Мария Заболотская - И.о. поместного чародея Страница 55

Я вновь подивилась особенностям мировоззрения воротищенских мужиков и примирительно сказала бабе:

— Меня вот из Эсворда прислали, чтоб эти исчезновения пресечь на корню. Не ознакомите ли, милейшая, меня с ситуацией? Куда они ходят на рыбалку, где ваше знаменитое кладбище расположено?..

Лицо у женщины просветлело.

— Ой, славно-то как… Значит, прекратите энто безобразие?

— Постараюсь, — дипломатично ответила я.

В глазах у моей собеседницы мелькнул какой-то огонек, и она подошла поближе:

— Слышьте, а не могли б вы опосля пострашней что-нибудь придумать и мужикам нашим рассказать?.. Ну, чтоб этих олухов так заклинило, что и мыслей про эту речку проклятущую в голове у них не осталось? Упыря там приплетите, живоглота — только чтоб никаких русалок да мавок гулящих…

Я, не заметив изъяна в ее рассуждениях, ответила:

— Что-нибудь придумаем.

После этого меня накормили до отвала, рассказали куда идти и даже перекрестили на дорогу. У колодца на окраине я помыла ноги, решив, что босой по кладбищу шататься несподручно, обулась и зашагала по утоптанной тропинке, которая вела к небольшому леску за околицей.

Глава 14,

в которой рассказывается про эльфийские кладбища, их основные отличия от человеческих, а также описывается беспримерно храброе (или глупое) деяние Каррен, у которой появляется нежданный и совершенно ненужный помощник

Столько изваяний, статуй и печальных обелисков белели в вечерних сумерках, будучи несправедливо забытыми и никому не нужными!.. Странное впечатление производило это древнее кладбище невесть куда ушедшего племени. Про эльфов много говорили — и то, что они ушли на закат, и то, что уплыли за море, и то, что они когда-нибудь вернутся. Но сколь мало правды ни было бы в этих россказнях, спору не было — только из-под их рук выходили такие хрупкие, болезненно-прекрасные изваяния. Ни один человек не мог из камня сделать воздух и свет, а они это умели.

Времени у них все-таки для этого было значительно больше — по триста лет жили, паршивцы…

Я некоторое время стояла на краю этого необычного места, не решаясь переступить границу между миром живых людей и мертвых эльфов. Потом заставила себя вспомнить, что воротищенцы давно уж осквернили покой этого последнего пристанища исчезнувшей расы, и полезла через заросли чертополоха.

"Значит, самая роскошная усыпальница" — мрачно подумала я, очутившись по пояс среди крапивы, которая логически продолжала чертополох.

С роскошной усыпальницей были проблемы, потому что все многочисленные сооружения на этом обширнейшем кладбище подходили под это определение. В отличие от человеческих кладбищ, где фамильных склепов удостаивались разве что единицы, эльфы без зазрения совести выстраивали для каждого покойника сооружение, почти не уступавшее размерами крестьянской хате, изукрашивая его безо всякого чувства меры. Совпадал ли мой вкус с вампирским, или же нет, я не знала, поэтому напрашивался очевидный вывод: меня ждет увлекательное исследование десятков склепов, в каждом из которых меня может радушно поджидать кровопивец.

Зажав кол в руке, я полезла в первую усыпальницу, вход которой был выполнен в виде арки, перевитой какими-то листьями. Одна решетчатая створка ворот наличествовала, другая, по-видимому, приглянулась какому-то воротищенцу на роль калитки. По сторонам от чернеющего входа стояли две статуи каких-то крайне вывернутых и покореженных существ.

Естественно, внутри царила полная тьма, в которой не то что вампира — свой нос не разглядишь. Мне немедленно поплохело.

Я сквозь зубы выругала себя и полезла наружу, чувствуя, что по спине у меня бегают мурашки, а ноги как-то странно подгибаются. После долгого копания в глубинах сумки, я все-таки обнаружила огарок сальной свечи. Даже при самом рачительном использовании ее мне должно было хватить склепов на шесть.

Нет, ну как можно было быть такой идиоткой? Это ведь вампир может видеть в темноте, а мне-то подобного таланта не дадено…

Но делать было нечего, и я решила, что использую все возможности. Шесть — так шесть, пять — так пять — возможно, упырь будет сладко дремать в первой же попавшейся усыпальнице?

Потом возникла новая сложность — свечу я несла в левой руке, кол в правой, и в результате едва не расквасила себе нос на полуразрушенных ступеньках следующего склепа. Подумав немного, я зажала кол в зубах и попыталась вообразить себя лихим пиратом. В результате мысли мои свернули на то, что вампир, завидев свою погибель, агрессивно грызущую осиновый кол и размахивающую огарком свечи, должен помереть от колик, вызванных хохотом.

Так я обследовала еще и третью усыпальницу, оказавшуюся такой же пустой, как и предыдущие.

Со вздохом я посмотрела на небо, где луна светила почти что в полную силу и внезапно ощутила настоятельное желание бежать отсюда куда глаза глядят, потому что любой порядочный вампир должен был к этому времени проснуться и почувствовать легкий голод. Я выплюнула кол, от которого горчило во рту и скривилась. Тут где-то за моей спиной хрустнула ветка, отчего у меня тут же заледенел позвоночник.

— Держи себя в руках, — дрожащим голосом сказала я себе и уронила свечу, потому что пальцы мои тоже тряслись. — С тобой ничего не случится.

От этого мне стало еще хуже, потому что язык был совершенно чужим, немного онемевшим, и временами речь прерывалась иканием.

— А с кем это вы тут разговариваете? — раздался вдруг за моей спиной тоненький, сдавленный голос.

И вот тут-то я заорала в полный голос, ощутив, что у меня отнялись и ноги, и руки, а единственное на что я способна — это таращить глаза и рвать голосовые связки. Я кричала во всю силу своих легких, забыв и про то, что нужно дышать, и про то, что нужно бежать…

И только спустя некоторое время я поняла, что кричу не одна. Рядом со мной драл глотку еще кто-то, и уж этот голос был куда громче моего.

Я закрыла рот и всмотрелась в отнюдь не кромешную темноту — луна светила очень ярко. Второй участник нашего дуэта еще немного повопил, а потом тоже умолк, правда, как-то неуверенно.

— Констан? — незнакомым самой себе голосом произнесла я.

— Ага, — отозвалось громадное нечто из чертополоха.

Я с минуту помолчала, чувствуя, что у меня где-то в горле бьется сердце, которому вообще-то полагается находиться несколько ниже.

— Ах ты паразит, — мягко начала я. — Недоумок хренов. Вшивый гаденыш…

— Госпожа Каррен… — жалобно промолвил этот идиот из лопухов. — Я же не нарочно…

— Убью!!! — взревела я и, подхватив свой кол, ринулась на несчастного парня.