История Темного Властелина (СИ) - Колесник Андрей Александрович Страница 59

Письма, послания, перехваченные донесения, доносы – несколько поставленных впритык столов были попросту завалены бумагами. В комнате без окон со спертым, несвежим воздухом горели обычные масляные светильники, освещающие плоды труда не одного десятка человек. Плоды тщательной проверки на вшивость, работы целой канцелярии – отдельной стопкой высились «случайно» добытые раскрытые донесения с дезинформацией от врагов. В другой – подлежащие утверждению перед распространением собственные послания, наполненные очевидной правдой искусно перемешанной со скрытой ложью. В третьей написанные канцелярией записки с приложениями, пояснениями и выводами. Роскошь читать это была уготована одному человеку. Лис долгие часы проводил в комнате, узнавая тайны врагов, комбинируя и утверждая то, что в скором времени точно попадет его противникам на столы. Он сам определял истину в последней инстанции.

Человек не может знать всего, поэтому всегда поступает на основании того, что знает, – так он говорил своим подчиненным из канцелярии, своим шпикам, внедренным нюхачам, своим разведчикам. – Но если мы будем знать больше других, то всегда будем способны определять действия врага. Определению поддается все кроме идиотизма.

Лис читал новости, невзирая на позднее ночное время. Он спал три-четыре часа в день, вставая на рассвете. След так идиотски сбежавшего месяц назад Грая терялся где-то на юге от Хёргэ – не иначе бывший владыка Триградья пытался убраться в Эрц. Что ж, все равно сейчас не до него.

Лис развернул очередное письмо – на этот раз из Грейбриса. Обстановка в городе была накаленной.

Вот уже четыре недели миновало с того часа как на всех углах славного города Грейбриса и за его пределами протрубили новости, поразившие всех слышавших их людей. Война с Царством окончена, вещали глашатаи. Усилиями славного Наместника Эйстерлина Третьего подписан мирный договор о дружбе между Царством и Вольным Триградьем на долгие годы.

Конец странной войне, говорили на улицах удивленные горожане. Конец бессмысленным тратам, подушным налогам и военным сборам передавали друг другу торговцы. Конец вражде и постоянным грабежам, вздыхали с облегчением селяне. Конец сверхурочной работе светлели лицами оружейники и поставщики. Конец большому барышу вздыхали содержатели борделей, игорных и питейных домов, продавцы «порошков блаженства».

Но все эти ожидания оказались обманкой. Им не суждено было сбыться. Потому что конец одной войны...

Все вооруженные отряды отказывающиеся сложить оружие и отбыть по месту указанному военными комендантами объявляются вне закона. Все вооруженные отряды, которые самовольно будут продолжать агрессию против мирных жителей или представителей власти объявляются врагами и подлежат истреблению. Все вооруженные отряды заключившего союз государства, не отбывающие за пределы Триградья в указанный срок, считаются дезертирами.

... означал начало войны другой.

Великий Дракон Триградья пал! – эти слова вселяли ужас в сердца людей, для которых Дракон был не просто Темным Властелином, но символом их собственного благополучия. Символом их безопасности.

Однако он успел оставить наследника! В последнем письме Дракона называется имя и это имя – Эйстерлин Третий. Наместник Грейбриса верой и правдой служивший Триградью оказался достоин, унаследовать дело Дракона!

Поэтому все воины обязаны были присягнуть на верность Наместнику. Всем командирам, имеющим отряды на просторах Триградья, вменялось явиться в Грейбрис для принятия присяги, как это уже сделали, уважая последнюю волю Дракона, предводители двух сильнейших воинств Цекут и Крейган.

Новый враг, воспользовавшись тревогами и гибелью Дракона, раскрыл свой лик. И этим врагом оказался бывший советник Дракона – Лис. Изменник подбил Хёргэ на смуту. Честолюбивый проходимец пытался узурпировать власть.

Теперь следовало проявить лишь достаточно жестокости, чтобы вернуть все на круги своя. И наступит новая эра. Эра благоденствия и счастья.

Так говорили глашатаи. Так говорили сплетники. Люди же украдкой судачили о другом. Все чаще появлялись возле городской черты странные и нелепые создания, опаленные вечным холодом. Персонажи страшных сказок и легенд, рассказываемых зимними вечерами – дикии и ифриты. На большаках изводили путников лидерки. В селах вечерами являлись аземы. Что-то изменилось в окружающем мире. Изменилось в худшую сторону, раз зимнее зло поднимало голову, все чаще вмешиваясь в людскую жизнь. Еще одним тревожным знаком была разом куда-то запропастившаяся обычная нечисть.

Приходилось приспосабливаться. Давать отпор. Без помощи магов, которые теперь были скорее ненужным грузом для городской казны. Недовольство чародеями только росло. Росло быстро подпитываемое народной молвой, завистью и откровенной ненавистью. Тем более что Окульты не были самыми главными героями страшноватых баек.

Нет, первенство здесь принадлежало иному. Говорили, беспокойным шепотом о странных женщинах, которые мелькали то тут то там. Они, эти женщины попадались обиженным и обманутым, предлагая нести возмездие обидчикам. И несли – слухи о загадочных смертях здорово нервировали начальника городской стражи.

Платой «отпевальницы» всегда брали с человека странное обещание – отдать право на месть за проступок им. Безобидная просьба и ослепленные ненавистью часто соглашались на условие таинственных незнакомок. Что стояло за ним мало кто догадывался – но говорили – никто из отмщенных счастья потом не видел. Сплошные неприятности.

Опасности подстерегали суеверных людей на каждом шагу. Опасности и страхи имели разное обличье. Дезертиры, чудовища, воры, бандиты, «отпевальницы» – все они ждали на улицах. Прятались в темных проулках, за щербатыми углами, заглядывали в окна ночною порой.

Часто, но не всегда. От некоторых страхов не спасали и теплые дома с крепкими стенами.

На улице шел дождь, барабанивший каплями по деревянным настилам, крышам и брусчатке. Шелестел под окнами, стекая разводами по стенам. Заполнял ямы, оставленные на ночь во дворах ведра, сточные канавы.

Элерни тихо пела, сидя на кровати сына. Её ребенок всегда засыпал, только слыша удивительно красивый для простой горожанки голос. Она пела сыну о дожде, омывающем землю и леса. Большие величественные леса с живыми деревьями и волшебными зверями. Старая детская сказка.

Внизу на первом этаже за своей конторкой возился её муж. Чудак, мечтающий перевернуть представления людей о мире. Многие её товарки втихомолку посмеивались над талантливым, но совершенно неприспособленным к жизни парнем. Но Элерни верила, что его мечта когда-то исполнится. Когда-нибудь благодаря его знаниям они вырвутся из нищенских трущоб. Она верила в своего мужа, поддерживая его в трудные минуты, бывавшие в их молодой семье чаще, чем минуты радости.

Он не спал ночами, по утрам не выспавшийся с красными воспаленными глазами отправляясь на работу. Вечно забывал поесть и если бы не она наверняка живший бы впроголодь.

Элерни пела, представляя, как он сейчас возится со своими бумагами и чертежами за залитым воском столом и вполголоса говорит сам с собой. Лился, омывая город дождь. Сын Элерни маленький, но бойкий мальчуган сонно посапывал в кровати. Набегавшись за день, он уже смотрел сны. Она тихо поправила лоскутное одеяло, задула свечу и, поднявшись, пошла к выходу.

Уже притворяя дверь, вдруг застыла, ощутив неясную тревогу. Екнуло, отдавая в груди холодком сердце. В размеренном шуме дождя послышалось конское ржание. В такие дождливые ночи иллюзии и призраки витают вокруг людей, нашептывая им свои страхи. Показалось.

Элерни стала спускаться по лестнице, все еще мурлыкая про себя колыбельную, когда в дверь внизу постучали, вернее нет – ударили. Резко и властно ударили. Так что хлипкий засов едва выдержал. Но не успела удивленная девушка сделать и трех шагов как тем, кто стоял за дверью, очевидно, надоело ждать. С сильным треском ломаемого запора дверь распахнулась, и по полу застучали шаги многочисленных ног. Шаги быстрые и уверенные.