Пляска змей (СИ) - Боровски Марк Страница 56

— Мы не хотим быть сильными, мы хотим быть свободными… — Это уже говорила Виктория. — Таких как мы не заточить в клетке. Мы или вырвемся или умрем.

— Но… — Душа моя разрывалась на части. — Я ведь люблю вас! Я влюбилась в вас с самого начала, и этой ночью особенно.

— Так уходи вместе с нами.

Ну зачем… Зачем они это придумали? Я чувствовала, как слезы текут по моими щекам, холодные… очень холодные… Мне вдруг и самой стало жутко холодно. Конечно холодно, я же лежу здесь совсем голая. Голая… Моя мать тоже пришла ко мне голой в ту ночь. Голой, и с зашитым влагалищем. Она так напугала меня, и жутко искалечила изнутри… Может, Григорович и исцелил мое тело, да вот только душа все такая-же изуродованная. Она… она как ядовитая змея свернувшаяся в клубок. И лучше не прикасаться к этому клубку лишний раз…

Они предатели… Они не видят и не понимают всей сути. Глупое бродяжничество им дороже силы. Они не хотят совершенствоваться. Зря я так привязалась к ним. Вот еще один урок! И этот урок будет покруче того, который преподала мне Линда.

Мои любимые бродяги… Вы так дороги мне, так важны для меня, и подарили мне настоящее счастье, пусть и ничтожно короткое…. Но Григорович для меня важнее!

Я не могла перестать плакать. Но решение уже приняла…

— Так уж и быть… — Мой голос дрожал, но был нежен. — Я помогу вам выбраться из этой клетки. И вы будете путешествовать дальше, вдвоем. Но только…

Я обняла их обоих, и крепко прижала к себе, после чего заставила свою грудную клетку расцвести кровавым цветком. Тренировки не прошли даром… Изменившиеся заостренные ребра, пробив мою кожу вонзились во множестве мест в тела моих недавних любовников. Больно… Но им еще больней. Впрочем… надеюсь их боль продлится недолго.

— Но только не в этом мире… — Закончила я свою фразу, потом добавила. — Простите.

Игорь захрипел пытаясь вырваться из моих смертельных объятий. Но движения его были слишком слабы, сила уже покидала умирающее тело… Я сосредоточилась, и вонзила в него еще несколько костей. Он дернулся и затих. В этот момент Виктория закричала. Закричала так громко, что ее должны были услышать во всей клинике. Вот черт! Нужно поскорей с ней кончать, иначе, пока они умрут я и сама истеку кровью… Ладно. Еще одна кость, прямиком туда, где должно быть ее сердце. Во тьме попасть не так то легко. Но я попаду…

Когда свет зажегся, и в палату вбежали Линда с Габриэлем, я все еще продолжала обнимать своих дорогих бродяг. Плакать больше не хотелось, хотелось лишь обнимать. Кости медленно покидали их плоть, и втягивались обратно в мое тело.

Линда зажала рот рукой, и оперлась на угол дверного проема. В широко раскрытых глазах ее ясно читался ужас. Даже Габриэль, и тот побледнел. Я улыбнулась им обоим и сказала:

— Эти двое замышляли убить доктора Григоровича, и тебя Линда. Они сами сказали мне об этом.

— Но… — Слова давались Линде с трудом. — Но ты же могла просто сообщить нам.

— Могла. — Согласилась я. — Однако, решила поступить по-другому. Так, как по моему мнению правильней.

— Ты безумна. — Тихо вымолвила Линда.

Я едва сдержала смех, что так и рвался из меня.

— И сколько раз вы мне намерены это повторять? Я и сама знаю, что я безумна, не нужно постоянно напоминать мне об этом.

— Боже… — Линда отвернулась и ее вырвало.

Габриэль не произнес не слова. Теперь, я скорее всего и ему не нравлюсь. Ну что ж… Невелика беда! Возможно, я просто не создана для любви. Я все-таки засмеялась, а потом заплакала, а потом опять засмеялась… В итоге Габриэлю пришлось оттаскивать меня от окровавленных тел.

Той же ночью, я, уже одетая, но так и не успевшая смыть с себя кровь, чужую и свою собственную, стояла перед Григоровичем, в его кабинете. Доктор смотрел на меня спокойно…

— Они действительно замышляли убить Линду и меня?

— Мне нет смысла врать вам.

— Почему ты нам не сообщила, а сделала то, что сделала?

Его глаза так спокойны… И я не могу понять, что он думает обо мне на самом деле.

— Вы бы не стали убивать их. — Ответила я. — Просто перевели бы в более жесткие условия содержания. Ведь так?

— Так.

— Они хотели быть свободными. И я подарила им эту свободу, но и вас не предала. Ведь я хочу служить вам, помогать, охранять, стать вашим оружием.

Григорович уселся в кресло и глубоко вздохнул. Во вздохе этом я уловила усталость.

— Хорошо, Ева. Я ведь уже говорил, что вскоре усовершенствую тебя…

— Позвольте мне сформировать свой отряд, как у Габриэля! — Внезапно выпалила я. — Вы ведь проводите эксперименты над людьми, и я знаю, что вы не остановитесь еще очень и очень долго… Вы же стремитесь улучшить человеческую природу! Я понимаю. Но в таком деле нужно крепкое подспорье. Габриэль хорош, спору нет, он отличный воин… Но он обычный человек, а я нечто большее, и отряд себе хочу такой же! В будущем вы можете отдать под мое покровительство некоторое количество ваших подопытных, тех, над кем эксперименты возымели значительный успех. Подумайте… Вы можете получить отряд бойцов со сверхчеловеческими способностями, которым буду руководить я. Это будет… это будет такая сила! Что скажете?

Григорович сложил пальцы домиком.

— Это интересная идея…

— Нет… Пап, послушай, не нужно делать этого! — Подала голос Линда, до того тихо стоявшая в углу комнаты. — Посмотри на Еву. Мне… Мне кажется, у нее не все в порядке с головой.

— Мы все безумцы в какой-то степени. — Ответил ей доктор Григорович, потом вновь обратился ко мне. — Ты получишь свой отряд, Ева, и свою силу… Я дам тебе все, о чем ты просишь. Но распорядись этим разумно.

— Я самым лучшим образом распоряжусь. Даю вам слово!

Через несколько дней я стояла возле зеркала в палате, которую совсем скоро должна была покинуть, и красила волосы в красный цвет. Совсем скоро я переберусь жить на верхний этаж, и у меня даже будет свой собственный коридор, с комнатами для моих бойцов. Великолепно! Я уже даже название для своего отряда придумала — Аканху. С древнего наречия Аканху переводится как “возрождение”. Это будет отряд возрожденных. Таких же, как и я…

Но… нам нужно отличаться от людей Габриэля. Особая форма, не черно-синяя, как у него, а просто черная, и… маски. Маски вместо противогазов, стилизованные под японские маски Они! Я даже кисточку выронила и прихлопнула в ладоши от такой идеи.

Моя собственная, красная, оскаленная маска, уже возникала в моем сознании. Она идеально подойдет к новому цвету моих волос!

Вечером, того же дня, ужиная в столовой, я заметила новую пациентку. Девушку, совсем молоденькую, с синими волосами стриженными под каре. Девушка совсем не волновалась, и спокойно ела свою овсянку. Хм… А она красотка…

Я встала из-за своего стола и подошла к ней.

— Ну привет.

Девушка подняла глаза от тарелки. Ее взгляд был спокоен, отстранен и даже холоден, но мне это понравилось.

— Привет. — Ответила она. — Ты тоже пациентка?

— Ненадолго. Меня повышают.

— Интересно.

— Интересно? — Я хмыкнула. — Да тебе видать вообще ни до чего дела нет! Тебя как зовут?

— Сильвия. — Совсем чуть-чуть эта девчонка смахивала на Григоровича. Но чем именно я понять не могла. Своим спокойствием скорее всего…

— А меня зовут Ева.

Я уселась рядом с ней.

— Что ты думаешь о страдании, Сильвия?

— Страдания — это лестница, по которой можно забраться очень и очень высоко.

Я звонко рассмеялась, и какая-то старуха позади нас, заслышав мой смех, выронила ложку.

— Думаю, мы с тобой поладим, Сильвия.

— Может и поладим.

Девушка улыбнулась уголком рта, а я уже думала о том, что ее маска будет синей, такой же синей, как ее волосы…

Глава 18. Серый, черный и красный. (Ева)

Воспоминания уходили медленно…

Столовая клиники Григоровича… Первый разговор с Сильвией…

Время понеслось вперед с немыслимой скоростью. Год за годом…