Ч. Цыбиков - Хроники Земли Простой (специально обработанные для жителей Земли) Страница 59

Обсуждение, дорога, уговаривание боевых свиней притвориться свиньями на продажу — все это довольно сильно утомило наших героев, поэтому до "Болкерк-отеля" они добрались без особых приключений. Там Белинду и свиней ждало жестокое разочарование — когда выяснилось, что прислуга должна жить в комнатах для прислуги, а свиньи — в сарае.

За ужином вскрылось еще одно не очень приятное обстоятельство.

— Давайте ограничим число мясных блюд и десертов, — нерешительно предложил Хромой Сом, несколько ошарашено наблюдая за количеством заказываемых друзьями блюд. — Э-э… проблема в том, что последний мой отчет, по-видимому, не прошел… так что у нас могут возникнуть проблемы с финансированием, а мы с этим отелем и так… выбились из сметы Приключения.

Маг хмурил брови и на своих спутников не смотрел.

Утром следующего дня Гоба Свинопас, не торопясь, праздно шел по главной улице Болкерка. Главная улица представляла собой зрелище незаурядное, ибо на главной улице когда-то жили не последние в Болкерке люди. Кроме того, главная улица Болкерка была вымощена голубым кирпичом, что составляло предмет особой гордости болкеркийцев, а также вызывало сильное недоумение всех приезжих. Но, как говорится, подарки не отдарки, и отказываться от подарка гильдии печников горожанам, конечно, никакого резона не было. Впрочем, об этом поучительном случае можно рассказать и поподробнее. К Празднику Трёхсотлетия Болкерка все кому не лень, то есть те, кто жил поблизости, дарили муниципалитету различной стоимости подарки. Каждая гильдия хотела переплюнуть одна другую, а печники задумали подарить городу такое количество кирпича, которого хватило бы на новую ратушу.[40] А еще им хотелось, чтобы кирпич был ярко-розовой окраски; цвет этот почитался благородным и радующим глаз. Для этой цели из Билгейтца был приглашен знаменитый алхимик Менделей Таббл. Но что-то там с ингредиентами получилось не так, реакция пошла не таким образом и в результате весь кирпич принял нагло голубой оттенок. Времени на изготовление другой партии не оставалось, но иметь голубую ратушу не решились даже горожане Болкерка — города, вообще-то славившегося своим свободомыслием и вольностью нравов. В итоге было принято решение выкрасить в голубой цвет несмываемой краской (подарок гильдии маляров) самого Менделея Таббла и вымостить голубым кирпичом главную улицу Болкерка.

Именно после этого на главной улице как грибы стали расти разного рода сомнительные заведения, — считалось, что сам цвет мостовой располагает к сомнительным забавам, — что впоследствии привело к тому, что город стал излюбленным местом для любителей туризма любовных утех. Отметим, что ставший на довольно продолжительное голубым в буквальном смысле этого слова Менделей Таббл с горя запил, но поскольку крепость имевшихся в Болкерке напитков не могла утешить несчастного алхимика, ему пришлось изобрести свою собственную крепкую настойку, прозванную в народе "слезой Менделея" или просто менделеевкой.

Впрочем вернемся к нашему свинокраду Гобе.[41] Одет он был, как и подобает уважающему себя свинокраду, то есть с кричащим шиком. Толстая золотая цепь свободно болталась на груди, ярко-желтая рубашка была заправлена в штаны из кожи южного тапарга, на ногах красовались полусапожки а-ля южный варвар, словом, всё по последней моде прошлого сезона Билгейтца. Когда-то этот молодой человек действительно был свинопасом, но совсем недолго, поскольку после первой же недели соблазнился на лёгкую жизнь и украл половину стада у своей гильдии свинопасов, в которую только что его порекомендовал его отец, тоже свинопас. После этого его из гильдии свинопасов изгнали, отец умер, не выдержав позора, Гобу с почётом приняли в гильдию свинокрадов, а прозвище Свинопас осталось. Составители хроник склонны усматривать в этом очередную злобную насмешку судьбы и результат невдумчивого воспитания.

Ещё издалека Гоба увидел, как к нему, заискивающе улыбаясь, направляется Пака Зубастик, юный ортасец, мечтой которого было стать свинопасом, а покамест пробавлявшегося на харчах прислуги в "Болкерк-Отеле".

— Гоба, — радостно улыбаясь, сказал Пака. — У меня есть к тебе дело …

— У всех есть дело к Гобе, — меланхолично сказал Гоба Свинопас.

— Три свиньи на продажу, — слегка поблекнув, сказал Пака.

— У всех три свиньи на продажу, — все так же меланхолично ответствовал свинокрад.

— Это очень толстые свиньи, — почти шепотом сказал Пака.

— У всех толстые свиньи, — еще более меланхолично сказал Гоба.

— Они остановились в "Болкерк-отеле"… — сказал Пака и заплакал.

Гоба Свинопас посмотрел на Паку длинным меланхоличным взглядом и произнёс:

— Ладно. Чего хочешь-то?

— Задняя нога и рекомендация в гильдию свинопасов, — всхлипывая, сказал Пака Зубастик.

— А может еще и копченые ушки? — насмешливо сказал свинокрад.

— Я не люблю копченые ушки … — всхлипывая, сказал Зубастик.

— Ну тогда три пары копченых ушей в придачу, — сказал свинокрад и насвистывая удалился, провожаемый восхищенным взглядом служки из "Болкерк-отеля".

Кому-то может показаться странным, что рекомендации в гильдию свинопасов, кроме собственно свинопасов, давали и свинокрады, но если вдуматься, то это вполне логично. Кто как не бандиты знают, кто из милиционеров плохой, а кто хорошо выполняет свои обязанности? Кому как не лисам знать, где лучшие гончие? Вот и свинокрады знают, кто хороший свинопас. Кто следит за своими свиньями, а кто нет.

Впрочем, мы отвлеклись.

Завтрак проходил в ресторане "Болкерк-отеля" и сопровождался напряженным молчанием. Все участники Приключения ели вкусный и питательный завтрак молча и старались не глядеть на стол для прислуги, за которым в каком-то мрачном ожесточении Белинда ковырялась деревянной ложкой в тарелке с овсяной кашей, завтраком прислуги. В воздухе ощутимо пахло надвигающимся скандалом. В конце концов, Белинда швырнула ложку в кашу и внимательно оглядела мужчину лет тридцати пяти, одетого в зеленый камзол и такого же цвета штаны, сидевшего неподалеку и уже минут десять пялившегося на Белинду.

— Какого дьявола? — вскричала Белинда.

Все посмотрели на Белинду. Реакция мужчины была немного неожиданной.

— Бедное дитя! — вскричал мужчина в зеленом. — Я узнал тебя сразу! Святой Ресет, как бесчеловечны эти люди! Как! — продолжил он, обращаясь к Хромой Сому. — Как вы могли допустить, чтобы ваша дочь стала служанкой и питалась отдельно от вас?

Все посмотрели на Хромой Сома. Многие — с осуждением.