Вишес - Пасынки хаоса Страница 56

   ...На это Тау и рассчитывал. Все-таки легкий клинок вкупе с ускоренной наркотиком реакцией позволяли ему во время реагировать на каждое движение Фриста. Тау поднырнул под фамберг - волнообразное лезвие вместо шеи рассекло только пряди черных волос. Левая рука с вытряхнутым из рукава стилетом рванулась вперед. Защититься от этого Фрист, с его тяжелым, ведомым инерцией клинком никак не успеет. Тау наслаждался этим растянувшимся мгновением - мгновением перед победным ударом...

   -... У меня для тебя подарок, Ника. То, чего ты хотела. Черт, тебе достаточно было просто просить. И не надо было придумывать всякие изощренные планы. А теперь я кое-что прошу взамен. Наверно, ты придумала действительно хороший способ покончить со всем, что тебе ненавистно. Но, извини, я против. И я надеюсь, мой подарок покажется тебе весомым аргументом...

   ... Фрист просто оттолкнул его плечом. Он сделал это так точно и во время, что Тау упал лицом в снег. Он перекатился и едва успел поймать падающий фламберг на перекрестие шпаги и стилета. Брызнули искры. Лезвие стилета переломилось. Тау, наполовину ослепший от попавшего в лицо снега и искр, резво откатился подальше, вскочил и ринулся в яростную атаку...

   -...Извини, я несу какую-то чушь. Просто я думаю, что смерть от меча того, к кому ты испытываешь что-то еще кроме ненависти - это не для тебя. Ты не из тех, кто умирает. Это по моей части...

   ...В колено, в лицо, потом на шаге упасть на левую ногу и уколоть из немыслимой для большинства фехтовальщиков позиции. Если бы противником был не Фрист, Тау не сомневался бы в успехе. Поистине, Воид - гений боевых искусств, если смог научить такому. Фрист с трудом парировал первые два удара, а на третьем внезапно с точностью повторил движение Тау, только пригнулся еще ниже.

   На долгую секунду они застыли, как будто не противники, а исполнители какого-то сложного обрядового танца, запечатленные талантливым скульптором. Со шпагой, распоровшей куртку на плече Фриста. С фламбергом, вонзившимся Тау в грудь.

   -....Ну, вот и казал. Я дарю эту смерть тебе, Ника. А взамен я прошу только одно - перестань ненавидеть хотя бы себя. Извини, я знаю, что прошу слишком много. Но пожалуйста, попытайся найти в себе что-то еще, кроме ненависти. Или просто прожить немного подольше. Если кто-то этого и заслуживает, то это ты.

   Тау пошатнулся и выронил шпагу. Фрист подхватил его, не дал упасть.

   -Прости, - прошептал Тау. - Ты то здесь не причем... И пожалуйста, прости ее тоже. Никто не виноват, что она...

   Он произнес что-то еще, но так тихо, что Фрист не услышал. Тау замер и больше не шевелился. Фрист осторожно опустил его на снег и закрыл ему глаза.

   Высоко над ними зависла машина Ники. Ника смотрела на экран нижнего обзора.

   -Тау, придурок, - произнесла она. - Никогда не указывай мне, что делать.

   По ее щекам текли слезы.

Часть третья Les enfants terribles

Глава первая Неожиданные встречи

Sometimes hate is not enoughTo turn this all to ashes.Together as oneAgainst all othersBreak all of their wings toMake sure it crashes.We're running to theEdge of the worldRunning, running away...Marilyn Manson

   Офелия терпеть не могла больницы. Не важно, грязная и ли это больница во Внешнем кольце, где часть пациентов лежит в прямо коридоре из-за постоянной нехватки мест, а само здание находится в состоянии вечного ремонта, то тому, что давно отжило свое, но сносить тоже нельзя, так как на новое денег нет и не предвидится. Или госпиталь в Центре, вроде того, по коридорам которого шла Офелия, где каждый метр сияет стерильной белизной, а любой человек в белом халате, в кого пальцем ни ткни - признанное светило в своей области медицины. В любом случае, больница - это место, где люди болеют, страдают и умирают.

   Запах лекарств будил самые неприятные воспоминания детства. Например, как ей пытались вылечить правый глаз, который почему-то никак не хотел научиться фокусироваться. Лечение так и не удалось. Теперь Офелия прячет под зачесанной на правый глаз прядью черную повязку. Только в место черного круга, повязка удерживала миниатюрный прибор, который позволял ее правому глазу более-менее нормально видеть. А за одно, у прибора было много дополнительных полезных функций. Например, он мог работать в ближнем инфракрасном спектре. Превращать недостатки в преимущества - славная семейная традиция.

   Кстати о семье. Офелия в очередной раз нервно закусила губу и даже сбавила шаг. Она уже вся извелась, гадая, зачем брат назначил встречу в таком месте. Нет, она, разумеется, очень рада возможности его снова увидеть. Но все же... Все же он очень изменился за годы, что она его не видела.

   Офелия резко остановилась, так что шедшая за ней медсестра едва не врезалась в нее. Офелия отошла к стене, чтобы не стоять на пути у идущих по своим делам врачей и пациентов, и еще сильнее впилась зубами в нижнюю губу. Проклятье! Такого мандража не было, даже когда она дралась одна против троих телохранителей Старого Тома, когда делили фонд...

   Чего она боится? Того, что братец изменился до не узнаваемости или наоборот - того, что он все же вернется и все будет как прежде? Ведь тосковать по утраченному времени - это не совсем то, что в него вернуться.

   Офелия сделала глубокий вдох и решительно зашагала дальше - так, что полы плаща приподымались, а идущие навстречу люди шарахались в строну, спеша уступить дорогу.

   Брат ждал в коридоре, прислонившись к стене напротив какой-то палаты. У этой палаты секция стены рядом с дверью была стеклянной, и он равнодушно смотрел сквозь стекло на человека, лежащего на койке без движения.

   -Привет, - сказала Офелия. - Как ты там теперь называешься, Фрист? Что за дурацкая кличка! Я бы так даже собаку не назвала.

   -При всех ее недостатках, она мне нравится больше, нежели то имя, которым меня наградили при рождении, - равнодушно ответил Фрист. Он был как будто даже и не рад ее видеть.

   Они были похожи друг на друга. Оба высокие, и тонкокостные, и какие-то нескладные. Так что неискушенному наблюдателю оба показались бы неловкими и не слишком сильными. Оба, как будто сговорившись, выбрали в качестве верхней одежды длинные плащи, а в качестве прически - конские хвосты. Только Офелия была блондинкой, а Фрист то ли успел поседеть, то ли обесцветил волосы и выкрасил две пряди в синий цвет, поддавшись вульгарной дуэлянтской моде.

   Правый глаз у Фриста того же цвета, что и у Офелии - зеленого. А левый - голубой. Странности с глазами - еще одна семейная традиция.