Уильям Дитрих - Розеттский ключ Страница 54

— Все в порядке, братец.

— Вы говорили, что она будет просто помогать вам с устройством, — произнес он обвинительным тоном.

— Но, Иерихон, защитники же нуждались в боеприпасах, — вмешалась она.

— Я мог потерять тебя.

Между двумя мужчинами, нуждающимися в одной женщине по разным причинам, возникло напряженное молчание. Нед с виноватым видом тихо стоял в сторонке, похоже переживая из-за своей ошибки.

— Ладно, теперь пошли обратно в кузницу, — отрывисто сказал Иерихон. — Там нас не достанет никакая пальба.

— Я пойду с Итаном.

— Пойдешь? И куда же?

Они оба посмотрели на меня, явно надеясь, что я знаю ответ.

— Мы пойдем туда, — медленно произнес я, — где она сможет немного отдохнуть. В мастерской, Иерихон, жутко шумно. Жарко и грязно.

— Я не хочу, чтобы вы шли с ней, — прямо заявил он.

— Я пойду с Итаном, братец, — мягко, но решительно сказала она.

И мы ушли, она по-прежнему опиралась на меня, а огорченный кузнец остался стоять в саду, сжимая кулаки от досады. За нами, подобно затихающему барабанному бою, погромыхивали артиллерийские залпы.

Мой приятель Мухаммед снял жилье в Хан эль-Умдане, на постоялом дворе с колоннами, предпочтя не покидать город, бросив нас на растерзание войскам Наполеона. Увлеченный работой над зарядным устройством, я забыл о нем, но сейчас решил найти именно его. Я закутал Мириам в плащ, но когда мы появились в его апартаментах, то оба выглядели как беженцы: прокопченные, грязные и оборванные.

— Мухаммед, нам нужно найти место для отдыха.

— Эфенди, тут все комнаты разобраны!

— Понятно…

— Хотя за хорошую цену кое-что подыскать можно.

— А нельзя ли нам отдохнуть у тебя? — криво усмехнувшись, спросил я.

Он отрицательно покачал головой.

— Здесь тонкие стены, да и воды маловато. В подобных местах дам не устраивают. Вы, может, и не заслуживаете лучшего, но она заслуживает. Давайте мне остатки тех денег, что вручил вам сэр Сидней за медаль, и ваш выигрыш на поединке. — Он протянул руку.

Я колебался.

— Давайте, вы же знаете, что я не обману. Деньги хороши тем, что их можно с пользой потратить!

Отбросив сомнения, я вручил ему кошелек, и он исчез. Через полчаса он вернулся с опустевшим кошельком.

— Пошли. Один купец тут сбежал из города, а молодой лекарь пользуется его домом для ночного отдыха, хотя ему это редко удается. Он отдал мне ключи.

В закрытом ставнями купеческом доме царил полумрак, всю сдвинутую к стенам мебель покрывали чехлы. Бегство владельца придало этому жилищу заброшенный, нежилой вид, и единственным его временным обитателем стал местный врач. Этот левантийский христианин, представившийся нам как Завани, был родом из Тира. Пожав мне руку, он с интересом глянул на Мириам.

— Я употреблю ваши деньги на покупку лекарственных трав и перевязочных материалов.

Мы находились довольно далеко от крепостных стен, и пушки звучали приглушенно.

— Наверху есть ванна. Отдыхайте. Я не вернусь до утра.

Он был красивым мужчиной, с добрыми, но запавшими от усталости глазами.

— Даме необходимо восстановить силы…

— Могли бы и не говорить. Я ведь врач.

Нас оставили наедине. В нише верхнего этажа мы обнаружили купальное помещение, над ванной возвышался каменный купол с витражными оконцами. Свет проходил через них многоцветными лучами, похожими на рассыпавшуюся радугу. Мы нашли дрова для нагрева воды, и я принялся за работу, оставив Мириам в полусонном состоянии. Когда комната наполнилась паром, я разбудил ее.

— Я приготовил ванну.

Я хотел выйти из купальни, но она остановила меня и сама раздела нас обоих. Ее маленькие груди с упругими розовыми сосками отличались идеальными формами, а низ живота скрывался под островком светлых волос. Она выглядела девственной мадонной, смывающей с нас обоих грязь сражения, и вскоре ее кожа вновь приобрела алебастровый оттенок.

На высокой, доходящей мне до пояса купеческой кровати с балдахином, затейливой резьбой и выдвижными нижними ящиками лежал объемистый тюфяк. Первой забравшись на кровать, Мириам откинулась на спину, поэтому я видел ее в тусклом свете. Нет зрелища более очаровательного, чем женщина, готовая принять мужчину. Ее мягкость обволакивает, как объятия теплого моря. Формы ее тела выглядели таинственным, неисследованным белоснежным холмистым кряжем. Вспомню ли я вообще, как поступают в таких случаях? Мои прошлые связи, казалось, остались в другой жизни. Внезапно меня пронзило острое — точно нож в сердце — воспоминание об Астизе, но его рассеяла заговорившая Мириам.

— Это один из тех моментов, Итан, о которых мы с тобой говорили.

И тогда я медленно и нежно овладел ею. Сначала из глаз ее полились тихие слезы, а потом, жарко прильнув ко мне, она заплакала навзрыд. Я тоже крепко прижался к ней, задыхаясь от нахлынувшего волнения, и с навернувшимися на глаза слезами размышлял о судьбах Астизы, Наполеона и Мириам, о том, скоро ли французы предпримут очередную атаку, разъярившись, как под стенами Яффы. Если они прорвутся внутрь, то поубивают всех нас.

Я повернул голову, чтобы она не видела ни моих слез, ни тревожного выражения лица, и вскоре нас сморил блаженный сон.

Около полуночи меня разбудил какой-то толчок. Я схватился за пистолет, не сразу узнав Мухаммеда.

— Какого черта? — прошипел я. — Неужели мы не вправе спокойно отдохнуть?

Он приложил палец к губам и кивнул головой в сторону двери, явно приглашая меня последовать за ним.

— Сейчас?

Он снова многозначительно кивнул. Вздохнув, я сполз на холодный пол и прошел следом за ним в большую гостиную.

— Зачем ты притащился сюда? — недовольно проворчал я, закутавшись в покрывало, как в мантию.

Город, похоже, успокоился, пушки затихли.

— Простите, эфенди, но сэр Сидней и Фелипо сказали, что дело совсем неотложное. Французы выстрелили за городские стены какой-то стрелой, а на ней обнаружилось ваше имя.

— Стрелой? Благословенна память Исаака Ньютона, в каком веке мы живем?

На той стреле болтался холщовый мешочек. А к нему действительно привязали записку с изящно написанным именем: «Итан Гейдж». Франклин порадовался бы оперативности такой почты.

— Как они узнали, что я здесь?

— Заряженная цепь лучше всякого знамени объявила о вашем присутствии. Не сомневаюсь, что о ней теперь пойдет слух по всей провинции.

Вполне вероятно. Что же, интересно, решили послать мне наши враги? Раскрыв мешочек, я вытряхнул на ладонь его содержимое.

Это было кольцо с рубином размером с вишню, и к нему прикладывалась лаконичная записка: «Ей нужны ангелы. Монж». Мир закачался у меня перед глазами.