Вера Чиркова - Маглор. Трилогия (СИ) Страница 57

– Не нужно, только мешать будете, – перевела мои слова сообразительная Мэлин и обняла мать. – Не плачь.

– И не думаю, – отозвалась та сердито и сунула ей в руки туесок со сладостями. – На привале пожуешь.

Сделав самое невозмутимое лицо, я поторопился выйти прочь.

Бастарда вышла почти следом, а через минуту Аган уже запирал за нами ворота. Отъехав несколько шагов, я оглянулся и замкнул приготовленное загодя защитное кольцо. И пусть ведьма обижается потом сколько угодно, мне будет намного спокойнее, если они до утра не смогут никуда выйти.

За город мы выехали благополучно. Все горожане и гости, кто не склонен был ложиться спать так рано, толпились сейчас на рыночной площади, получая вечернюю порцию развлечений. А прочие как раз ужинали и готовились ко сну, и им не было дела до незадачливых путников, скачущих куда-то в такой мирный час.

– Куда мы направляемся? – спросила бастарда часа через три, когда я решил сделать первый привал.

– Пока до ближайшего безопасного местечка, – не думал я, что девчонка сможет так долго сдерживать свое любопытство, – но оно еще не близко. Сейчас немного передохнем и поедем дальше. Есть будешь?

– Нет, – буркнула ведьма и ушла в кусты.

– Как хочешь. – Я с наслаждением рухнул в воздушное кресло и пробормотал запретное кухонное заклинание.

Оказывается, быть мятежником так приятно! Отпивая первый глоток горячего бодрящего напитка, сдобренного медом и сливками, я окончательно убедился в этом. И немедленно создал корзинку с любимыми пирожками.

– Что это ты ешь? – Вернувшаяся ведьмочка изучала меня очень подозрительным взглядом.

– Пью кофе с пирожками. – Мой невозмутимый ответ поверг девчонку в кратковременное замешательство.

– А почему ты раньше так не делал?

Как быстро она нашла самый важный вопрос!

– Потому что ты не капризничала и не заставляла меня идти на нарушение запретов ковена, – создавая для нее кресло и добавляя в него иллюзию, пояснил учтиво.

– А! Значит, теперь я капризничаю и требую кофе и пирожков? – шлепнувшись в кресло, задумчиво протянула она. – Ну тогда где мой кофе?

– Вот! – Чашечка возникла в воздухе прямо перед ней, и девчонка поторопилась ее схватить.

– А пирожки?

Я молча подвинул к ней корзинку.

– А если я захочу… – прожевав первый кусочек пирога, кровожадно прищурилась Мэлин.

– Ничего не выйдет, – отрезал я, – нарушать правила в пределах контракта можно лишь в том случае, если возникла крайняя необходимость или угроза жизни подопечного.

– Это у вас такие хитрые правила, – всерьез заинтересовалась она, – что их можно понимать, как захочется?

– Угу, – хмыкнул я, не желая признаваться, что лично мне потребовалось почти два года, чтобы сделать это открытие. – Допивай кофе и едем дальше. Думаю, часа через два доберемся до места, которое я выбрал для ночлега.

– Хорошо, – согласилась она. И вдруг добавила: – Спасибо.

– Это еще за что? – Неожиданная благодарность насторожила меня сильнее, чем смог бы появившийся из ниоткуда враг.

– За все, – невразумительно пояснила она и полезла на лошадь.

– Очень доходчиво, – съязвил я в ответ, поставив девчонке на колени корзинку с оставшимися пирогами. Все равно она едет в созданном мной воздушном седле и лошадью не управляет.

Вскочил на коня и дернул поводья. Если поторопиться, возможно, удастся до утра немного отдохнуть.

Руины мельницы, куда мы добрались в самый глухой полуночный час, судя по значку на карте, давно считались необитаемыми. Именно за это я их и выбрал, свернув от развилки не на основную дорогу, а на самую неприметную тропу.

Впрочем, около часа назад прервалась и она, доведя лишь до небольшой рыбацкой хижины, от которой я вел свой сильно поредевший отряд наугад, доверяя лишь направлению и чутью оборотня.

И вот это самое чутье, все больше становящееся мне привычным и даже необходимым, первым подсказало, что изготовленная на родине карта ошибается. Старая мельница, заброшенная почти полвека назад, когда река вдруг резко сменила русло, вовсе не была необитаемой.

Мое обоняние уловило запах дыма еще за три сотни шагов, но сворачивать было некуда, а возвращаться поздно. Да и стоило проверить, заночевали тут лесорубы или заблудились любители первой лесной ягоды. Для настоящей охоты в это время рановато, на звере еще ни мяса, ни шкуры, достойных его кончины, нет, а зайцев на похлебку селяне и ближе к дому наловят.

– Там кто-то есть, – останавливая коня, тихо предупредил я бастарду, – хотя мельница считается заброшенной.

– Бандиты? – совершенно не испуганно поинтересовалась девчонка.

Не чрезмерно ли осмелела? Я покосился на ведьмочку, но читать нотацию пока не стал, не до того.

– Не похоже. Бандиты бы поставили дозорного, – ответил сухо, торопливо рассылая по округе поисковички и следилки.

Как странно. Дымок еще вьется, угольки в крошечном костерке горячие, в уголке жалкая кучка кухонной утвари, но я никого не нахожу.

Хотя это ничего не означает. Если нет в руинах и на полянке, значит, постоялец руин может находиться в любом другом месте. Висеть в воздухе, укрыться в ямке или подвале… А кстати, где тут вход в подвал? Следилка метнулась к каменной плите, за которой нашла пустое место, протиснулась в щель, скользнула по ступеням вниз и обнаружила живое тепло.

Вот он и нашелся, хозяин костра. Даже засмеяться захотелось – как на заказ, снова оборотень. На этот раз обращенный, мои следилки учатся так же быстро, как меняюсь я сам.

Ну и чего он сидит в норе, спрашивается, если вокруг на десяток лиг только одна рыбацкая хижина?

Значит, почуял наше приближение, сам собою возник ответ. И почему-то не пожелал встречаться. Посчитал опасными? Или просто настолько одичал, что вообще никого видеть не хочет?

– Там снова оборотень, – сообщил я с досадой и ласково погладил коня ладонью по шее. – Но-о, милый. Скоро отпущу попастись и напиться, ручеек неподалеку есть.

– И где же он? – завертела головой Мэлин, когда мы подъехали к костру и я бросил в него найденный пенек и небольшое заклинание.

– В подвале спрятался, – на этот вопрос я и рассчитывал, поэтому ответил в полный голос, – вон под той плитой.

– А мы не будем… – с сомнением пнула она осветившийся весело занявшимся огнем камень, – не будем его доставать?

– Если человек не желает никого видеть, значит, не нужно к нему лезть, – тоном учителя важно произнес я и выудил из кучи посуды котелок. – Сходи лучше за водой.