Александр Розов - Созвездие эректуса Страница 59

In the land of the Ojibways,

In the pleasant land and peaceful.

After many years of warfare,

Many years of strife and bloodshed,

There is peace between the Ojibways

And the tribe of the Dacotahs.

— Это Лонгфелло, — на всякий случай, сообщил Винсмарт, — он написал песнь о Гайавате в середине позапрошлого века.

— Я знаю, но ведь это про Канаду?

— Верно, но уже тогда в Канаде почти исчезли оджибуэи и вообще индейцы. Нынешние канадцы — потомки британцев и французов, приехавших туда лет 200–300 назад.

— У вас та же история, что в Австралии, — заключила Абинэ, — Глупо. Приехать на новые земли, чтобы сделать там то же, что было на старых. Зачем ехали, спрашивается?

Винсмарт пожал плечами.

— Может, действительно глупо, но мне казалось, что люди всегда так делают.

— А будь ваша воля, вы бы тоже так сделали? — спросила она.

— Нет, конечно.

— Вот видите, вам понятно, что это идиотизм. Зачем тогда говорить про всех людей?

Док Рау погрозил ей пальцем.

— Абинэ, не надо обижать дока Джерри. Он же не оффи.

— Pardon me, я всегда так возбуждаюсь когда спорю. Я вас обидела, док Джерри?

— Что вы, — возразил он, — я действительно выразился некорректно.

— Вы просто привыкли, что за всех решают оффи, — заметил Рау.

— Возможно, — согласился Винсмарт, — хотя я не очень понимаю, что значит «offye». Мне перевели, как «State functionary», но мне кажется, это не совсем аутентичный перевод.

— Нет аутентичного перевода, — сказал Рау, — потому что у вас определения «социальный», «публичный», «правительственный» и «государственный» означают почти одно и то же, а в Меганезии это совершенно разные определения. Про тахуна здесь скажут «social», про судью — «public», а про функционера любого национального департамета — «govern».

— А про кого скажут «state»? — спросил Винсмарт.

— Про фашиста, — мгновенно ответила Абинэ.

— Никогда не говорите здесь «state» про функционеров, — добавил док Рау, — это все равно, что назвать американского полковника «oberfuhrer» а губернатора «gauleiter».

— О, черт! — Винсмарт энергично потер виски, — Хорошо, что вы мне это сказали раньше, чем я встретился с представителями властей. Была бы неудобная ситуация.

Абинэ хихикнула и махнула рукой:

— Ничего бы не было, За километр видно, что вы yankee или euro.

— Так уж и за километр?

— Ну, за сто метров, — уступила она, — не обижайтесь, док Джерри, это как ваш cache-sexe, в смысле, swimsuit. Ничего такого, люди везде разные. А правда, что в Штатах штрафуют за купание без swimsuit, за witchcraft, за darwinism и за то, что не ходишь в christian church?

— За купание в голом виде в консервативных округах действительно могут оштрафовать, но за колдовство, за дарвинизм и за непосещение церкви уже давно не штрафуют. И я не понял, а почему вы так объединили эти четыре вещи?

Она с недоумением посмотрела на дока Рау.

— Я опять сказала что-то нетактичное?

— Нет, леди, вы просто задали коллеге Джерри необычный вопрос, — ответил он, наливая всем кофе, — в американо-европейской культуре эти явления не принято связывать.

— Это и в самом деле необычно, — подтвердил Винсмарт, — а вы видите связь, коллега?

— Связь очевидна. Все перечисленное исходит из одного библейского табу. Оттуда же исходит и аномально-острая реакция на ваш экспериментальный проект.

— Вы имеете в виду связь наших экспериментов с эволюционной теорией?

— Не в этом дело, — сказал Рау, — Точнее, не только в этом. Сейчас я объясню. Абинэ, вас шокировало предложение дока Джерри применить к вам ветеринарный препарат?

— Конечно, я была удивлена. Ведь у разных животных разное устройство. Примерно как у движков. Вы же не нальете в поршневой движок топливо с присадкой для турбинного. Но док Джерри объяснил, что здесь не такой случай.

— А то, что этот препарат не для людей, а для животных?

— В смысле, для других животных? — переспросила она, — а для каких, кстати?

— Для овец, — сообщил Винсмарт, — Twiz-8 создавали под новозеландский заказ.

— Ну, ясно, — сказала Абинэ, — в Новой Зеландии овцы это чуть ли не главный бизнес. Это здорово, что оно подходит для людей. Вот желудочное лекарство, наверное, не подошло бы. У травоядных там все по-другому, я что-то такое помню из школьной биологии.

Док Рау повернулся к Винсмарту.

— Видите, коллега, какой ход мысли?

— Я напутала про травоядных? — поинтересовалась Абинэ.

— Нет, все верно, — ответил Рау, — я просто поставил маленький психологический опыт.

— Как интересно! А про что?

— Это пусть док Джерри вам скажет. Вы ведь заметили, коллега?

Доктор Винсмарт кивнул.

— Еще бы. Видите ли, Абинэ, во многих странах считают, что человек это не животное.

— А кто? Растение что ли? — удивилась она.

— Нет, не растение, конечно, — он замялся, — это довольно сложно объяснить…

— Вот-вот, — ехидно сказал Рау, — помните две наши вечерние пикировки на эту тему?

Возникла пауза. Винсмарт совсем не хотел в третий раз занять такую же неосновательную позицию, как дважды до того раз. Тет-а-тет с коллегой еще ничего, но в компании…

— Вы о чем-то задумались, док Джерри? — спросила Абинэ.

— Да. О вашем вопросе, Видите ли, в некоторых обществах считается некрасивым приравнивать человека к животным. Так сложилась культура. Как еще объяснить?

— А, тогда понятно, — она взяла ручку и написала на салфетке столбик иероглифов, — вот тут та же история с культурами.

— Это по-японски? — спросил Винсмарт.

— Да. Это самое знаменитое хокку Басе.

«Старый пруд

Прыгнула лягушка

Всплеск воды».

Если знать японский язык и культуру, то эту группу иероглифов можно представить, как картинку, где пруд, и лягушка, и всплеск. Но у меня японский так себе, и я не могу. Я и запомнила это только потому, что в школе по истории проходили.

— По истории? — удивился он.

Док Рау тихонько рассмеялся и предложил.

— Коллега, спросите нашу прекрасную леди, кто такой Гай Юлий Цезарь.

— Опять придумали какой-то опыт? — поинтересовалась она, — Ну, пожалуйста. Это древний этнограф, он описал природу и обычаи Франции, которая тогда называлась Галлия.

— Этнограф? — переспросил Винсмарт.

— Ну, да. Он был римским офицером, попал на войну в Галлию и написал книгу.

— А Карл Великий? — продолжал допрашивать Рау.

— Не помню точно. Про него что-то было в рыцарских романах древней Европы.

— Тамерлан?

— Понятия не имею, кто такой.

— Аттила?

— Судя по имени, венгр. А так — не знаю.

— Чингисхан?

— Один из монгольских богов. Ему приписывают первый свод законов в тех краях.