Светлана Ушкова - Запретный ключ Страница 59

От близости мужчины во рту как-то резко пересохло, а в груди все сжалось от непонятного предвкушения. Я бы и дальше молчала, глядя в глаза колдуна и борясь с желанием прикоснуться к его лицу, но на чертов прямой вопрос необходимо было ответить.

— Хорошо, ваша светлость, — еле выдохнула я и облизнула пересохшие губы.

Взгляд колдуна неуловимо изменился, и Ровал обнял меня еще крепче. Весь кислород моментально вышибло из легких, а внутри стало нестерпимо жарко. И от этого существовало только одно спасение…

Я судорожно вздохнула, и в то же мгновение мои губы накрыл поцелуй. Нежный и одновременно настойчивый, он лишал рассудка. Не выдержав, я тихо застонала и ответила.

Ровал тотчас подхватил меня на руки и куда-то понес, не прекращая целовать.

Мир для меня исчез, оставив лишь его объятия, ласки, обжигающее кожу дыхание. Всякое благоразумие отказало, сердце то сладостно сжималось, то бешено стучало, а с губ срывались тихие стоны.

Даже если бы сейчас я вспомнила о зароке держаться от Ровала подальше, то не смогла бы его выполнить. Жадные прикосновения сводили с ума, тело трепетало от возбуждения и предчувствия чего-то большего.

Шнуровка корсета под руками Ровала тихо затрещала и поддалась, а в следующий миг обнаженной спины коснулись горячие ладони. Платье соскользнуло на пол, а меня опустили на кровать. Собственный умоляющий стон показался каким-то далеким.

Еще миг, и я снова в желанных объятиях, чувствую жар его тела, нежные касания, поцелуи, в которых растворяется само мироздание, а я захлебываюсь в ощущениях и чувствах.

ГЛАВА 14

Из мира сновидений меня вырвало легкое трясение за плечо. Я недовольно поморщилась, но все же разлепила непослушные веки и смущенно улыбнулась.

Мой идеальный мужчина уже был полностью одет, и от мысли, что мне дали выспаться, стало жутко приятно. Заботится…

— Сейчас тебе принесут новое платье, одевайся и выходи на завтрак, — вместо приветствия проговорил разноглазый и направился к выходу из спальни.

А я впала в ступор от такого стремительного исчезновения мужчины мечты.

И лишь спустя несколько мгновений пришла боль и осознание: никакой заботой здесь и не пахнет. С какой стати вообще в мою голову подобная мысль пришла? Я для Ровала по-прежнему только рабыня, которой он просто воспользовался. Иначе он снял бы браслеты!

Кусая губы, чтобы сдержать слезы, я соскользнула с кровати и направилась в ванную. А стоя под душем, продолжила размышлять на тему того, что все еще являюсь безвольной. Допустим, ночью этим вопросом нам заниматься было некогда, но теперь-то!

На душе скребли кошки: Ровал не собирался меня освобождать. Отдал очередной приказ и ушел. А я — просто дура, которая поддалась чувствам!

И ведь знала же, что ни к чему хорошему эта симпатия не приведет! Самое обидное, что я хотела быть с Ровалом, вот только не в качестве рабыни. Надеялась на взаимность, а в итоге просто позволила собой воспользоваться.

Резко выдохнув, я сделала воду практически ледяной, а через пару секунд выскочила из-под душа. Надо бежать отсюда. Чем скорее, тем лучше! А там занесу Ровала в список своих ошибок и сделаю вывод, что мне влюбляться противопоказано.

Вытершись пушистым полотенцем, я вышла в спальню, где уже ждала служанка и наряд. Девушка на мой хмурый взгляд ответила неуверенным приветствием и глубоким реверансом. Но мне было совсем не до местных заморочек. Душу жег праведный гнев на разноглазого и на свое слабоволие.

Быстро одевшись с помощью девушки, я отправилась на завтрак. Как и раньше, Ровал меня уже ждал, но вел себя так, словно между нами ничего и не было. Это бесило и обижало меня. Несколько раз ловила себя на мысли, что, отрезая кусочек мяса, представляю, как столовый прибор втыкается в разноглазого.

Ровал, к счастью, мое настроение не уловил, поэтому трапеза прошла достаточно обыденно. Только в самом конце, когда я уже слегка успокоилась и потихоньку пила чай, колдун решил поставить меня в известность о дальнейших планах:

— Сегодня продолжим работать с «Сиянием».

А я невольно стиснула зубы, но все же, как и положено рабыне, ответила:

— Как пожелает ваша светлость.

Правда, улыбка получилась, видимо, недостаточно милой и счастливой, ибо Ровал решил меня успокоить и мягко произнес:

— Не переживай, с магией только первое время трудно работать. Чем больше тренировок, тем легче пропускать ее через себя.

«Да в гробу я видала твою магию. И тебя вместе с ней!» — мысленно выругалась я, и улыбаться стало немножечко легче. Я уже собиралась пролепетать очередное «да», когда в столовую вошел слуга и, низко поклонившись, доложил:

— Ваша светлость, вас желает видеть лорд Рэдрин. Он просил передать, что дело чрезвычайной важности и не терпит отлагательства.

Ровал недовольно нахмурился.

— Как все не вовремя, — пробормотал колдун, а после более громко сказал для слуги: — Хорошо, передай, что скоро буду.

Слуга снова поклонился и вышел, а разноглазый обернулся ко мне.

— Думаю, долго наша встреча не продлится. Пока меня не будет, найди чем себя занять. Только пределы этажа не покидай, — наставительно проговорил Ровал.

— Да, ваша светлость, — механически кивнула я в ответ.

Колдун поднялся со своего места, чтобы через мгновение покинуть столовую.

Я же торопиться не собиралась и продолжала пить чай. Невольная отсрочка, предоставленная мне графом Рэдрином, оказалась как нельзя кстати — появилось время спокойно подумать. Рука невольно покрутила один из невидимых браслетов, и я горько усмехнулась.

Ровалу я нужна как гарантия сохранности его жизни, не более того, и мое рабство его очень даже устраивает. Безвольная, выполняющая все прихоти, — что может быть лучше? И хорошо, что раскрыть свой секрет в порыве нахлынувшего безумия я не успела. А то меня бы уже приковали где-нибудь цепью, чтобы уж наверняка не сбежала.

От такой перспективы к горлу подкатил комок слез. Сглотнув, я поспешно поднялась из-за стола, ибо усидеть на месте в таком нервном состоянии не представлялось возможным, и вышла в коридор. Какое-то время шла абсолютно бездумно, стараясь подавить обиду, злость и боль и разогнать ненужный туман в голове от этого эмоционального коктейля.

Проходя мимо лестничного пролета, я зацепилась взглядом за украшавший окно витраж. И, тут же сменив свой маршрут, спустилась, чтобы выглянуть на улицу. Туда, где мне больше всего хотелось оказаться. На свободу…

Сквозь цветные стекла виднелся дворцовый парк, все такой же красивый и величественный, как и в день моего прибытия. А там, вдалеке, виднелись высокие кованые ворота, за которыми была свобода… Печальный вздох вырвался сам собой.