Ольга Вешнева - Огрызки эпох Страница 59

— А вот Регина. Диковинная птаха. Чухонка. Под Петроградом ее откопал, — Демьян хвастливо представил мне огненно — рыжую красавицу с несколько вытянутым сердцевидным лицом. Он сделал паузу, искоса наблюдая за моими глазами, тщетно искавшими веснушки на ее курносом носике. — Моя зазноба. Даже глядеть воспрещаю на нее.

— Мое высочайшее почтение, государыня, — я поцеловал руку вампирши.

Регина холодно сверкнула темно-зелеными глазами. От ее очень светлой, с оттенком лазури, кожи исходил умопомрачительный тонкий аромат. Она павой проплыла мимо атамана и спряталась за его широкое плечо, продолжая тайком обжигать меня враждебными зелеными огоньками.

— Лейла — черкесская джигитка, — Демьян подманил большеглазую брюнетку с мелким угловатым лицом и совиным носом. Она понюхала меня издали, стоя на высоких камнях.

— Зверь — баба! — насмешливо воскликнул атаман. — Диву даюсь, как Лаврушка ее терпит… Шурочка и Глаша, безвольные холопки, — он подвел ко мне двух девушек, будто сошедших с выцветшей картинки.

Избраннице атамана они проигрывали много, хотя некрасивыми я бы их не назвал. Запуганные, плохо одетые девушки казались почти одинаковыми, но у Шурочки лицо было круглее, а волосы темнее, чем у Глаши.

— Тоже не твои утешницы, — предупредил Демьян. — Тебе я пожалую Антошкину Нюшку. Хорошо, я не докончил ее. Просим в хату, беглец. Обвыкайся тут.

Атаман повел меня в горы, рассказывая о широте и красоте своих владений. Меня тревожила безгласность его подчиненных. Все, кроме Лаврентия, молчали как немые. Я убедился, что местные вампиры умеют разговаривать, когда они ушли далеко вперед и отзвуки их голосов принесло эхо.

Демьян привел меня на край глубокой пропасти в горной расщелине и попросил заглянуть вниз. Я подальше отодвинулся от него из соображений безопасности, и выполнил его просьбу. Перекатывавшаяся по острым скалам речка была черной от копошащихся в ней рыб: длинных, как угри и зубастых, как маленькие драконы. При виде гостей они начали вылетать из воды, отталкиваясь хвостом, и щелкать зубами.

— Подсобники наши первейшие. Гребешковые угри, — Демьян помахал рукой свирепым рыбам. — Учись водить с ними дружбу. Они и хату охранят, и обсосанную добычу сожрут с костьми, — он вытащил из-под камня сухой кусок мяса и бросил в реку.

Угри сплылись в точку падения куска, нагромоздились на него высокой горкой.

— Концы в воду, как сказывают людишки, — потерев руки, Демьян уверенным прыжком пересек опасную реку.

Я прыгнул за ним и приземлился на самый край горного серпантина.

Подходя к основному тоннелю пещеры, Демьян громко позвал обещанную мне подругу:

— Нюшка! Выходи привечать избавителя! Эй! Ты там, случаем, не околела, смердячка?

Из пещеры, придерживаясь за стену, вышла испуганная девушка. Ее заплетенные в косу пепельно-русые волосы гребешками вздыбливались на макушке и затылке — Нюшу явно таскали за косу. Она едва не упала на меня от потери сил. Я придержал ее под локти, и она испуганно затряслась, пряча заплаканное лицо, чересчур бледное даже для вампирши.

— Не бойся, Анютка. Я тебя не обижу. Зовут меня Тихон. Мне тебя атаман поручил. Я буду жить с вами.

Нюша подняла серо — голубые влажные глаза. Я потянулся к ее губам, намереваясь покормить ее драконьей кровью. Она отшатнулась.

В этой стае не было принято делиться отрыгнутой пищей. Пленница иначе истолковала мой жест. Она сняла с плеча косу и наклонила голову — подставила для укуса шею, покрытую плохо затягивавшимися ранками от стесанных клыков.

Так вот, что означали слова «я не докончил ее». Ну и мерзавец!

— Ты не поняла. Я тебя не трону, — глубоким вздохом я пресек рвавшийся наружу вопль негодования.

Нюша не оставила меток на «привратном» дубе. Значит, в плену она страдала много дней.

— Доволен подарочком, беглец? — насмешливо спросил Демьян.

— Очень доволен, государь. Красивая девица.

— Не наседай сразу. Дай ей время приобвыкнуть. Она у нас пуганая, — Демьян вошел в пещеру и свернул в развилке тоннеля направо. — Нюшка, проводи хозяина в свой закуток!

В пустой, не застланной перинами «спальне», я уговорил Нюшу довериться мне и передал ей оставшуюся в желудке кровь. Поев, она свернулась комочком на холодной каменной плите, спиной касаясь моей груди. Я распрямил и обнял ее, согревая своим телом. Нюша не возражала. Зализав ранки на ее шее, я уткнулся носом в растрепанную косу. Мне, страсть как соскучившемуся по женской ласке, хотелось большего, чем теплые объятия, но я не осмелился на принуждение.

Течение времени для меня ускорило ход. Я не успевал отсчитывать дни, путался в числах. Сон стал провалом в темноту, а бодрствование — гонкой с препятствиями.

Атаман поддерживал в стае железную дисциплину, вампиры безропотно преклонялись перед ним, считали его обладающим волшебной силой. Иерархическое и семейное положение каждого из нас зависело только от него, произрастание геометрических любовных фигур на почве изменчивых чувств исключалось полностью.

Охотились мы обычно порознь, мелкими группами или каждый сам по себе. Демьян не принимал участия в добывании пищи, но всегда контролировал ее распределение. С одной стороны было хорошо, что ел он мало. С другой стороны, это было плохо — от нас он требовал подобной воздержанности в еде.

Однажды я попытался деликатно ему возразить, что мы вампиры, а не монахи, и аскетизм нашей природе чужд, но отговорок Демьян не принимал. Он продолжал следить за моей трапезой и закатывал в лоб тяжелый щелбан, если я вовремя не отрывался от жертвы. В целом, он был прав. Налегке, с полупустым желудком, удобнее сражаться с врагами, но об услаждении души тоже следовало позаботиться. Враги нападают редко, а кушать хочется всегда.

Творческое безделье после охоты мне пришлось отменить. Мы были единственной вампирской стаей заповедного леса. Нам принадлежали все его леса и горы, а это сотни верст окружной границы, которую нужно было охранять от вторжения чужаков.

Словом, работы хватало. В этом «спартанском лагере» я усовершенствовал мастерство скоростного бега и прыжков, научился лазать по горам и убивать огромных свирепых зверей. Демьян признал меня неплохим охотником. По статусу я занимал второе после него место. Секрет успеха был прост. Я прикладывал больше усилий для достижения цели, если от нее зависело не только мое благополучие. Добывая провизию к «царскому столу», я защищал сородичей. В случае неудачной охоты вожак питался кровью низших по иерархии. Сам я частенько оставался голодным, но Демьян всегда был сыт, и мои собратья могли не опасаться его сточенных клыков.