Стэн Николс - Магия цвета ртути Страница 56

— Поверить не могу, что сейчас увижу самого Феникса, — вполголоса промолвил Куч.

— Он всего лишь человек.

— Согласен, но ведь... необыкновенный человек. Знаешь, какие о нем рассказывают истории?

— Ты и обо мне слушал уйму всяческих баек. Куч улыбнулся.

— Увидев тебя в бою, я понял, что это вовсе не байки.

— Ну и что же рассказывают об этом Фениксе?

— Много всего, — воодушевился юноша, — хотя, по правде сказать, некоторые из этих историй плохо стыкуются между собой. Общее в них только одно — маг этот очень стар и неподвластен смерти. То ли его не берет старость, то ли — в более красочных версиях — старика невозможно убить.

— А, припоминаю... — слегка рассеянно отозвался Кэлдасон.

Не заметив, что его собеседник задумался о чем-то своем, Куч продолжал:

— Хотят слухи о его превеликой мудрости, но это, наверное, не должно удивлять, имея в виду столь почтенный возраст.

— Я бы на твоем месте на это не полагался. Могу судить по опыту, старость и мудрость далеко не всегда ходят рука об руку.

— Ну... короче говоря, мне не терпится узнать, каков он на самом деле. Хочется верить, что нас не заставят ждать слишком долго.

— Полагаю, твое желание вот-вот исполнится. Дверь начала открываться — медленно, дюйм за дюймом, и по ту сторону было темно. Там кто-то находился, но различить детали не позволял мрак. Ясно было лишь то, что стоявший за дверью очень невелик ростом.

Потом фигура выступила на свет. Ничего подобного они не ожидали!

Перед ними стояла худенькая, с тонкими ручками и ножками, голубоглазая, светловолосая девочка лет десяти в белом, расшитом крохотными цветочками комбинезоне и блестящих черных туфлях с пряжками. Хорошенькой ее нельзя было назвать ни по каким меркам, тем более что хмурые, выглядевшие странно на веснушчатом лице глубоко посаженные глаза никак не добавляли ей красоты.

Куч уставился на нее, открыв рот от изумления. Кэлдасон не сдержал возмущения.

— Что еще за фокусы! — гневно воскликнул он. — Опять придется ждать?

— Для гостя ты говоришь не слишком вежливо, — заметила девочка певучим голосом, в котором проскальзывало недовольство. — Особенно если учесть, что Феникс оказал вам милость, согласившись вас принять.

— Это что, шутка такая?

— Рит... — попытался урезонить старшего товарища Куч. — Мне кажется...

— Кроме того, Феникс не в восторге от твоей привычки затевать драки подобно уличному хулигану. Особенно после того, как тебе было велено быть осторожным.

— Пошел этот Феникс и его мнения! Я явился сюда не для того, чтобы выслушивать поучения от девчонки!

— Эй, Рит, — снова вмешался юноша, — не кипятись...

Квалочианец проигнорировал его замечание.

Я предполагал встретиться с главарем этой... секты. Будь у меня желание послушать наставления младенца, я отправился бы в ясли и избежал этой чепухи.

— Не больно-то ты учтив, — раздраженно заметила девочка.

— Мы пришли сюда на встречу с Фениксом, — Кэлдасон говорил подчеркнуто спокойным, рассудительным тоном, — по его приглашению. Я не знаю, кто ты такая — может быть, его внучка, тогда почему бы тебе не сбегать за дедушкой и не привести его сюда?

— Ты хочешь видеть Феникса?

— Да.

— Немедленно?

— Да, — процедил Рит сквозь зубы. — Иначе мы уходим.

— Хорошо.

В первый раз за всю беседу девочка одарила их улыбкой, но настолько странной, недетской, что оба невольно подумали: лучше бы она продолжала хмуриться. А потом с ней стало происходить что-то необычное.

Рит и Куч замерли, не в силах отвести от нее взгляда.

18

Девочка начала преображаться. Черты ее лица расплылись, силуэт сделался зыбким, фигуру окружила туманная дымка, которую пронизывало искрящееся свечение. Потом туман завихрился, и свечение стало настолько интенсивным, что Риту и Кучу пришлось прищуриться. Спустя несколько мгновений свечение потускнело, а дымка рассеялась, и они увидели осевшую на пол бесформенную груду пульсирующей плоти. Из этой плоти стремительно формировалась скорчившаяся фигура. Затем она отряхнулась — так делает вышедшая из воды собака — и выпрямилась, оказавшись гораздо выше девочки.

Очертания наконец обрели четкость, и изумленным взглядам предстал крепкий седобородый старец с изрытым глубокими морщинами лицом. На нем было длинное, до лодыжек, синее одеяние с серебристой отделкой.

— Какого... — зарычал Кэлдасон, схватившись за оружие.

— Нет, Рит, подожди! — воскликнул Куч. — Я думаю... По-моему, все в порядке.

— Послушай его, квалочианец, — глубоким и звучным, словно выдержанный ром и теплый мед, голосом проговорил старец. — Тебе ничего не угрожает.

Он потянулся, сжав кулаки и отведя назад плечи, как делает человек, только что вставший с постели.

Рит убрал руку с эфеса.

— Надо понимать, ты и есть Феникс?

— Да. Ты уж прости этот маленький обман.

— Знаешь, чародей, я не люблю розыгрышей.

— Это был не розыгрыш, — с серьезным видом заявил старик.

— Ты считаешь такой фокус чем-то серьезным?

— Более чем. Я, знаешь ли, не хочу угодить в плен к нашим врагам, о существовании которых ты, надо полагать, осведомлен. Мой облик известен правительственным агентам, так что приходится маскироваться.

— Странный способ маскировки.

— Но весьма эффективный. К тому же он меня забавляет.

— Как ты это сделал? — выпалил Куч.

— А, ученик! — Феникс остановил на юноше неподвижный взгляд. — Мне кажется, ты мог бы объяснить это не хуже меня.

— Я? — растерянно пролепетал удивленный паренек.

— Почему бы не попытаться?

— Ну, маг... господин... Осмелюсь предположить, что в действительности ты не сжимался до размеров ребенка, а использовал... чары невидимости, на которые наложил иллюзорный образ девочки. Да, мне кажется, то была иллюзия, но весьма сложная и... хм, впечатляющая. Господин, это ремесло высшего уровня, — закончил Куч с неуверенной улыбкой.

Феникс блеснул неожиданно белыми ровными зубами.

— Превосходно, хотя и неверно во всех отношениях! Однако твоя находчивость заслуживает высшей оценки.

Куч помрачнел.

— Не огорчайся, юноша, у старших всегда есть чему поучиться, — промолвил Феникс и повернулся к Кэлдасону. — Послушай, ты явно не в духе, а серьезные вопросы лучше решать спокойно. Я знаю, ты явился сюда в поисках средства избавления от прискорбного недуга, и...

— Что ты об этом знаешь?

Феникс, раздосадованный бесцеремонностью Кэлдасона, тоже заговорил резко:

— Хочешь, чтобы я перечислил симптомы? Изволь. Ты приходишь в бешенство и тогда дерешься как одержимый, становясь опасным для окружающих. У тебя бывают видения, ты слышишь голоса. Раны на тебе заживают с удивительной быстротой... Хватит для начала?