Маргарет Уэйс - Час близнецов Страница 56

— В чем дело? — спросил он. — Ты что же, думал, что он на это не способен?

— Темный эльф недоверчиво покрутил головой и окинул взглядом собравшихся в зале магов. — Нет, ты такой же, как они все. Глупцы… все вы глупцы!

Как по команде, маги разом загомонили. Слов было не разобрать, но тон голосов звучал то испуганно, то гневно. Больше всего, однако, было в этом гомоне недоумения. Наконец Пар-Салиан, подняв вверх руку, восстановил порядок.

— Расскажи нам, Даламар, что он собирается делать? Каковы его планы? — спросил он. — Если, конечно, тебе не запрещено говорить об этом.

В голосе верховного мага проскользнула ирония, и она не осталась незамеченной.

— Нет. — Даламар мрачно улыбнулся. — Мне известны его планы. Во всяком случае, значительная их часть. Ему хотелось, чтобы я передал их вам как можно точнее.

При этих словах темного эльфа маги снова принялись вполголоса переговариваться, а кто-то даже с отвращением фыркнул. Пар-Салиан молчал, однако лицо его омрачилось.

— Продолжай, — потребовал он едва ли не шепотом. Даламар набрал в грудь побольше воздуха.

— Рейстлин собирается совершить путешествие в прошлое, в дни, предшествовавшие Катаклизму, когда великий Фистандантилус достиг вершин своего могущества. Мой шалафи намеревается встретиться с этим легендарным магом — он хотел бы учиться у него и, быть может, спасти те труды ученого, которые, как мы знаем, погибли во время катастрофы. Из книг Большой Палантасской Библиотеки мой шалафи почерпнул сведения о том, что Фистандантилус постиг тайну, как можно перешагнуть ту грань, которая отделяет людей от богов. Благодаря этому знанию сей маг сумел продлить свою жизнь и уцелеть во времена Катаклизма, так как известно, что он участвовал в Гномьих Войнах. Благодаря ему же Фистандантилус сумел пережить кошмарный взрыв, опустошивший земли Дергота. И так он жил до тех пор, пока не нашел для своей души иное подходящее вместилище.

— Я не понимаю ни слова из того, что бормочет этот эльф! Что тут затевается?! — сердито воскликнул Карамон. — Скажите же мне кто-нибудь, иначе я обрушу вам на головы эту жалкую комнатенку! Кто такой этот Фистандантилус?

Какое отношение он имеет к моему брату?

— Ш-ш-ш! — опасливо косясь на магов, оборвал его Тас.

— Мы понимаем его гнев и его тревогу, дружище кендер, — с улыбкой сказал Тасу Пар-Салиан. — Карамон совершенно прав. Мы должны все объяснить ему. — Старый маг вздохнул. — Возможно, я поступил не правильно. Но разве у меня был выбор? Где были бы сегодня мы все, если бы я не принял решения?

Пар-Салиан повернулся к остальным магам, сидевшим полукругом по обе стороны от него, и Тас понял, что он отвечает не только Карамону, но и всем им.

Многие из присутствующих отбросили свои капюшоны на спину, и теперь кендер мог видеть их лица. Лица черных магов исказил гнев, белые были тревожны и печальны.

Из тех же, кто носил красные мантии, внимание кендера привлек один человек. Его лицо казалось совершенно спокойным, хотя темные глаза были внимательны и подвижны. Тас припомнил, что именно он сомневался в могуществе Рейстлина, и теперь ответ Пар-Салиана был адресован в первую очередь ему.

Больше семи лет назад, — сказал Пар-Салиан, задумчиво устремив взгляд в густую тень дальнего конца зала, — мне явился Паладайн. Бог предупредил меня, что весь мир вот-вот погрузится в пучину ужаса и страха. Владычица Тьмы разбудила своих злых драконов и собирается пойти войной на народы Кринна, чтобы покорить их. «Дабы сразиться с этим злом, нужно выбрать одного из вашего Ордена, — сказал мне Паладайн. — Выбирайте лучшего, так как этот человек станет мечом, который рассеет тьму. Ему не следует знать ничего о том, чем чревато будущее, так как от его решений, равно как и от ваших, будет зависеть, уцелеет ли мир или навеки погрузится во тьму».

Гневные выкрики черных магов прервали речь Пар-Салиана, но стоило только верховному магу взглянуть на них и грозно сверкнуть глазами, как шум стих. В этот момент Тассельхоф понял, насколько велик авторитет и могущество этого, на первый взгляд немощного, старца.

— Возможно, мне действительно следовало вынести этот вопрос на обсуждение Конклава, — резким тоном заявил верховный маг, — но тогда я считал — считаю так и теперь, — что это решение мог принять только я один. Я прекрасно понимал, сколь долго будут тянуться пустые споры и пререкания, потому что в конечном итоге никто из вас не согласился бы со мной. Я принял решение сам! Или кто-нибудь из вас сомневается в моем праве?

Тас затаил дыхание — гнев магистра Ордена гремел под сводами зала, точно близкая гроза. Черные маги не осмеливались возразить, они съежились в своих каменных креслах, едва слышно продолжая что-то недовольно бурчать. Пар-Салиан некоторое время молчал, потом его взгляд упал на Карамона, и лицо мага смягчилось.

— Я выбрал Рейстлина, — сказал он. Карамон криво улыбнулся.

— Но почему? — спросил воин.

— У меня были свои причины, — сказал Пар-Салиан почти ласково. — Некоторые из них я не стану называть, во всяком случае — теперь. Могу сказать только одно: он был рожден с могущественным даром, и это, если хотите, основной довод.

Известно ли тебе, что с самого первого дня своего ученичества учитель относился к Рейстлину со страхом и благоговением? А как еще можно относиться к ученику, который знает и может больше своего учителя? Но, кроме магического дара, Рейстлин обладал еще мощным, пытливым умом. Его мозг никогда не отдыхал. Он постоянно был занят поисками ответов на свои вопросы и изобретением вопросов, на которые тоже придется искать ответы. Помимо этого, Рейстлин обладал завидным мужеством, возможно, в большей степени, нежели ты, воин. Он сражался с мучительной болью каждый день и каждый час и не однажды глядел в лицо смерти, но неизменно побеждал. Он не боялся ничего

— ни тьмы, ни света. А душа его…

Пар-Салиан замолчал, но туг же со страстью продолжил:

— Душу его сжигают честолюбие и жажда власти, жажда нового знания, и я знал, что даже страх смерти не сможет остановить его на пути к цели. Я также знал, что цели, которых он стремится достичь, могут сослужить добрую службу всему миру, даже если он сам в конце концов предпочтет отвернуться от того, чего достиг.

Пар-Салиан снова замолчал. Когда же он опять заговорил, то голос его был полон сожаления и печали:

— Но сначала ему пришлось подвергнуться Испытанию.

— Следовало предвидеть все возможные последствия, — мягко заметил маг в красной мантии. — Ведь мы знали, что он просто выжидает, ждет своего часа…

— У меня не было выбора! — повысил голос Пар-Салиан, и его голубые глаза гневно сверкнули в полутьме. — Времени оставалось мало, истекал срок, отпущенный нашему миру на то, чтобы успеть что-то предпринять. Ему пришлось подвергнуться Испытанию и усвоить все, чему он при этом научился. Я больше не мог откладывать!