Михаил Исхизов - "Эти заманчивые сокровища дракона" Страница 57

Сержант Нообст привел отряд к заброшенным на северной окраине города воротам. Команда собралась немалая: Хитрого Гвоздя, кроме Носорога, сопровождал высокий гоблин, в коротких, чуть ниже коленей штанах, в зеленом жилете, надетом на голое тело и с массивной серебряной цепью на шее. Гоблин этот был тощим, большеухим и с крупными желтыми зубами, не помещавшимися во рту. Настоящее имя его никто не знал, да оно ему и не нужно было. При таких зубах его все равно называли бы Зубастик. С Пекисами тоже пришел третий. Такой же крепкий, широкоплечий и рыжебородый, как братья. Звали его Зейд. На фабрике Зейд присматривал за порядком и, чувствовалось, что если отряду придется с кем-нибудь схлестнуться, лишним он не будет. С Крагозеем, конечно же, шли Умняга Тугодум и Бодигар Камнелом.

Все были вооружены: Пекисы и Зейд боевыми топорами на длинных рукоятях, гномы - дубинами, Носорог - тяжелой алебардой, Зубастик - тоже алебардой, да еще длинным ножом, сержант Нообст мечом. Только Хитрый Гвоздь, казалось, шел без оружия. Но все знали, что в широких рукавах халата, и за голенищами сапог, гоблин всегда держал несколько ножей. Знали и то, что Гвоздь, за дюжину шагов, попадал ножом в медную монету.

- Вот до чего довели город тираны и их цепные псы! - Крагозей ткнул пальцем в сторону валунов. - Плоды антинародной политики. Дай им волю, он вообще все ворота закроют, чтобы мы не могли из города выходить. Когда народ возьмет власть в свои руки, мы снова откроем Северные ворота. Каждый сумеет через них свободно войти в город и свободно выйти из него.

- Южных ворот для этого не хватает? - поинтересовался Младший. Ему вообще-то было безразлично открыты Северные ворота или нет. Ему вполне хватало одних ворот.

- Дело в принципе, - завелся Крагозей. - Раз на строительство ворот потрачены народные деньги, то они должны работать. А на пошлину, которую здесь станут собирать, мы построим бесплатные харчевни и будем в них кормить всех бедных и угнетенных, - гном на мгновение умолк, потому что его посетила новая блестящая мысль, и он тут же ее изложил: - Мы закроем лавки, где продают съестное, отменим базары, которые ежедневно, ежечасно порождают язвы неравноправия. Все будут питаться в харчевнях. Да, при нашей власти все будут равны, и все станут принимать одну и ту же пищу, в коллективных харчевнях.

Крагозей посмотрел на Тугодума: оценил ли тот по достоинству блестящую идею?

Умняга оценил. Он дважды кивнул, подтверждая это.

А Младший Пекис не оценил.

- Я, вот, не захочу есть в такой харчевне, - заявил он. - Я хочу есть у себя дома.

- Никаких "дома!" Ты что, не понимаешь? Одна еда для всех порождает фактическое равенство, создает коллектив единомышленников. А ведь только в коллективе можно придти к светлому будущему. Нет, никаких "дома". Этого мы не допустим, - повторил Крагозей. - Если ты не станешь есть в нашей харчевне, то умрешь с голода.

- Одно племя - один мамонт! Другого мамонта не будет! - Изрекая эту глубокую мысль, Умняга Тугодум поднял указательный палец правой руки, призывая всех обратить особое внимание на его слова.

- Ты о чем? - не понял мыслителя Деляга. - Какие мамонты?

- Этот афоризм принадлежит нашим древним предкам, - сообщил Тугодум. - Он означает: " Одна еда для всех". А если обобщить, то следует понять этот постулат так: "Основной принцип жизни народа - равенство!"

Да, равенство и равноправие! - подхватил Крагозей. - Наши предки были мудрыми. При них царил Золотой век первобытного равноправия. Потом наступили мрачные времена. Но история не стоит на месте. Она развивается по спирали. И пройдя через все деспотии, мы снова вернемся к свободе и равноправию, но уже на другом, на более высоком уровне. А основа останется той же: " Одно племя - один мамонт!" Коллективные харчевни и никаких базаров!

- Чихать я хотел на твои коллективные харчевни... - Зубастик не вступал в спор, просто отметился, что считает Крагозея болтуном, и недоумком.

- Чего? - удивился Крагозей. К таким методам дискуссий он не привык. - Что ты этим хочешь сказать?

- Пошел ты в дупло, со своими харчевнями, - лениво посоветовал Зубастик. - Дурью маешься. Братва в твои харчевни не пойдет.

- Ты меня не понял. Харчевни - это символ нашего коллективизма. В их основе - достижение главного достояния народа - свободы.

- У меня этого достояния полные карманы, - сообщил Зубастик. - Что хочу, то и делаю. Хочешь быть свободным, перестань дурью маяться и вступай в нашу банду, - доверительно посоветовал он. - Ну, как? Пойдешь?

Крагозей не успел ответить, потому что Хитрый Гвоздь задал в это время сержанту Нообсту другой вопрос, не столь фундаментальный, но тоже важный. Спорившие замолчали и прислушались.

- Как ты нас выведешь из города? - спросил Гвоздь, кивнув на валуны. - Эти камни десяток троллей вряд ли растащат за двое суток.

- Их и не надо растаскивать, - сержант Нообст был уверен в своих действиях. - Смотрите.

Он обошел валун лежавший возле левой створки. Между камнем и воротами имелось небольшое свободное пространство. Здесь покоилась куча какого-то хлама и остатков строительного мусора. Сержант отбросил несколько досок, пнул пару обрубков бревен и освободил небольшой участок. Он внимательно осмотрел левую створку ворот, поводил по ней рукой. Остальные с интересом наблюдали за ним.

- Ага, - сказал сержант, вот она. Давно здесь никто не бывал.

- Нашел? - поинтересовался Пелей.

- Куда она денется. Калитка на своем месте, а ключ у меня.

Нообст вынул из кармана небольшую замысловато изогнутую железку, вставил ее в едва заметную щель, повернул три раза и нажал на две обычные, ничем не выделявшиеся доски. Доски тут же отошли в сторону, открыв неширокую калитку.

- Вот и все, - объявил сержант, - можно проходить.

- Интересно, - Хитрый Гвоздь подошел к калитке и заглянул за ворота. - Лихо придумано. Вышел кто-то из города, а вроде и не выходил.

- Это точно, - кивнул Нообст.

- Кто придумал? - спросил Деляга.

Сержант Нообст промолчал, сделал вид, что не услышал вопроса.

- Давай, Нообст, колись, - нажал Хитрый Гвоздь. - Мы одной веревочкой повязаны, так что колись.

- Кое-кому надо иногда выйти из города так, чтобы никто этого не знал, или встретить кого-нибудь. Дела разные, - Нообст вроде бы объяснил, кому принадлежит калитка, и в то же время не объяснил. - Ну, так идем мы, или не идем? Возле этой калитки долго топтаться нельзя. Если кто заметит, его убрать придется.

Они быстро прошли через узкую калитку и оказались по другую сторону ворот. Сержант аккуратно поставил на место доски, нащупал замочную скважину, запер калитку и спрятал ключ в карман.