Любовь против (не)любви (СИ) - Кальк Салма Страница 59

Мальчишка со следами бытовой и педагогической запущенности — так она бы сказала в прошлой жизни. То есть — грязный, оборванный и страшно ругающийся.

— А-а-а, простите, миледи, я не понял, что миледи маг, я больше не буду!

— А не-мага, значит, можно и обворовать? — поинтересовался Рой.

— Отпустите, милорд, богом молю, отпустите, я больше не буду, ни за что и никогда. Только не отдавайте меня страже, они меня выпорют, непременно выпорют, а я этого не переживу, совсем не переживу!

Такие песни Катерина тоже знала неплохо.

— И куда же ты пойдёшь? — спросила она.

— Куда надо, — ответил извивающийся пленник.

— За соседний прилавок, других зевак искать?

— Заберите его, миледи, и отдайте, куда хотите, он с утра уже всю душу вымотал, — влез в разговор торговец. — То попрошайничал, то иголки стянуть пытался, то вот теперь к знатной даме пристал, дурак! Можно подумать, у него вторая жизнь припасена!

— Так вот я и смотрю — нужен ли он мне, такой, и для чего.

— Да что хотите, сделаю, — и закрестился истово.

— А если ничего не хочу? — усмехнулась она.

Нет, здесь ей не следует пытаться спасать каждого малолетнего бродяжку. Здесь нет органов опеки, и инспекции по делам несовершеннолетних тоже нет. А наказывают таких, скорее всего, как взрослых.

— Звать как?

— Щепка, — и смотрит исподлобья.

— Так прямо и записали при крещении — Щепка? — усомнилась Катерина.

— Джон Тейн. Только кому оно надо-то, моё имя!

Шум двумя прилавками далее привлёк внимание, и едва не заставил Роя выпустить мальчишку. Катерина изумилась — её грозный телохранитель попытался отступить в тень и слиться с тюками тканей, не выпуская, впрочем, добычи. Сделал знак Джорджу — тот подхватил пленника.

— Миледи, можно за вас немного спрятаться?

— Можно, но? — Катерина не стала демонстративно на него оборачиваться, но пожелала получить минимум разъяснений.

— Потом, — он и так говорил негромко, а сейчас — и вовсе едва слышно. — Объясню. Когда узнаю, откуда здесь эти люди и где остановились, — кивнул он на пару прилично одетых мужчин, при которых было трое стражников.

Одежда и говор обоих ничего Катерине не сказали, но — вероятно, что-то с ними было не так. Они прошли мимо, говоря о чём-то своём, и не обращая внимания на женщину в сопровождении компаньонки и охраны.

— Эти, что ли? — сплюнул мальчишка Джон. — Да знаю я, где они остановились. Приехали три дня тому, ходили вокруг дома старого лорда Торнхилла, которого убили прошлым летом, приглядывались, будто им в том доме что-то надо.

— А ты откуда знаешь? — нахмурился Рой.

— Ну так всех приезжих надо осмотреть, мало ли, — ухмыльнулся мальчишка.

— Можно ли у них украсть? — осведомилась Катерина. — Ладно, сейчас отойдём и разберёмся.

— Я могу показать, где они живут!

— Миледи, можно? — Рой слегка поклонился. — Джорджи, сходи с ним. А сбежит и обманет — так миледи нашлёт на него почесотку.

Джорджи и мальчишка удалились, а миледи потрясённо спросила:

— Что-что я должна наслать на этого несчастного?

— Да какая разница? — пожал плечами Рой. — Но неужели вам не интересно, что вынюхивают в вашем доме не последние люди при дворе его скоттского величества Джеймса Седьмого?

Вот ещё только не хватало! Катерина ещё раз осмотрела рулоны на прилавке, выбрала два вида сукна — серое и зелёное, и льняное полотно, расплатилась и обещала сегодня же прислать людей, чтоб забрали. Можно было идти дальше.

— Ой, смотрите, миледи, яблоки в глазури, вы их раньше так любили! — Грейс подбежала к очередному прилавку, где на каменном основании горел огонь, кипел котелок и куски яблок на тонких деревянных палочках опускали в тот котелок, и они там покрывались блестящей корочкой.

Катерина тут же распорядилась подать по куску побольше и ей, и её даме, и её телохранителю, отдала монетку и кивнула — идём дальше.

Дальше можно было передохнуть — съесть яблоки и запить водой из фляги на поясе Роя. И послушать уже о тех людях, от которых он прятался.

— Так что они могут тут искать, скажи?

— Вот и мне, миледи, это очень интересно.

— А что будет, если они найдут тебя?

— Не знаю, миледи. Но лучше б не нашли, мне как-то без них спокойнее.

Больше ничего из него вытянуть не удалось, и оставалось только пойти и продолжить осмотр прилавков. Тем более, что их потеряли мастер Дженкинс и Хью, первый нашёл команду хороших плотников, готовых работать на восстановлении Торнхилла до зимы, или сколько понадобится, а второй рассказал, что купил немного заморских пряностей, мёда и свежих южных вишен — на них как раз сезон. И ещё есть молодые яблоки — если миледи не возражает.

Миледи не возражала. Дальше нужно было обойти ещё несколько рядов, потом — встретиться с Робом и пойти обедать в какую-то присмотренную тут же таверну, где их накормили вкуснейшей жареной рыбой из местной реки, и до ночи решить с недостающими покупками.

Джорджи вернулся уже перед закатом, когда Катерина, уставшая, как не за всякий день на стройке, сидела, вытянув ноги, во внутреннем дворе дома возле розовых кустов. И рассказал, что Щепка, как оказалось, был у здешних малолетних бродяжек за старшего, и, преисполнившись благодарности, подрядил их всех на слежку. В итоге сейчас было известно, что оба чужака приехали в город накануне ярмарки, надеясь уладить свои дела до её начала, но, по словам прислуги на постоялом дворе — и дел не уладили, и уехать не успели, и решили задержаться хотя бы на первый день. Купили что-то по мелочи — перчатки, пряжки для ремней — собрались и покинули город аккурат перед закатом. На вопрос о том, как же они поедут в ночь, ответили, что ночи нынче короткие и светлые, для путешественников — самое то. Выехали из города и отправились по той дороге, что ведёт на север.

Катерина поблагодарила и дала Джорджи несколько монет — для Щепки и сотоварищей.

Рой тоже внимательно выслушал всё сказанное, но — только качал головой. Мол, людей этих знаю, случалось обоих видеть — издали, ясное дело, потому что как иначе-то? Да, когда мой лорд был при дворе, я был при нём, да и только.

Катерина не стала настаивать, но ночью, когда весь дом спал, укрылась невидимостью и сходила в комнату, которую ей Грейс назвала бывшим кабинетом милорда отца Кэт. Тайников она не нашла, а стол был абсолютно пуст.

Так же и тремя днями спустя в поместье Прайорсли — очаровательном трёхэтажном доме с башенками. Дом пришёлся Катерине по душе, она подумала, что с удовольствием бы в таком жила, но увы. Правда, обитавшая в доме прислуга была весьма рада её видеть — значит, Кэт вела себя со всеми прилично и не злобствовала, что радовало. Катерина обследовала комнаты Кэт, отобрала вещи, которые пригодятся в Торнхилле, велела запаковать и подготовить к отправке. Ткани, посуда, рукоделье, книги — когда-нибудь же они будут жить нормально, не в ремонте и не в войне? Опять же, книги пригодятся для занятий с детьми.

Ещё Катерину очень впечатлил здешний розарий. Неужели это Кэт сама его развела? Оказалось — нет, есть садовник Дин Холли, дедок приличного возраста. Он, наверное, был рад видеть Катерину больше всех и попросился с ней в Торнхилл — розы выращивать, ну и всё то, что миледи занадобится. Миледи не отказала — потому что дело хорошее.

А в кабинете милорда отца снова ничего не было. Ну да, если заговорщик — то все бумаги куда-нибудь вывезли.

Значит, нужно думать дальше. Пусть всё, что она здесь узнала, покрутится в голове, а потом — будет видно. Возможно, придётся припереть кое-кого к стене, и пусть только попробует отговориться глупостями, как он делает обычно.

34. Истинная дочь своего отца

Когда Катерина вернулась в Торнхилл — со всей честной компанией, конечно же — то поняла, каким маленьким стал за эти полгода её мир. Раньше она знала многое и о многих, и со многими постоянно общалась, даже в последний послеинсультный год — по телефону и по скайпу. Друзья и коллеги разбежались без малого по всему миру, и рассказывали — что и как в жизни, в работе и вокруг. Телевизор по множеству каналов исправно доносил новости со всего земного шара. А сейчас весь её мир — это Торнхилл и окрестности, и люди, их населяющие, и похоже, что так будет всегда. Если даже поездка в соседний маленький городок — уже приключение…