Сын поверженного короля (ЛП) - Торнтон А. С. Страница 56

Мой пульс ускорился. «Скажи мне!» — хотел вскричать я.

— Ты всё равно мне не поверишь, — её голос прозвучал так устало. — А, может быть, и поверишь.

— Пожалуйста.

— Я действительно тебя знала. Знаю… очень хорошо.

Она посмотрела на меня, её глаза были мокрыми от слёз. Мы покачивались в такт верблюдам, которые послушно шли за нашим небольшим караваном.

— Как?

Она ничего не сказала.

— Ты мне не скажешь.

Эмель покачала головой.

— Всё это не имеет никакого смысла. Если бы я могла тебе рассказать, я сделала бы это сразу же, как увидела тебя в своём поселении.

Она вытерла глаза.

Сама мысль о том, что между нами что-то было, что что-то произошло, даже если я этого не помнил, наполнила меня зияющей пустотой. Она притягивала меня к ней, и я чувствовал, что найду там утешение, а не сомнения.

Да, это имело смысл. Что бы это ни было.

У оазиса мы согнали вместе верблюдов и расстелили циновки. Эмель расположилась между мной и ближайшим кустом. Несмотря на то, что я скучал по своей кровати, когда я спал рядом с ней, так близко, слышал то, как она вздыхает во сне, я испытывал неожиданное успокоение. Я был готов пожертвовать своей кроватью ради этого.

— С юга! — неожиданно сказал Тамам, и его слова разлетелись вокруг нас.

Я увидел их сразу. Четыре — нет, пять — человек пересекали дюну. Успели ли они нас заметить?

Мы тут же собрали наши вещи и швырнули их за кусты рядом с верблюдами.

— Держи этот при себе, — сказал я Эмель, протянув ей свой мешок. — Если тебе придётся бежать, ты найдёшь здесь еду и мой бавсал. Алмулихи находится к северу отсюда.

Она взяла мешок в руки, а свой мешок закинула на плечо. Она носила его везде, но ни разу не открывала.

Тамам, Амир и Нассар собрались вместе и принялись ждать приближения группы людей.

Когда они подошли ближе, я увидел, что это были номады — одетые так, чтобы защититься от солнца. Тот факт, что они путешествовали днём, говорил о том, что они родились в пустыне. Амир выступил вперёд, как только они приблизились к нам, а я встал в одну линию со своими людьми. Я надеялся, что Эмель останется сзади.

— Мы не желаем вам зла, — сказал один из них и показал руки, в которых не было оружия. — И если я лгу, то пусть Эйкаб заберёт мою воду.

Его гутра — оранжевая как песок — скрывала всё, кроме глаз.

— Мы уже разбили здесь лагерь, — сказал им Амир.

Он поднял руку ко лбу, а другую держал рядом с рукоятью меча.

— Похоже, мы опоздали, — сказал другой мужчина, слезая со своего верблюда.

Они двигались медленно.

— Мы только пополним наши запасы.

— Тут ещё пятый, — сказал мужчина в коричневых одеждах. — Женщина?..

— Вы закрыли её от нас, — сказал другой мужчина, и в его голосе послышался гнев. — Что ещё вы от нас скрываете?

Моя рука переместилась на меч. А Тамам уже начал доставать свой меч из ножен. Амир хрустнул пальцами, словно предупреждая их, а Нассар выступил вперёд.

— Женщину легко взять в заложники. Было бы глупо не прятать её от здешних путешественников.

Они кивнули. Это была правда. Именно поэтому я хотел, чтобы эти мужчины уехали. Неожиданно, хаяли показались мне уже не такими опасными.

— Вам далеко ещё ехать? — спросил я. — Нам нет. Если вам нужно остановиться здесь, мы можем уехать.

Амир обернулся и посмотрел на меня с плохо скрываемым раздражением. Я был королём, а он и Нассар были моими дипломатами в пустыне. Если бы я не хотел так отчаянно найти Эдалу — найти Касыма и сдавить его шею руками — я бы уже повернул домой. Это место принадлежало Эйкабу. Они могли занять его.

— Разве мы не можем потесниться? — спросил высокий мужчина, плечи которого были шире, чем у Тамама.

На его бёдрах висело два ятагана. Он указал жестом на тень.

— Мы можем посидеть, поговорить о наших путешествиях.

Он хорошо разыграл свои карты. Если бы мы отказались, это могло привести к конфликту. А если бы согласились, мы рисковали обнажить перед ними наши слабости. Неожиданно Эмель встала рядом со мной. Я постарался подавить стон.

— Дитя пустыни? — сказал мужчина в коричневых одеждах. — Вы её украли?

Его обвинение обрушилось на меня, точно камень. Вот теперь я был зол.

Я огрызнулся.

— Её не зачем красть. Она сама по себе.

Эмель распрямила плечи, точно натянутый лук. Я прижал руку к её спине. Сейчас было не время для демонстративного поведения.

Но было уже поздно.

Они кинулись вперёд, обнажив ятаганы раньше, чем мы успели вынуть мечи из ножен. Когда я достал меч, он ударился в серебряный клинок, выброшенный в мою сторону. Человек в коричневом столкнулся со мной и начал наступать. Отражать его удары было легко по сравнению с ударами Азима. Он был медленным и плохо обученным бойцом.

— Сдавайтесь! — крикнул я номадам. — Или мы убьем вас!

Мужчина начал сдавать, и вскоре я уже наступал на него. Он быстро отошёл к своему верблюду и рявкнул, чтобы его люди сделали то же самое.

— Это того не стоит! — крикнул он, и они попятились.

Мы легко выиграли это сражение. Победное чувство гудело внутри меня, когда они пошли прочь, взяв поводья верблюдов и потащив их за собой.

А затем я понял, что их осталось только четверо.

Где был пятый?

Развернувшись, я увидел его.

— Эмель!

Я побежал в сторону мужчины, который тащил её прочь. Его рука крепко сжимала ей рот поверх платка, заглушая крики. Её руки были сцеплены за спиной. Теперь я понял, почему они так легко сдались. Они получили нечто более ценное, чем наши вещи.

— Отдайте ваши вещи, и она будет свободна! — крикнул он.

Тамам обошёл меня, держа меч наготове. Он пробормотал что-то Амиру и Нассару и начал медленно продвигаться вперёд. Слишком медленно, с моей точки зрения. Я ринулся вперёд, подняв клинок вверх.

Эмель сдвинулась и освободила руки. Она начала царапать руку, которая держала её за шею, и лицо мужчины, но неожиданно остановилась. Какой-то блик заставил меня опустить глаза вниз.

Мужчина направил кончик ятагана в сторону её живота.

— Стоять, — сказал мужчина. — Или я проткну её.

Я застыл на месте, уставившись на ятаган. Он пока что не причинил ей вреда.

Ужас приковал Эмель к мужчине. Её глаза встретились с моими, и я увидел в них мольбу, страх. Я не мог защитить своих людей, даже несмотря на наличие солдат. Стыд подогрел мой гнев. Я должен был стать лучше.

— Ты сможешь забрать наши вещи, когда отпустишь её, — сказал я, подходя ближе.

Мужчина покачал головой и прижал лезвие ятагана к животу Эмель. Боковым зрением я увидел, что Тамам ждёт. Другие номады обошли своего компаньона и встали у него за спиной.

— Сначала вещи, — сказал мужчина. — А потом мы её отпустим.

Будь проклята эта пустыня и её бесчестные жители! Я раскрыл рот, чтобы ответить, как вдруг Эмель заговорила.

— Он сделает так, как говорит, — произнесла она поверх его расслабившейся руки. — Эйкаб услышал его слова.

Глаза мужчины забегали, когда она заговорила, гутра начала вздыматься от его тяжёлых вдохов.

Убрав меч в ножны, я кивнул. Амир протиснулся сквозь небольшие кусты и принёс наши мешки. Они были тяжёлыми от воды и больших запасов еды. Это был знатный улов для этих людей. Опустив мешки к ногам мужчины, Амир отошёл в сторону.

Та лёгкость, с которой они приказывали нам, очень сильно напомнила мне о солдатах, что забрали мою семью из дворца и мир из Алмулихи.

Я не мог снова оказаться слабым.

— Нет, — сказал я, когда они толкнули Эмель в нашу сторону.

Она была безопасности. Я знал, что должен быть этому рад. Но я неожиданно снова оказался во дворце и смотрел на то, как умирают наши солдаты. Я слышал, как мать кричала мне, чтобы я убегал. Я почувствовал себя жалко из-за невозможности сражаться. Снова.

Я со свистом достал меч из ножен, и на этот раз я собирался вкусить крови.

Эмель закричала:

— Саалим нет!

Отчаянная паника в её голосе заставила меня на секунду задуматься. Но этого оказалось достаточно.