Владимир Васильев - Звезды над Шандаларом Страница 56

Крепыш в коричневом плаще глянул с обрыва.

— Ого! В горы нас занесло, чародей. Гляди, высота какая...

Чародей глянул, но вид его, очевидно, не впечатлил. Он сунул вороненый меч в ножны и кивнул спутнику в зеленом:

— Можешь прятать, Хокан. Он пока не понадобится.

Остальные мечи, видимо, могли им понадобиться. Матвей устроился поудобнее, стараясь не шуметь.

— Вишена! — сказал Хокан. — А ведь это удобно: если меч сменил цвет, сразу понятно, что тебя занесло в другой мир. А?

Обладатель белого плаща усмехнулся, а Матвей недоуменно вслушался: Хокан говорил на совершенно незнакомом языке, однако Матвей, не признав ни одного слова, понял смысл сказанного.

Переговариваясь, пришлые направились в сторону его убежища. Матвей напрягся, однако решил не юлить и просто поднялся из-за поросшего редкой травой камня.

Пятеро в разноцветных плащах замерли, держась за рукояти мечей.

— Эй! — сказал Матвей как можно более приветливо. — Я не собираюсь на вас нападать.

Они настороженно глядели перед собой, оценивающе, внимательно.

— Меня зовут Матвей! Я из Шандалара.

Помедлив, ответил Тарус, которого называли чародеем.

— Здоров будь, Матвей из Шандалара. Здесь есть еще кто-нибудь?

— Есть, — Матвей неопределенно ткнул пальцем куда-то за спину. — Мои молодцы вот-вот подоспеют. Человек полтораста. А что?

Тарус не ответил. Зато крепыш в коричневом недовольно буркнул:

— Уходить надобно. Дальше. Куда угодно. Чего ждать?

— Точно! Нас ждут у Драконьей Башни, — поддержал его бородач в желтом. И вытянул перед собой меч с изумрудом.

Тот, что в белом, поступил так же. Два меча скрестились, слабо лязгнув. Секунду спустя третий меч лег поверх остальных. Изумруды тускло засветились. Тарус на секунду обернулся.

— Прощай, Матвей. Не ломай голову — кто мы и откуда мы. Мы — из другого мира. И уходим дальше, в следующий мир. Для тебя нас нет и никогда не было. Удачи тебе!

Матвей ошеломленно переминался с ноги на ногу. Вишена, тот, что в белом, поторопил Хокана.

— Давай!

Хокан шагнул вперед и исчез. В спину Матвею толкнулся упругий порыв ветра. Только никаких вспышек на этот раз не было.

Тарус ушел молча и не оборачиваясь. Ветер ударился в спину, словно озорной щенок.

— Йэльм!

Воин в желтом исчез.

— Боромир!

Исчез крепыш вместе со своим коричневым плащом.

Вишена на секунду задержался.

— Удачи, Матвей! Я — из Тялшина. Прощай.

— А остальные откуда? — зачем-то спросил Матвей.

— Боромир и Тарус — из Лойды, Хокан и Йэльм — из Лербю-фиорда...

Он исчез так же внезапно, как его спутники. Ветер зашумел и улегся; только слабый послегрозовой запах остался висеть у скалы. А спустя секунду пришел могучий неторопливый поток теплого равнинного воздуха, ничего общего не имеющий с резкими холодными порывами, сопровождавшими непонятных путешественников по мирам.

Матвей долго стоял на гранитной крошке, впервые в жизни растерявшись. Мысли спутались совершенно.

— Да, — сказали ему в спину с нескрываемой насмешкой. — Не каждый день такое увидишь. Но я думала, что ты не слишком удивишься, Матвей Пройдоха.

Матвей рывком обернулся, взявшись за нож.

Опираясь на ствол кривенькой сосны на тропе стояла девушка в походном плаще и полотняных брюках со множеством карманов. Оружия у нее не было.

12. УЛЬМА

Матвей стоял перед ней, захваченный врасплох. Ульма наблюдала за ним добрые полчаса, едва тот появился на перевале, окликнула же только сейчас.

Чтобы отыскать головной лагерь пиратов ей понадобилось всего два дня. Пираты обосновались на удивление близко от столицы. При попутном ветре корабли доходили от причалов Порт-Сумана к нужному фиорду за сутки. Но едва Ульма выбрала ночку чтобы пробраться в лагерь, пираты вдруг разом снялись и ушли в горы. Очень быстро Ульма поняла: идут к перевалу. Зачем — ее не волновало. Ее волновал только южанин-Матвей. Талисман Пути действительно был у него, болтался на шее под рубахой и, насколько знала Ульма, никогда не снимался. Впрочем, понятно, Пройдоха в любой момент мог отправиться в Путь. Недаром его знали все ходоки от Турана до холодных земель на севере, где хозяйничали жутковатые хорги.

— Что тебе нужно? — спросил Матвей. Он быстро взял себя в руки.

— Убить тебя и отнять то, что тебе не принадлежит, — честно ответила Ульма. — Но может я тебя и не убью.

Матвей оскалился:

— Убить? Ну, валяй, убивай, — Матвей ухмыльнулся. — Что же ты стоишь?

В следующую секунду у него отобрали нож. Как — Матвей не понял. Но нож вдруг оказался у Ульмы, а Пройдоха ткнулся лицом в гранитную крошку с вывернутой за спину рукой.

Ульма критически осмотрела бронзовое лезвие.

— Барахло, — заключила она. — Таким только кур резать...

А насчет Матвея она несколько разочаровалась. Он явно не имел представления об искусстве рукопашного боя. Жрица Пустых Ладоней была бы довольна тем, как Ульма провела связку.

Матвей медленно поднялся, скрипя зубами и хмурясь. Взгляд его стал колючим и злым. Ульма улыбалась.

Но недолго. Вдруг она опрокинулась на спину, а нож вновь перекочевал к Матвею.

Ульма вскочила мгновенно. Чертовщина! Это не боевое искусство, движения Матвея напоминали попытки пьяного устоять на ногах и первый раз Ульма попалась. Но второй раз она не даст себя одурачить.

Медленно ступая, выжидая момент для верной атаки, они сделали два круга.

— Постой, Пройдоха! Я ведь сказала, что может и не стану тебя убивать. Выслушаешь меня?

Матвей недоверчиво взглянул ей в глаза.

— Говори...

Ульма отступила на шаг.

— Семь лет назад из Тарага в шандаларском городе Зельга исчез один из древних талисманов. Талисман Пути. Скажи, его украл ты?

Матвей нахмурился.

— Почему украл? Взял попользоваться.

— Обманув при этом жриц и убив своего напарника...

— Не был он мне напарником! — ощетинился Матвей. — Он первый попытался меня одурачить и завладеть талисманом! А мне тогда некуда было деваться — без талисмана я заблудился бы в сагорских пустынях...

Ульма чуть заметно улыбнулась.

— Прекрасно. Насколько я знаю, сейчас так далеко на юг ты не собираешься. Поэтому, верни талисман. Ты им пользовался дольше, чем кто бы то ни было.

Матвей поколебался.

— Верни, — посоветовала Ульма. — Жрицы Храма найдут тебя. Где бы ты не укрылся.

— Храм? Он имеет отношение к Тарагу Зельги?

Ульма не ответила.

Колебался Матвей недолго. Снял с шеи костяную пластину на сыромятном шнурке, прощально взглянул на нее, и протянул девушке.

Ульма осторожно приняла Талисман, словно он был сделан из хрупкого стекла. Взглянула в глаза Матвею.