Последний из Братства. Бессмертный Меч (СИ) - Глеб Кондратюк Страница 6

[Из-за обстоятельств вашей смерти (уничтожения ядра маны) ваш уровень понижен на десять (текущий уровень — двадцать третий). Общий объем маны уменьшен на пятьдесят процентов. Штраф будет уменьшаться со временем. Время полного восстановления — тридцать дней.]

[При повторном уничтожении ядра в течении месяца штраф будет получен в удвоенном размере]

[Внимание!]

[Из-за обстоятельств вашей смерти (уничтожение более восьмидесяти процентов энергетической сети) ваш уровень понижен на пять (текущий уровень — восемнадцатый). Эффективность циркуляции маны по энергетической сети уменьшена на сорок процентов. Штраф будет уменьшаться со временем. Время полного восстановления — пятнадцать дней.]

[При повторном критическом повреждении энергетической сети в течении месяца штраф будет получен в удвоенном размере]

Он отмел сообщения в сторону. Всё это он узнал ещё когда листал системные уведомления после боя с Инароксом. Разработчики постарались сбалансировать «бессмертие» игроков. На случай, если кто-то сможет воспользоваться разрывом ядра маны, он должен заплатить за это достойную цену. Тоже касалось и энергетической системы. Штрафы разделили не просто так. Наверняка есть способы заполнить энергетическую сеть маной до предела и без уничтожения ядра. Процесс восстановления в таком случае наверняка был бы долгим, болезненным и дорогим. Быстрый вариант в виде перерождения разработчики постарались сделать более справедливым по отношению к жителям Дастриуса.

Вольный огляделся и заметил кучу народу, собравшуюся вокруг площадки, где игроки поставили точку возрождения. Его действительно пришли встретить.

— Всё-таки живой!

Чьи-то сильные руки потянули его в сторону. Вильма развернула его к себе и поцеловала так быстро, что Тарас просто не успел ничего сделать. Когда она отстранилась от него он смог увидеть широкую улыбку наёмницы Осеннего Ветра.

— Ну что ты так на меня смотришь? Первый раз что ли?

В этот момент все вокруг смогли увидеть, как невозмутимый и непробиваемый Вольный оказался, кто бы мог подумать, — смущен!

— Да ладно⁉ — Вильма от удивления сначала приоткрыла рот, а потом её лицо почти засветилось от восторга, и она снова потянулась к нему, — Нет для первого раза такое не пойдёт! Сейчас сделаем всё как полагается…

На этот раз среагировать получилось. Вольный быстро выставил перед собой руки.

— Так… два шага назад, пожалуйста.

В паре мест вокруг послышался громкий смех. Вильма и сама улыбнулась ещё шире и остановилась, оглядев бессмертного с ног до головы.

— Ладно, — протянула наёмница, — так и быть, в другой раз. А то ты сейчас так выглядишь, что меня точно неправильно поймут.

Вольный осмотрел себя. Одежда и доспехи свисали с него лохмотьями. Ниже колен, где Инарокс отнял ему ноги, ничего не было. Штаны, рваные и обгоревшие. От стеганки осталось всего несколько полос обгоревшей такни, а звенья остатков кольчуги сплавились вместе, превратившись в едва гнущиеся куски металла.

— Вольный! — почти выкрикнул его имя Торбар. Гном быстрым шагом подошёл к нему и крепко пожал руку, — Рад, что ты все-таки жив, парень.

— Взаимно, Торбар.

К ним подошёл Наур с одной из своих подчиненных. Лицо лидера Ночного Леса исцелили, но следы от ран, полученных в результате мощных ударов по шлему, ещё оставались.

— Держи, — мужчина махнул рукой в сторону бессмертного, и стоящая рядом женщина передала ему новый комплект одежды, — подбирали на глаз, но нам кое-кто помогал, — Наур бросил быстрый взгляд на наёмницу Осеннего Ветра, — поэтому уверен, тебе придется в пору.

Вольный взял одежду и ушел с улицы, чтобы переодеться. Обновку взяли из запасов Ночного Леса. Плотная рубашка и штаны тёмного цвета, вместе с тяжелыми ботинками. Они оказались слегка великоваты, но Дастриус это тебе не современный мир, где развита стандартизация. Благо у обуви хватало ремешков и крючков, чтобы он мог всё отрегулировать.

— Ну, рассказывай, — громко попросил Торбар, усаживаясь на табуретку в своём нынешнем обиталище, — с кем ты сражался, Вольный?

— Мы познакомились с ним в монастыре.

— Значит это и вправду был Инарокс? — удивился Наур, который до последнего сомневался в теории бессмертного, — Каким чудом его сюда занесло? Город был отрезан от остального мира на два тысячелетия.

— Это не случайность и не везение, — сказал Вольный, — Инарокс принял куда большее участие в жизни Карак-Удана, чем вы можете себе представить.

Тарас рассказал собравшимся о своём сражении с кровавым богом и обо всё, что успел узнать от него во время битвы.

— Получается, Карак-Удан пал из-за того, что не сдержал обещание перед Инароксом, который из-за этого проиграл войну на поверхности? — подвёл итог услышанному Торбар.

— Насколько я могу судить — всё так.

В комнате повисла тишина. Гномы обдумывали услышанное. История в очередной раз показала, насколько губительным может быть моральный упадок их расы.

— Как думаешь, Вольный, он ещё вернется сюда? — задал вопрос Кроран.

— Нет, — парень покачал головой, — он пришёл сюда не за местью гномам. Она уже свершилась. Ему нужна была сила. Он стал сильнее поглотив сердце проклятья. Но теперь у него нет армии, а Наковальню, вдобавок к Хадруту, теперь охраняет ещё и несколько сотен гномов. К тому же я всё-таки смог серьёзно его ранить. Он не настолько глуп, чтобы так рисковать.

— Он безумец, — не согласился один из гномов, — то, что произошло здесь и то, что он сделал в том монастыре… Здоровый разум на такое не способен.

— Он зол. Его ведет гнев и ненависть, жажда мести, но не безумие. Я знаю, как сражаются безумцы, лишившиеся рассудка. Инарокс не из их числа. Я проиграл ему, даже при поддержке всех ваших богов, с разорванным ядром маны. Не потому, что он был сильнее, а потому, что он лучший воин, с которым мне приходилось сражаться. Он несколько раз давал волю эмоциям, но в конце… В конце я дрался с воином, держащим свой разум под абсолютным контролем, — Вольный замолчал, вспоминая последнюю часть их схватки. Его противник не выказывал никаких эмоций, демонстрируя лишь ледяное спокойствие и невероятное мастерство. В его взгляде не было ни капли безумия и даже гнева. Бессмертный был просто противником, которого требовалось одолеть, — Не думаю, что он здесь ещё покажется.

— Даже не знаю, что сказать тебе, Вольный. Ни на этом, ни на родном языке нет слов, чтобы описать как гномы тебе благодарны. Без тебя этот поход никогда бы не состоялся. У нас бы никогда не появился свой дом. Как нам отблагодарить тебя за всё, что ты пережил ради нас?

Вольный махнул рукой.

— Брось, Торбар. Я — бессмертный. Боль — это просто чувство. Её можно вытерпеть. С первым поражением тоже как-нибудь свыкнусь. А остальное — мелочи.

— Ты стал слабее, — заметил лидер Ночного Леса, — намного. Когда мы только пришли сюда ты был одним из сильнейших бессмертных и с каждым днём ты нагонял верхушку. Но сейчас ты слабее любого