Александра Лисина - Время перемен. Лабиринт Безумия Страница 59

— Вы их что, пришибли? — нервно спросил Элиар.

— Нет, не смогли. Но погоняли славно. Конечно, догнать — не догнали, потому что были маленькими и слабыми после первого Единения, а они — больно шустрыми. Но зато мы с воплями разодрали им штаны, поломали мечи, повыдергали волосы… особенно я! Дядько умучился меня ловить! Но самое забавное было в том, что Сар’ра принес нас домой в темноте, Траш предусмотрительно спрятал в своей куртке, чтобы никого не напугать, да еще и поостерегся откровенничать с остальными, опасаясь, что нас пришибут втихую от греха подальше. Поэтому, когда мы вдруг среди бела дня выскочили — злые, как демоны, с зелеными глазами, взбешенные…

Эльф беззвучно рассмеялся: пожалуй, картинка была еще та!

— Эх, до чего было славное время! — печально вздохнула Белка. — Мы с Траш столько лет наводили там ужас, столько раз их пугали, злили и откровенно издевались… м-м-м, одно удовольствие вспомнить. И, что замечательно, никто не знал, кто я есть на самом деле. Думали, просто наглый мальчишка! Ох-хо… а потом мне стукнуло восемнадцать, и все снова изменилось.

— От этой магии можно как-то избавиться? — осторожно поинтересовался Элиар, когда она умолкла и печально опустила плечи.

— Боюсь, что нет.

— Тот Темный… который погиб в Стороже двадцать лет назад… он имеет к этому отношение?

— Нет.

— А Литур?

— Нет, — в третий раз ровно ответила Белка, но Таррэн даже издалека почувствовал, как она насторожилась и подобралась. Странно, что солгала: я-то думал, Элиару доверяют гораздо больше. Думал, он ей нравится — все эти ночные беседы, ее непривычная покладистость… но выходит, это не так? Выходит, она не посчитала его достаточно надежным для того, чтобы открыться так, как мне? Не доверила свое прошлое? Даже говорит с Элиаром, как Белик! Почему? Если бы не узы, если бы я не видел своими глазами, то усомнился бы сейчас… но ТАКОЕ невозможно подделать. Тогда она была искренна, а со Светлым почему-то бережется и очень внимательно следит за своей речью. Неужели все не так, как мне казалось?!

— Откуда же у тебя мечи Темного? — еще осторожнее спросил Элиар.

— Подобрали, когда уходили из Сторожи. В лесу, на самой границе, — все так же неестественно ровно солгала Белка, заставив Таррэна непонимающе нахмуриться. — Мы даже видели тело — ему сердце проткнули насквозь. Кто-то подстерег его и убил. В спину. Подло. Как он того и заслуживал. Именно поэтому он потом призвал Огонь Жизни, от которого сгорела сама Сторожа, мои родители, сестра и вся наша деревня. Только Литур и уцелел. Правда, тоже случайно…

Она прерывисто вздохнула.

— Знаешь, в тот день я был там вместе с отцом. Очень близко… и, вместе с тем, невероятно далеко. Мне не повезло пораниться возле клетки с хмерой, которую тот Темный привез из Серых Пределов, чтобы попытаться потом приручить. Сильно пораниться. Траш почуяла запах крови и, будучи ужасно голодной, разломала свою тюрьму, вырвалась, нашла меня по следу, но убить не успела. Только здорово поцарапала, а потом мы слились, и она уже не могла ничего сделать: в стае бывает лишь один ведущий, а я и тогда не любил уступать. Так и вышло, что Огонь Жизни на меня почти не подействовал, а мы с малышкой оказались на Тропе. Из-за НЕГО, ясно? И это из-за него я так ненавижу Темных!

Элиар чуть вздрогнул.

— Но если он умер, откуда тогда у тебя…

— Он проклял нас, — печально ответила Белка. — Проклял всех, кто жил в Стороже и рядом с ней. И, тем самым, принес им смерть. Все мои друзья и родные погибли в течение трех жалких дней после пожара. Те, кто смог уехать из деревни, тоже прожили недолго: месяц, два, три… насколько я знаю, больше года не выдержал никто. Несчастные случаи, наемные убийцы, неосторожные грабители, поваленное дерево в лесу, болезни, дикие звери… он не пощадил никого. Только Литура, который был слишком далеко в тот день от остальных.

— И тебя.

— Нет, Элиар. Меня это тоже коснулось. Просто из-за Траш и ее нечувствительности к магии, проклятие сработало несколько… иначе. Оно не убило нас на месте, не обожгло, не раздавило и не расплющило на Тропе. Оно всего лишь сделало так, что рядом постоянно гибнут дорогие мне люди. Сделало меня красивой игрушкой с ядовитой начинкой внутри. Хочу я этого или нет, но оно до сих пор убивает моих близких. Тех, кому я верю. И это худшее, что только могло случиться. Иногда я даже начинаю думать, что было бы гораздо легче, если бы меня просто убило на месте. Одним ударом, мгновенно… да даже медленно! Я бы не сожалел, потому что все проблемы были бы решены! И мне никогда бы не пришлось проходить через ЭТО!

— Мне жаль, — неслышно прошептал эльф, и Белка горько улыбнулась.

— Мне тоже, Элиар. Ты даже не представляешь, как сильно я жалею, что все так сложилось. Даже Сар'ра поддался, даже его воля не устояла против этого дрянного колдовства. Я подозревал, догадывался, что что-то не так, но он никогда не подавал виду, упорно молчал, скрывал ото всех и только перед смертью решил признаться. Однако даже это сделал так, чтобы я не мог ничего изменить и ни о чем больше не жалел… мы попрощались с ним еще месяц назад, как раз перед моим отъездом, потому что уже тогда знали, что ему не выжить. Знали, что когда я вернусь, он станет другим. Знали, что он обречен, и почти смирились. В Серых Пределах такое часто случается. Очень часто. Настолько, что мы давно потеряли счет ушедшим. Скарн, Идеас, Волтер, Аддик… за двадцать лет ушли многие из наших. Поверь, я давно привык терять друзей. Все мы привыкли, хотя легче от этого не бывает и каждый раз все равно нам очень больно. Но смерть — так же естественна, как жизнь. От нее не уйти, не спрятаться и не сбежать. Чему быть, того не изменишь, я хорошо это понимаю…

Белка на миг прервалась и зябко обхватила себя руками, а потом снова заговорила. Медленно, весомо и очень спокойно, будто давно ждала этого разговора.

— Знаешь, мы верим, что у каждого Стража есть своя звезда в созвездии Дикого Пса. Может, тебе это покажется смешным, но мы хотим в это верить. В то, что есть иная судьба. И в то, что когда кто-то уходит отсюда, в небе непременно загорается новый огонек. Мы верим, что наши братья ушли в лучший мир, в другую жизнь, где не будет этой боли. Туда, где мы когда-нибудь снова встретимся. Туда, где нет страха и нет бесконечной войны на выживание… Сар’ра сейчас там, и, надеюсь, ему хорошо, потому что он, наконец, стал свободным. Он заслужил отдых, ушел достойно, гордо, и я не могу за него не радоваться. А когда мы снова увидимся, то я обниму его так, как никогда не мог раньше. И он обнимет меня, потому что никакой магии между нами больше не будет. Как не будет навязанных ей чувств. Просто друзья… пересмешнику никогда этого не понять. Он не умеет чувствовать, не умеет сострадать. Он — не настоящий, какой бы облик ни украл и сколько бы крови ни выпил. Он — просто нежить, вечно голодный вампир, умеющий читать мысли и память своих жертв с тем, чтобы находить себе новое пропитание. Я убил его легко. Без жалости, как и надлежит поступать с такими гадами… но и без ненависти тоже. Я благодарен ему за то, что он в точности исполнил последнее желание моего друга и позволил увидеть его еще раз. Поверь, для нашей жестокой жизни это — очень много. Настолько, что за такой подарок я убил его быстро и почти безболезненно. Так, как он, может, и не заслуживал. Правда, чтобы успеть до того, как пересмешник набросился бы на вас, мне пришлось подпустить его очень близко. Пришлось рискнуть и дать ему возможность поверить в то, что я не узнал и не понял. К счастью, он был слишком поглощен успехом, чтобы копаться в памяти Сар'ры и выуживать оттуда причину такого трепетного ко мне отношения. К счастью, он слишком поздно отшатнулся. И, к счастью, так и не сумел сообразить, где ошибся. Вот так, друг мой. Он проиграл нам этот бой, Сар’ра спокойно ушел, а я… я ни о чем не жалею. Это правда.