Карина Демина - Наша светлость Страница 58

Тисса сняла крышку.

В коробке, на ложе из розовых лепестков — темно-красные, почти черные — лежала фарфоровая тарелка, расколотая пополам.

Глава 17

ВОДОВОРОТ

Столько вокруг осведомленных людей! Так и хочется иногда спросить:

«Как у меня дела?» и «Что у меня нового?»

Наша светлость желает создать зиму.

С белыми покрывалами снегов, с алмазной крошкой наста и блеклой луной, чей свет разбавляет лиловые краски сумерек. С черными многозвездными ночами и вьюгами. Хрусталем луж. И обиндевевшими елями…

Зимний бал — он не только для людей.

Кайя одобрил.

Впрочем, подозреваю, он одобрил бы любую, самую безумную мою идею. Оставались сущие мелочи — придумать, как ее воплотить. И воплотить, несмотря на всеобщий — подозреваю — протест.

— У тебя все получится. — Мой муж свято уверен, что у нашей светлости хватит сил.

И нельзя его подводить.

А я закрываю глаза и пытаюсь представить себе зал… темный потолок и свечи вместо звезд. Изморозь на колоннах… зеркала и белые полотнища с рисунками.

Кайя берется за бумагу. Он делает наброски быстро и довольно-таки точно.

— Тебя не раздражает, что я…

Копается в моей голове?

Нет, не раздражает, хотя прежде голова казалась неприкосновенным личным пространством, и вот теперь я готова расстаться с ним без малейшего сожаления. А живых цветов, пожалуй, не будет. Мне видятся темные ветви в узких и высоких вазах. Где их взять?

— Это не твоя забота. — Кайя откладывает очередной лист. И просит: — Полежи, пожалуйста, смирно.

Рукой еще придавливает, словно опасается, что назло ему встану. Не встану. Но меня-то рисовать зачем? Тем более в виде, совершенно неприличном по здешним меркам. Наша светлость валяется на полу в одной сорочке, босоногая и растрепанная, но сосредоточенная — ужас. Между прочим, мой первый бал… и я почти умею танцевать.

— Не получится. — Кусок угля скользит по листу, и вид у Кайя превдохновенный. — Ты — замужняя дама.

Ага, степенная. И обремененная обязательствами, понимаю. Мой удел — сидеть на троне, сражаясь с короной, цепью и затекающей спиной. Улыбаться, притворяясь счастливой. И вспоминать таблицу умножения в попытке убить время.

— Без короны и цепи, но в целом верно. Не расстраивайся. Будут и другие балы, которые нам все равно придется посетить. Гильдийный… или городской. Он проходит прямо на площади, но уже весной. Или летний… Еще урожая… и тот, что устраивают торговцы…

Да, искусство танца придется совершенствовать в срочном порядке. Может, сидение на троне не такая плохая мысль? Всего-то и надо, что спину держать прямо и улыбаться.

…Иза, я думаю, что после зимнего бала нам следует уехать.

Кайя не отвлекается от рисования, для стороннего наблюдателя, если таковому вдруг случилось попасть в комнату, мы просто занимаемся своими делами. Я лежу, Кайя рисует.

Но я слышу серьезность того, что он хочет сказать.

…Мюррей приглашал к себе. Его поместье стоит на границе, которая относится к условно нейтральной территории. Мы сможем оба находиться там.

…зачем?

Мне не нравится эта идея. Настолько не нравится, что я сама удивляюсь внезапному раздражению, которое возникает при мысли о встрече с Мюрреем.

…достать меня вне города сложнее в разы. И я хочу пообщаться с Эдвардом более плотно. Скажем так, чем дольше контакт, тем более точно я оцениваю собеседника. Одно дело — встреча на границе и мои эмоции, которые мешали адекватно воспринимать Мюррея, и совсем другое — постоянное общение. Ему будет много сложнее врать. А мне — проще получить нужную информацию. И поставить кое-какие условия. Полагаю, он не сразу согласится.

…но согласится?

…мне нужна их помощь. Им нужна моя стабильность, вернее, стабильность в регионе. Думаю, в конце концов мы найдем общий язык.

…а ты не боишься, что он тебя…

…убьет? А тело закопает в зимнем саду?

Я представила, как неизвестный мне Мюррей, тихо матерясь, копает яму, достаточно глубокую, чтобы вместить труп Кайя, и фыркнула.

…нет. И в заложники меня он взять не сможет.

…а меня?

…никто из протекторов не посмеет тебя тронуть. Это абсолютное табу. Напротив, при необходимости тебе обязаны будут оказать любую помощь. Так принято. Если они не будут беречь чужую семью, то однажды не уберегут свою собственную.

Все равно не верю. И не хочу никуда ехать, но определенно поеду, если это нужно Кайя.

…спасибо. Мы недолго там пробудем. Неделю или две, вряд ли дольше. Потом мы отправимся в поездку по стране. Люди должны тебя увидеть. Я хотел отложить все на конец весны, но придется изменить планы. Поездка — хороший предлог задержаться на Севере. Тамошние бароны очень самолюбивы, и мы вынуждены будем посетить каждый замок…

О да, вижу, сколь эта печальная перспектива угнетает моего супруга.

Макферсон сказал, что северяне меня поддерживают…

…именно, сердце мое.

…а город? Замок? Что будет с ним?

…за два месяца ничего страшного. Мне и прежде случалось отсутствовать. Вообще-то прежде я проводил здесь от силы два месяца. Душно очень. Если поднимется мятеж, я его просто подавлю. Но полагаю, что в том представлении, которое затевается, нам отведены главные роли. Поэтому наше отсутствие — лучший выход. Городу будет спокойней. Да и на Севере мне нравится. Только… не надо пока никому говорить об отъезде. Мы примем спонтанное решение. Позже.

Кайя откладывает уголь, а рисунок убирает за спину.

— Покажи!

Наша светлость зря, что ли, позировала?

Отказа мы не примем! И попытаемся отнять… опрокинуть их светлость на ковер легко, тем паче они сопротивления не оказывают. А рисунок прячут.

— Покажи… а не то… я тебя укушу.

— Покушение? — Он хмурится, сдерживая смех. — Покушение на мою жизнь приравнивается к государственной измене.

Это говорит человек, которого не берут ни яд, ни сталь, ни даже совесть?

Какой ненормальный на него покушаться-то будет?

— Иза! — В правой руке Кайя рисунка нет. И в левой тоже. И под спиной не прячет. А куда подевал? Ну мне же действительно любопытно… — Будешь говорить с распорядителем, помни, что ты здесь — хозяйка.

Я-то хозяйка. Но картинка где?

— Не спускай оскорблений. Никому.

Кайя протягивает лист.

— Опять льстишь? — Я разглядываю рисунок долго, пытаясь поверить, что я и вправду такая.