди быстро скисли и удрали.

Козлы...— безрадостно прокомментировал Кангрем.— Макс-то хоть цел?

Да, Макс в порядке... Только... Дэн, ты не смейся, пожалуйста... У Макса опять сын пропал.

- Я как раз только подумал,— вздохнул Дэн.— Как это так, все пропали — а он нет...

—Да они все вместе и пропали. Поищешь, а? Макс по Лабиринту пошарил — не нашел. Может, надо в снах искать или в каком-то дальнем закоулке.

Поищу, конечно. И про тот сверток, что Макс Рессу в последний раз передавал, скажи: это оно.

Серьезно? — Толик чуть оживился.— А что там было?

Макс что, сам не знает?

Представь себе. Этот сверток ему передал Шеллар, в первые же дни, как все случилось. На всякий случай, сказал, попробуйте вот это.

И, разумеется, никому не сказал, что это было? Нет, ну это уже смахивает на дешевый боевичок. Когда персонаж, который во всем разобрался, погибает на полуслове, не успев рассказать, что же он все-таки понял. Может, Макс как-нибудь догадается?

А что Ресс сказал?

Что картина в целом не особенно меняется, но эта бессмертная тень все-таки исчезает. Не такая уж она и бессмертная.

Значит, Шеллар все-таки додумался! Не зря Макс так на него рассчитывал. Только как же теперь... Мало того что он в плену так Макс ему еще и память подтер! А что там было-то?

Прядь волос,— беспомощно развел руками Дэн.— Черных. Возможно, вьющихся, но не уверен.

Тьфу ты! Так всю Мистралию поименно можно перебирать... Слушай, а картина что, совсем не изменилась?

А что, должна была?

Ну как же, браслет и шпилька... они что, никуда не делись?

А почему должны были?

Так ведь исходные изменились! Я же тебе говорил, все старые маги куда-то подевались, будто развоплотились в одночасье!

Значит, не развоплотились. Или при определенных условиях воплотятся обратно. Откуда я знаю?! Хочешь, давай с Рессом посоветуемся.

Толик с Дэном быстро попрощались и ушли, но настроение Витьке испортить все же успели. Хоть и сгоряча Толик ему все это наговорил, а все равно чувствовал себя агент Кангрем кругом виноватым. Ведь просил его Макс, в самом деле, просил... И предупреждал, что вампир может и не сказать, потому что ему хозяин дороже лавочки покажется. А он, Витек, уши развесил... Как же, друг, пили же вместе, на пару мародеров гоняли в развалинах, в перестрелке друг дружку прикрывали... А надо было Макса послушать да заставить себя понять: умер Митька, еще осенью, от инфаркта. Нет больше хорошего мужика, верного товарища, одно тело его мертвое ходит и разговаривает. И уложить надо было это тело, чтоб не ходило и не разговаривало, пока оно окончательно не продалось Повелителю. Не послушался, понадеялся... А расплачиваются за это чужие люди из другого мира. И так это все Витьку расстроило и огорчило, что из-за переживаний своих он непотребно напился и опоздал наутро с выходного. А шеф как специально его у кабины поджидал с часами наперевес. Словом, день прошел, а неприятности все не кончались.