Сергей Мясищев - Обреченный на скитания 2 Страница 57

Елизавета и Флора увлеченно игрались тряпочными куклами, что-то друг другу рассказывая.

— Тук-тук. Можно?

— Ой, Алекс, — Лиза вихрем подбежала и прижалась ко мне, — ты пришёл научить меня языку арвендов? А еще не вечер. Здорово, что ты пришёл. А мы ту с Флорой играем. Флора, а ты знаешь что-нибудь по-арвендски?

— Угомонись, тарахтуха, — прервал я поток слов, — учиться будем вечером. У меня к тебе дело.

— Правда? Я всё-всё сделаю. Флора смущенно стояла в сторонке.

— Вот Заботливая, у неё есть сын Почемучка. Теперь они будут вашими охранниками. Заботливая, ты поняла?

"Да, Истинный!" — кошка подошла к Елизавете.

— Ой. Правда-правда? Алекс, миленький, какое же тебе спасибо. А я всё думала, когда же придут арвенды… А где котенок, а можно мы с ним поиграем?

— Елизавета! Услышь меня! — девочка вопросительно посмотрела на меня, — Флора тебя это тоже касается. Котенок — не игрушка. Это раз. Вы должны слушаться Заботливую, это два. Постарайся научиться понимать её, это три. Ясно?

— Ага, я буду спрашивать, а она кивать, — тут же среагировала Лиза, — она же понимает, что я говорю? — кошка кивнула, — Флора! Ты видела? Она кивнула!

"Первый пошли. Заботливая, головой отвечаешь за девчонок!"

— Ты не пожалеешь, что выбрал меня, — сказала Заботливая.

— Она что-то сказала. Флора, я точно знаю, так они разговаривают, — доносилось из комнаты, когда я быстро шел по коридору в кабинет графа.

Граф сидел в своем кабинете неимоверно довольный. Наконец сбылась его давнишняя мечта. У него появились деньги! Нищета сопровождала Николая последние десятилетия. Она угнетала и делала жизнь совершенно ненужной. Но теперь! Старый граф предавался мечтам. Вот он в Светлояре, в собственном доме, с различными магическими штучками. В молодости граф был драчун и забияка. Его не раз спасал от тюрьмы графский титул, да родительские деньги. Когда он повздорил с приближенным престола, то вынужден был принять "подарок" от Императора, в виде этих земель, на самой окраине. Его попросту сослали, удалили от столицы, от роскоши и простых человеческих условий жизни.

На новом месте всё пошло наперекосяк. Женившись на местной баронессе, граф Николай надеялся укрепиться тут. Но из-за своего склочного характера, быстро настроил всех соседей против себя. Да и сам он не очень-то нуждался в соседях, считая себя столичным жителем, а местных феодалов провинциалами.

Афера с походом за богатством в Долину смерти, обернулась потерей сына, а после и невестки с женой. Было ли это дело рук графа Зибенского, Николай не знал, да и не верил в это. Зибенский был воином и не стал бы таким образом мстить. Стечение обстоятельств, так решил граф Николай для себя.

Конфликт с Зибенским начался, когда на спорных землях, во время совместной охоты, был найден человек, вышедший из Долины смерти. У него было два одинаковых артефакта. Он умер, а артефакты графы поделили. Что делать с артефактом, ни граф Тургинов, ни граф Зибенский, не знали. Да и маги, которым отвалили кучу золота, ничего вразумительного не сказали. То, что это путь к богатству, было и так понятно. Но как этим воспользоваться, никто так и не сказал.

Когда сыну графа исполнилось двадцать лет, на магической карте неожиданно появился рисунок. Это произошло случайно. Наследник графа, в который раз, взяв карту в руки, что-то сделал, и на ней засветилась схема. Так как выпито в тот вечер было немало, ни старый граф, ни его сын не смогли понять, что же произошло с картой-артефактом. Старый граф тут же собрал экспедицию в Долину смерти. Но… Сын убедил графа Николая, остаться наверху и ждать условного сигнала на случай, если потребуется срочная помощь. И сигнал был. Старый граф спешил, как мог, но не успел. Куски обгоревшей одежды, запах горелой человеческой плоти, да эта старая карта — вот всё, что осталось от сына и всей его команды.

Зибенский, прознав про поход графа Николая в Долину смерти, обозлился на него. Он решил, что они неправильно разделили артефакты и ему, Зибенскому, достался испорченный артефакт. А вот граф Тургинов, слюнтяй и неудачник, не смог воспользоваться подарком судьбы, за что и поплатился.

После этого расстроилась помолвка с Марианной. Дела в графстве пошли по откос. Граф Николай запил, найдя утешение в вине, и больше не интересуясь жизнью своих владений. И вот результат. С ним остался лишь барон Неркулов, его старый друг и собутыльник.

Но вот удача опять повернулась лицом к старому графу. Алекс! Дай Единый ему здоровья. По крайней мере, пока граф не уберется с опостылевших за четверть века владений.

Вот отдаст Марианну в жены, заберет внучку и уедут в Светлояр. Граф будет стареть, а Елизавета будет ему отрадой.

Зная свою дочь, старый граф не сомневался, что через год, максимум через два, Алекс либо прибьет Марианну за её язык, либо спрячет в монастырь. Видеть эти передряги Елизавете ни к чему.

Так мечтал граф, сидя в своем кабинете и смакуя дорогое вино.

Когда я вошел в кабинет графа, тот сидел в своем кресле с полузакрытыми глазами, держа в руках стеклянный фужер с вином. Перед мужчиной на столе лежали две стопки золотых монет. По пять штук в каждой. Граф явно медитировал на свою будущую жизнь. Можно понять старого человека. Преклонный возраст, а вокруг разруха и нищета.

— Не помешал?

— А? Алекс, заходи! — встрепенулся граф, — давай выпьем за удачную сделку! Вино двадцатилетней выдержки! — не дожидаясь моего согласия, старик налил второй бокал, — не откажи старику.

— С удовольствием, — улыбнулся я и уселся с бокалом вина в кресло около окна, — что такое купля-продажа? Это встреча двух дураков. Один радуется, что наконец-то продал, а другой, что удачно купил!

— Ха-ха-ха, — граф рассмеялся, — хорошо сказал. Так оно и есть. Вот, держи — твоя доля, — граф подвинул ко мне одну стопку денег, — жулик этот, Горол. Наверняка наживется на наших драгоценностях. Нужно было триста тысяч просить. Как пить дать, в два раза цену занизил. Знаю я этих торгашей!

— Дело сделано, отец. Чего уж теперь, — попытался я его урезонить, пряча монеты в карман.

— Это да. Но всё равно жулик!

— Ты хотел меня чем-то удивить? Какой-то магической штуковиной? — перевел я разговор, пробуя вино, — отличное вино. Терпкое и душистое.

— Да-а уж, — старик хлебнул из своего бокала, — когда сын родился, упокой Единый его душу, лето солнечное выдалось. Виноград особенный вышел. Это уже остатки. Для особых случаев.