Елена Ларичева - Тара Страница 57

- А ведь это он нас к тебе привёл, не заметил поискового заклинания! Ещё с "Болотной цапли" тащил за собой. Тохрай постарался. Он тоже немного чародей. И первое, что сделал Тохрай - сообщил нам. Дальше проследить ваш путь оставалось делом техники.

- Отпустите его! Отпустите моего Маниоля!

- Нужен нам твой хахаль! Это Зокмарцам необходим шпион противника. У них от созерцания его казни патриотическое настроение вверх попрёт.

Я рванулась вперёд, но невидимые путы не позволили сдвинуться с места.

- Хочешь, я покажу тебе, где его казнят? Нет, лучше ты сама понаблюдаешь за казнью. Полюбуешься на прощание!

Ведьма сверилась с часами-медальоном и довольно произнесла:

- Через два часа. Готовься!

Стерва! Да я тебя за Маниоля! Если ты эльфа, если ты вечная, наделённая неограниченной властью, тебе позволено втаптывать людей в грязь? Пусть король тебе в рот смотрит, ловя каждое слово у не требующей трон исполнительной помощницы, я тебе не постесняюсь горло перегрызть!

Эмоции слишком ярко отразились на моём лице. Тара улыбнулась скорее сочувствующе, чем торжествующе.

- Что я должна сделать? - спросила я, готовая на всё.

- Уже ничего, милочка. Всего, что от тебя требовалось, ты добилась!

Она повернулась к двери.

Богиня, моего Маниоля убьют! Убьют, а я ничего не смогу сделать! Я бухнулась на колени, плакала, хваталась за сапоги, за полы короткого плаща... Слуги оттащили меня от неё за волосы, оставили один на один с горем. А за зарешеченным окном клокотали волны, швыряя клочья пены.

Я только тогда поняла, что всё действительно уже сделано. И эльфийскому отродью удастся только собрать урожай. Моя богиня, сестра морского короля, неужели ты будешь равнодушно взирать на происходящее, позволив этой гадине совершить задуманное?...

Через час меня запихнули в карету и повезли в сторону гор. Рот мне заткнули, ибо терпеть поток сквернословия и проклятий в свой адрес чуткое эльфийское ухо оказалось неприспособленно.

Небо было ясным. Город внизу лежал, словно на картинке в учебнике по странознанию - аккуратный, уютный. Меня привязали к липе на высоком холме, за которым Зокмар заканчивался. Я прекрасно обозревала лежащую внизу Площадь Правосудия, собравшуюся толпу, привязанного к позорному столбу моего Маниоля. Перед ним стояли четверо арбалетчиков. Ещё пятеро нацелили болты на толпу - вдруг найдётся безумец вызволять шпиона.

Я плакала, я кричала, но голос отчего-то пропал, не долетая вниз. Я хотела отвернуться, но проклятые шавки Тары привязали меня так, что я не могла пошевелиться. Чуть наклонённое вперёд дерево словно было на их стороне...

Когда хмырь в чёрном балахоне закончил оглашение мнимых провинностей моего любимого и взмахнул рукой, давая команду арбалетчикам, глаза я всё-таки закрыла. Не выдержала.

Я не кричала, не ругалась больше. Я просто плакала, чувствуя - всё было предрешено. Ничего уже не изменить. И я, не способная приглушить приступы ненависти и отчаянья, оплакивала своего любимого, оплакивала ни в чём неповинный Зокмар.

Серая туча, окутывающая город, почернела, пошла судорогой, предрекая скорую беду.

Море внизу притихло, замерло. Улеглись ветра. Липа над головой напрягла ветви. И случилось то, что должно было. С опозданием в четыре года я прошла посвящение, пусть и не в полной мере. Дух, заключённый в теле Маниоля обрёл свободу, делясь своей силой со мной, призвавшей его в мир людей.

Ты добилась своего, Тара. Будь же ты проклята. И ты, и твои шавки!

На горизонте чёрно-синей стеной, высотой в полнеба, поднялась гигантская волна. Она шла вперёд, подминая под брюхо скорлупки кораблей и пылинки лодочек. Она шла на Зокмар, на всё побережье Лирадры. Всего в нескольких часах отсюда в Солнечном заливе лежит столица... Волна в один миг лишит неприятеля верховного владыки, армии и славного флота, очистит побережье от всех недовольных.

Тара, твоему подкаблучному королю победа в войне не будет стоить ни солдата!

О, богиня, останови волну! Опомнитесь, морские владыки! Люди не повинны! Это моё проклятье, мой камень на душе!

Я опять кричала, срывая голос, и чувствуя, как стоящая за спиной Тара довольно улыбается...

Внизу люди, только что беспечно наблюдавшие за казнью, медленно расходились по своим мелким делам, не ведая о надвигающейся гибели. А у столба стояло привязное, бездыханное тело моего любимого в алой от крови рубашке...

Потом город накрыло. И мои слёзы смешались с брызгами покорно лёгшего к ногам моря. Грязные ошмётки пены лизнули колени и помчались назад. Ни Площади Правосудия, ни позорного столба уже не было и в помине. Морской король, почему ты пощадил меня? Почему не забрал следом?

Перемешанные с грязью, лежали руины города. И, глядя на них, главная королевская ведьма стояла и улыбалась.

- Поздравляю, коллега. Теперь ты одна из нас, - ехидно произнесла она. - Порой следует пренебречь любовью, чтобы обрести дар.

Уже потом, вспоминая этот миг, я могла поклясться - в её словах таилась горечь. Сейчас мне было не до того. Пересохшими губами, не слышно, ибо у меня не было голоса, я зашептала последнее, на что была способна.

- Сохредат аф`канн микабъ` бьерт бар маим семръ`иль...

Придите, воды. Примчитесь и заберите меня и моих врагов, навсегда унося в свои мрачные чертоги. Отплатите за невинно погибших. Отплатите за моего любимого!

Летучая мышь на левой ключице вспыхнула болью. Эльфа, поглощенная ликованием, слишком поздно поняла, что случилось. Её шавки седлали лошадей, готовясь победно возвратиться на родину. Меня они собирались забрать с собой. Подобное полезное оружие всегда надо иметь под рукой.

Проделав путь по обезображенным холмам, к нам вскарабкалась грязная солёная река - змеиный язык моря, только что подмявшего под себя город. Сверкая на полуденном солнце, мутные воды накинулись на эльфу и её подпевал. И не спасли моих врагов ни заклинания, ни проклятья...

Удовлетворенно журча, волоча за собой их тела, река потекла обратно, оставляя за собой промоину в каменистой почве. А я стояла, по-прежнему привязанная и жалеющая, о том, что морской король не пожелал исполнить просьбу до конца, не забрал мою никчемную жизнь. Зачем мне она после всего случившегося?

...

- Очухалась, горемычная? - запричитал бабий противный голосок.

Мне в лицо плескали воду, ворочали с боку на бок... Нет, это телегу трясло...

- Вроде очухалась, раз застонала. Счастливая, одна выжила. А супостаты, что девку связали, солёной водой умылись, рыб развлекать отправились, - сообщил низкий мужской голос.

Я открыла глаза и села. Странно, голова даже не кружилась. Где это я?