Гай Орловский - Ричард Длинные Руки – гранд Страница 57

Сэр Вайтхолд уточнил педантично:

– Гиксия только краешком, там всего две мили общей границы. Это больше соседка Варт Генца.

Я вздохнул и лицемерно потупил глазки.

– Варт Генц был нашим союзником в тяжелой освободительной войне, потому мы обязаны позаботиться и о нем. Кстати, я отныне гранд Варт Генца, что значит – его правитель.

Им всем как будто кто в челюсти стукнул, все разом откинулись на спинки кресел и уставились расширенными глазами.

Сэр Вайтхолд пробормотал тупо:

– А насчет мирового господства… это правда шутка?

Сэр Клемент прогромыхал могучим гулким голосом, в котором радости больше, чем недоумения:

– Не напомнит ли мне кто, здесь вроде бы звучало насчет ни пяди чужой земли…

Я сказал сварливо:

– Она не чужая!.. Там огромные залежи меди и железа!.. И выход к судоходной реке Кляйнен, что идет через весь континент… как предполагается.

Барон Саммерсет пробормотал:

– Выход к Кляйнену?.. Ну, тогда это аргумент, такое королевство не может быть чужим. Надо помочь братскому народу, это наш долг истинных христиан и верующих людей.

– И гуманистов, – напомнил я сердито. – Кроме того, как истинный гуманист и человеколюбец, я там взялся за то, за что нужно было сначала, но мы же люди, когда мы сразу делаем как надо?.. Это против людской природы, и не привело бы к культуре и расцвету цивилизации, что может развиваться только через препятствия и трудности, которые умело воздвигаем на ее пути.

Сэр Рульф спросил нерешительно:

– А с чего надо было начинать?

– С культуры, – пояснил я. – А культура, как известно, начинается с армии. Расцвет культуры – с увеличения армии и перехода ее на профессиональную основу. За битого дурака, как известно, двух умных дают, а меня столько раз били и возили мордой по битому стеклу, что я теперь дую и на воду! И на куст никогда не сяду.

Сэр Геллермин сказал с удовольствием:

– Такой расцвет культуры мне нравится. Только насчет консультаций с соседями, не понял… А им какое собачье дело?

Все, даже сотник Куньявальд, что не раскрывает рта, посмотрели с укором, словно я умалил достоинство нашей разрастающейся державы таким оскорбительным заявлением.

Я посмотрел с недоумением.

– Я что-то не то сказал?

Сэр Клемент прогромыхал с неудовольствием в голосе:

– Вы сказали, что собираетесь проконсультироваться с соседями…

– Я так сказал? – удивился я. – Вот что значит политик, в любом состоянии говорю нужное, это уже раздвоение пошло… Хотя вообще-то консультация, это когда человека спрашиваем: «Вы не против, если мы вам завтра отрубим голову?» – и, узнав, что против, на следующий же день голову отчикиваем, а если шея толстая, как у Томаса Мора, то отчекрыживаем. Что вам еще непонятно?

Он все еще смотрел чуточку тупенько, но быстроумный Рульф расплылся в довольной улыбке:

– Да, ваша светлость! Консультироваться с соседями – это повод выказать им свое уважение и добросердечность.

– Рад, что одобрили, – заметил я суховато, и все сразу посерьезнели и подтянулись. – Все время помните, что мы все еще в чужой стране, которую мы захватили, потому будьте настороже и держитесь друг за друга! Никаких распрей, мы во вражеском окружении! И должны быть как пальцы, сжатые в один кулак!

А уже через час я спускался в пещеру и время от времени орал, призывая Атарка, спускался глубже и снова орал, но в ответ еще громче и раздраженнее орало разбуженное эхо.

Когда добрался до дна, покричал еще, начал подумывать насчет другой пещеры, поглубже, но в далеком темном углу, где точно сплошная стена, я же там только что был, показался красный огонек смолистого факела, даже донесся ароматный запах смолы.

Из темноты вышла группа приземистых и жутковато мощных в плечах гномов, суровых, все с рыжими бородами, как родные братья, факел в руке мужика, что идет первым.

Он остановился, всмотрелся в меня.

– А-а-а-а, ваша светлость…

– Здравствуйте, – сказал я вежливо, – если не ошибаюсь, Урант?

Он сказал довольно:

– У вас хорошая память, ваша светлость! А то у меня такое длинное и сложное имя, что не всякий гном запомнит и выговорит, да еще вслух!

– Имя такого великого вождя надо помнить, – сказал я твердо и со значением. – А где Атарк?

– Да руководит, – ответил Урант, – а что, мы не можем ответить? Я – старейшина, властью облечен.

– Хорошо, – ответил я уступчиво, – хотя у людей вожди обычно говорят с вождями. Ладно, у меня вопрос, как идут дела с взаимокультурностью?..

Он покосился на своих братьев, если они братья, те хмыкали и рассматривали меня без особого любопытства.

– Да никак, – ответил он раздраженно.

– Почему?

Он пожал могучими плечищами.

– Ну, как сказать… Свобода заходить в города людей, жить там, покупать или строить дома… здорово, кто спорит? Если бы такую ж свободу объявить жить на дне моря, строить там дворцы…

Я покачал головой:

– Не понял. Вы что, сами не хотите выходить из пещер?

Он посмотрел на меня чуточку свысока.

– Пещеры – это наше все. Здесь и жилища, и руда всякая, и… безопасность. Наверху, бывало, все вымирало, а мы тут глубоко внизу даже не замечали, что там прокатилась очередная Война Магов. Нет, города нам не нравятся. Мы уже говорили, спорили, наконец нашли мудрый половинный вариант…

Он замолчал, подыскивая слова, а я сказал:

– Обменный пункт на границе с резервацией?.. Пушнину на бусы?.. Сделать полупещеру на выходе, куда будут заходить люди и передавать вам плату за скованные вещи?

Гномы заговорили между собой, а Урант сказал с великим удивлением:

– Ну прям слово в слово…

– Я же стратег, – сказал я скромно, – сам учусь, других учу… Значит, такой вариант, гм… Ладно, пусть пока так. Мне главное сотрудничество, а права человека и гнома дело десятое, чего это я буду о них заботиться, если вы сами меня за глотку не берете?.. Но я не деревенский торговец, меня мелочи не интересуют.

– А что, ваша светлость?

– Рельсы, – сказал я. – Много.

Гномы снова заговорили между собой, Урант в задумчивости поскреб в затылке.

– Это… что?

Я как можно доступнее объяснил, гномы идею ухватили, как ни странно, быстро, потом я понял, что у них в пещерах есть нечто подобное, я бы назвал это узкоколейкой, даже очень узкой узкоколейкой, а таскают на ней, впрягаясь сами, довольно крупные вагонетки, заполненные рудой.

Наконец Урант сказал озадаченно:

– Да-а-а, это надо с Атарком…

Снова мы опускались по открывшемуся ходу глубже и глубже, наконец внизу распахнулся жуткого вида багровый ад, а там в одной из пещер, богато меблированной железом, что весьма впечатляет дизайном, мы и отыскали Атарка с двумя помощниками.

– Дорогой друг, – провозгласил я, хотел обнять, но вовремя понял, что будет неловко с нашей разницей в росте, – мой лучший друг на свете из всех известных мне подземелий!.. Ну как же я рад тебя видеть, ты не представляешь!..

Он оглядел меня с головы до ног из-под нависших кустистых бровей.

– Ага, – сказал он, – рад.

– Точно, – заверил я клятвенно.

– Ради этого и спустился в пещеры!

– Только для этого, – подтвердил я самым искренним голосом. – А все остальное – пустяки, ну там заказы, торговые договора…

Он крякнул и сказал деловито:

– Давай начнем с пустяков, а потом перейдем к главному. Садись вот сюда… или тебе лучше лежа?

– Могу и лежа, – ответил я, – если лежанка позволяет. В общем, если совсем уж коротко, я принес заказ. Уникальный. Ювелирный, можно сказать. Стране нужны рельсы!.. Это государственный заказ стратегического значения.

Атарк чуть приподнял брови, это у эльфов они бы взлетели даже не на лоб, а на макушку, а то и, проскочив, на задницу.

– А что это?

Я начал объяснять терпеливо, особенно напирая на нормы допусков, их нельзя нарушать ни на миллиметр, а то начнутся аварии, упомянул, что понадобится много, очень много, а это весьма повысит занятость гномьего населения, повысит достаток и благополучие, а также доходную часть бюджета за счет налогов.

Атарк смотрел и слушал набычившись, лицо каменное, а сейчас и вовсе стало неподвижным, словно не просто камень, а первокамень, начало всех камней.

– Ювелирный, – повторил он, наконец, медленно, – ну да, согласен… Но за ювелирность, как понимаешь, надо доплачивать. Точная работа мастеров ценится высоко.

Я ощутил, что хитрый гном загоняет меня в ловушку, но сам дурак, нечего было брякать про ювелирность.

– Ювелирный, – уточнил я, – в том значении, что раньше ты их не делал, верно?

– Странное определение ювелирности, – прорычал он. – Ну и что ты будешь делать с такими огромными?

– Руду не будем возить, – пообещал я, – так что никакой конкуренции. Главное – заказ на массовое производство для гномьей промышленности, которую уважаем и ценим как промышленность важных стратегических союзников и братского народа.