Наталья Соболева - Пламя и пепел Страница 57

Площадка уже виднелась прямо перед нами, и я запаниковала. Остановившись словно бы перевести дух, я огляделась в поисках хоть какой-нибудь зацепки для бесцельно бродившей мысли. Я даже вздрогнула, когда нашла то, что искала, и от резкого движения мелкие камешки посыпались у меня из-под ног — Жан и Этьен одновременно атаковали меня укоризненными взглядами.

Намного ниже того места, где стояли мы, у самого подножия горы, виднелись две человеческие фигурки. И ведь я читала, что здесь нечасто бывают альпинисты — но надо же, кому-то еще пришла в голову мысль совершить подъем именно сегодня. Не знаю уж, сами они приняли это решение, или кто-то их подтолкнул (с такого расстояния мне было не присмотреться, не витают ли вокруг них отвратительные серые следы), но ясно было одно — нечего им болтаться здесь сегодня, и история несчастного сына кассирши, как мне казалось, была тому нечаянным подтверждением. Пусть приходят завтра — если завтра действительно будет, такое, каким мы привыкли его ждать. В конце концов, есть нечто незыблемое, чего не предположишь, даже когда ждешь неожиданностей — как, например, эти горы. Так вот, если завтра наступит, прогулки здесь станут куда безопаснее.

Мысль побежала быстрее, наращивая темп с каждым кругом. Две задачи слились в одну — что нужно сделать, чтобы вниз спустились и Жан, и те двое? Выходит, мне нужно как-то отвлечь Жана и — да, может быть, попробовать метнуть сгусток пламени в чахлую траву у подножия, где сейчас как раз стояли наши незадачливые последователи. Я очень надеялась, что Жан не станет просто стоять и смотреть, как они борются с огнем, ведь он не знал, что в моих силах его и зажечь, и потушить, и отправится им на помощь. А мы бы остались здесь, ведь спуститься так быстро, как нужно, все равно бы не смогли.

Я посмотрела на Этьена и выразительно подняла брови. Уж не знаю, как он меня понял, той телепатической связи между нами я сейчас не чувствовала, но он тут же сделал какое-то резкое движение и скрючился, словно от боли. Я изобразила на лице испуг, Жан шарахнулся на помощь — все так, как надо. Развернувшись вполоборота, я, пока Жан был занят Этьеном, нацелилась на сухой кустарник в самом низу. Дальше все происходило быстро, так, что я едва могла понять, что к чему — куда уж там до ответных действий. Хорошо, хоть огонь еще не метнула.

Видимо, всему виной было резкое движение, которое сделал Жан, рванувшись к Этьену. Он чувствовал ответственность за нас — но именно это его и подвело. Большой камень вывернулся из-под его ноги, и он стремительно поехал вниз, не успев воспользоваться «кошкой». Крючья здесь втыкать не получалось — от попытки вбить их порода тут же растрескивалась, рассыпалась на части. В облаке песка, пыли и мелких камешков Жан кубарем катился вниз.

Глава 33

Я кинулась было за ним, но вовремя поняла, что это будет медвежьей услугой — из-под наших ног вниз посыплется еще больше камней, а быстро спуститься у нас с нашей неопытностью и действительно не получится. Крепко ухватив за рукав Этьена, тоже порывавшегося бежать на помощь, я вытащила из кармашка на экипировке мобильный и набрала экстренный номер. Конечно, он легко мог бы вырваться, но это и не было попыткой действительно удержать его — скорее уж, просто знаком, чтобы он оставался на месте.

Даже удивительно, как быстро появились спасатели — не прошло и пары минут, как я заметила на дороге красный внедорожник и следовавшую за ним машину скорой помощи. Из внедорожника выпрыгнули трое мужчин, тут же начавшие подъем к Жану, застрявшему где-то на середине склона. Сделав знак Этьену, я облегченно выдохнула и принялась снова взбираться наверх. В конце концов, Жан теперь в руках профессионалов.

Несколько минут мы карабкались молча — я старалась сосредоточиться на том, зачем, собственно, мы шли в горы, а еще не забывать о том, чтобы правильно ставить руки и ноги. Только потом я почувствовала напряженный, почти злобный взгляд и повернулась к Этьену. Он действительно смотрел на меня, едва сдерживая ярость.

— Что с тобой такое?

— Что со мной? Интересно, это и был твой способ устранить Жана из нашей опасной компании? Может быть, следующим вниз полечу я? Меня ты, кажется, тоже хотела оставить…

Я не верила своим ушам. Неужели он действительно мог заподозрить во мне такую бессердечную тварь? Не может быть, просто не может. На глазах против воли закипали слезы. Почему же он именно так все понял?

Видно, мое лицо говорило громче слов, потому что взгляд Этьена постепенно смягчился, ярость уступила место недоумению. Он молчал, и я чувствовала, как сильно он ждал ответа. Я с трудом произнесла несколько слов.

— Я даже не знаю, что тебе сказать. Ты сам-то веришь тому, что говоришь? Что я могла рискнуть жизнью друга, да и вообще любого человека? Ты ненормальный псих, Этьен Дюруа. Чтоб тебя… Я хотела поджечь сухостойный кустарник у подножия горы, и этим спугнуть парочку альпинистов, стоявших там, и, если повезет, направить туда и Жана. Это все.

Я замолчала и с удвоенной силой принялась штурмовать скалы. Этьен тоже ничего не говорил, а сосредоточенно вбирался рядом, но я прямо кожей чувствовала, как он пытается подобрать слова — теперь его жгло чувство вины за необдуманное обвинение. Пусть поразмышляет. Нащупав ногой в очередной раз опору, я рванулась вверх. Все ближе и ближе к предполагаемому месту икс.

Я глубоко вдохнула. Мне показалось, что я уже чувствую, как сгущается воздух — хотя ведь здесь он, кажется, как раз-таки должен был быть более редким. Меня вдруг пронзила мысль — а что, если Этьен на самом деле не имел в виду то, что только что сказал? Что, если так на него действовало приближение к этой точке, куда уже наверняка подтягиваются силы темных? Я попыталась посмотреть на эту идею с разных сторон, повертеть ее так и эдак — и поняла, что мне просто очень хотелось бы так думать.

Нет, никакие сгустки энергии, темные волны или вмешательства были ни при чем. Может, это сказывалось напряжение последних дней, но и только. Я снова вздрогнула от того, что он всерьез мог обо мне такое предположить.

Следующей моей мыслью было то, что даже если темная энергия здесь ни при чем — все равно ей это на руку. Разделяй и властвуй — так, кажется? Порой мы сами идем им навстречу, не замечая того.

Час яростного восхождения в гробовом молчании — и мы оказались на довольно широкой площадке почти на вершине горы, еще чуть-чуть, и ее можно было бы назвать маленьким плато. Встав, наконец, на твердую землю, я тут же рухнула с ног. В мышцах ощущалась мелкая противная дрожь, а дыхания не хватало. Немного собравшись с силами и выдернув себя из усталого оцепенения, я оглянулась — в небе уже полыхал закат, а внизу разворачивался невероятно красивый пейзаж. А ведь мы только что были там, и не заметили ничего такого, чем можно было восторгаться.