Кира Измайлова - Наследство Страница 57

Привстав, он выяснил, что каким-то немыслимым образом умудрился заснуть на коленях у Марии-Антонии, а девушка, видимо, не захотела его поднимать и тоже прикорнула, сунув под голову свернутую дареную куртку.

Вот только каким образом это произошло, Генри не помнил совершенно. Ведь они же были у шамана, он пытался вытащить из старика что-то, что позволило бы избавить принцессу, да и его заодно от возможных неприятностей, тот кочевряжился по обыкновению, а потом… Собственно, больше Генри ничего не помнил. Оставалось надеяться, что Мария-Антония сумеет что-то прояснить: она как раз проснулась и недоуменно оглядывалась по сторонам.

— А где старик? — спросила она первым делом, протерев глаза.

— Это я у тебя хотел спросить, — пожал плечами Генри. Рассвет еще только-только занимался, становище просыпалось, и пора было собираться в дорогу. Удивительно, но чувствовал он себя полным сил, чего никак не ожидал, умудрившись заснуть на голой земле, да еще таким замысловатым образом! — Я вот помню, что говорил с ним, а потом всё — провал. Проснулся — крыши над головой нет и вообще…

— Ты отключился прямо посреди разговора, — сообщила девушка, распуская растрепавшиеся косы.

— А ты?

— Я еще поговорила с шаманом, — уклончиво ответила она. Генри насторожился, и она это явно заметила, потому что добавила: — Всё о том же, о заклятии, но он так и не сказал ничего определенного. Разве что… упомянул, что даже магу снять его будет непросто и даже опасно. — По лицу ее пробежала тень, и девушка сказала неожиданно серьезно: — И еще он добавил, что ты не должен пытаться пробудить меня, если я вдруг делаюсь… ну… другой. Что я должна справиться сама, иначе навсегда останусь с этим заклятием, понимаешь? Он очень путано говорил, туманно, но я поняла его именно так.

— По части путаницы он мастер, — хмыкнул Генри. — Ладно, мы об этом потом поболтаем. А куда он делся-то?

— Не знаю, — пожала плечами девушка. — Я помню, как он ответил мне на последний вопрос, улыбнулся… и всё. Проснулась только что. И куда исчез его шатёр?

— Хороший вопрос, — Монтроз нашел свою шляпу, нахлобучил понадежнее. — Даже круга от очага не видно, а место то же самое. Ну да ладно. Он такой — не захочет, не найдешь его. Значит, решил больше с нами не говорить, взял и ушел.

— Со всеми пожитками? — приподняла бровь принцесса, заканчивая с прической. Косы она на этот раз заплетать не стала, собрала волосы на затылке, перевязала ремешком. — Как это возможно?

— Он умеет, — вздохнул Генри. — Он вообще много чего умеет, только прикидывается, будто не понимает, о чем его спрашивают!

— Может, он как раз из таких людей, про которых ты говорил? Тех, что пропали на Пустыре, а потом вернулись? — поинтересовалась девушка. — Ты говорил, они могут уходить куда угодно…

— Он об этом не упоминал, но я бы не удивился, — признался мужчина. — Это одна сплошная ходячая загадка. Хаалак, вождь, говорил как-то, что этого шамана его дед с малых лет помнил, а от прадеда слыхал, будто старик всегда таким был, спокон веков. И я им даже отчего-то верю.

— Я тоже, — серьезно ответила Мария-Антония и поднялась на ноги. — Уже светает, Генри. Нам, должно быть, пора?

— Пора, — кивнул он, следуя ее примеру. — Пойдем. Возьмем только самое необходимое, остальное ребята отвезут по адресу. Палатку придется оставить, переживешь?

— Так мы давно ею не пользуемся, — напомнила принцесса и улыбнулась. За время странствий она похудела, черты лица ее обозначились резче, а веснушки совсем пропали под золотистым загаром — такой никакой пудрой не замажешь! — Ты говорил, лошадей нужно поменять?

— Ага. Возьмем свежих. Я вот думаю, не прихватить ли запасную, — сказал он. — Мало ли… Вороную-то я оставлю, слишком приметная скотина, а так, пусть даже поклажи у нас всего ничего… Да, пожалуй, стоит взять!

Девушка промолчала, оставляя это решение мужчине. Собственно, что она могла возразить?

Со своим грузом Генри разобрался быстро: благодаря привычке укладывать вещи с предельной аккуратностью он не тратил времени на поиск необходимого, да и перепаковывать почти ничего не пришлось.

— Это отдашь вождю, — сказал он Хауру, молча наблюдавшему за сборами. — Он знает, что делать с этими вьюками. И еще — Хаалак разрешил мне обменять лошадей…

— Пойдем, — подал голос Хаур. — Выберешь.

— Тони, — обернулся Генри, — подожди здесь, я мигом.

Девушка молча кивнула, присела на вьюк.

— Маан напекла вам с собой лепешек, — открыл вдруг рот Хаур. — Она сказала, ты плохо кормишь свою женщину, она слишком худая.

— Хм… — неопределенно ответил Генри.

— А я сказал, что ты всегда любил худых, — преспокойно продолжал делакот. — Но лепешки возьми.

— Непременно, — ответил мужчина, улыбнулся невольно. — Твоя Маан замечательно их печет. Поблагодари ее от меня.

— Прощаться не будешь?

— Время дорого, — мотнул головой Генри. — К полудню мы уже должны быть далеко.

Делакот только кивнул в ответ. За что Монтроз всегда ценил этих людей, так это за умение не задавать лишних вопросов и принимать всё, как должное. Ну, приехал названный родственник, ну, уезжает почти сразу же, это его личное дело! Лишь бы это не затрагивало интересов племени… Сейчас как раз затрагивает, но Генри увезет с собою свои проблемы, так, наверно, рассуждал Хаур и был прав.

Лошадей Генри выбрал быстро: они все были неплохи, а родственник еще посоветовал, каких уводить не стоит из-за подлости нрава или иного изъяна. Коней у племени было не так много, и Хаур знал каждого.

Ничего, решил Генри, обмен равноценный: он оставляет двух хороших лошадей и вороную, на вырученные от продажи которой деньги можно купить еще пяток обычных коняг, а забирает всего трёх. На этот раз ему глянулся караковый жеребчик, Марии-Антонии предназначался спокойный буланый мерин, а под поклажу Генри взял крепенькую лошадку неопределенной бурой масти. Хаур заверил, что все они достаточно выносливы и могут унести от погони, и не верить ему резона не было.

— Поехали, — сказал он Марии-Антонии, живо оседлав лошадей и разобравшись с вьюками. — Перекусим по дороге, нам вон гостинцев перепало.

Девушка и на этот раз ничего не сказала, она и вовсе была задумчива сверх меры. Молча уселась в седло, молча последовала за Генри, только обернулась несколько раз на становище, которое как раз пробудилось и начало готовиться к дальнему походу, как повелел вождь: разбирались легкие жилища, пожитки укладывались на волокуши. Там было не до Генри с его спутницей.

— Сегодня жарко будет, — сказал он, глянув на небо.