Роман Смеклоф - Тридцать один Страница 6

– Садись. – сказал дядя.

Сомневаясь, отклонить дядино предложение или попытать счастье и пригнуть за борт, я присел.

– Видел? – гордо поинтересовался он.

– Я в академии еще и не такое видел.

Оливье скривился.

– Кто научил тебя кусать руку, которая кормит? А?

Он вскочил.

– Я предлагаю тебе вымирающее искусство. Многие секреты не знает никто во всех тридцати мирах. Слышишь, крысеныш. Никто! Кроме меня. А ты, ведешь себя так, словно я предлагаю тебе чистить выгребные ямы за аспидами!

– Но я не готов резать, потрошить…

– Так вот значит, что! – заорал мастер Оливье. – Замараться боишься? Да! Жрать-то, ты не боишься! Горло не першит?

Он навис надо мной, тыкая пальцем в ошейник и, не в силах успокоиться, продолжал орать, брызгая слюной.

– Челюсти не сводит? Хавать-то нормально. Готов! А потрошить, снимать шкуру, он не может.

Дядя схватил блюдо со стола и, сорвав крышку, сунул мне в лицо.

– Знаешь, что это? Сколько стоит? Думаешь глубоководного томпондрано легко поймать и приготовить? Я неделю плавал с серебряным кольцом и топором под носом шхуны. А потом…

Дядя перевел дыхание, а я успел рассмотреть гада с продольными полосами разного цвета от белого до темно-зеленого. Он кольцами обвил, ярко-синий, фрукт, заняв все блюдо. Лишь четвертая часть оставалась пустой, видимо съеденная во время ужина.

– Что это? – с омерзением спросил я.

– Страж лилового сердца! – с гордостью выкрикнул дядя. – Кроме меня, и одного старого гоблина в Таньшане, никто не знает рецепт. Этот беззубый старик ненавидит чернокнижников, понимаешь? А Черный Эрлик обожает Стража лилового сердца, крысенеш! Я ведь предлагаю тебе власть над желудками самой могущественной публики тридцати миров! А он не готов!

Долбанув блюдом об стол, мастер Оливье отошел к фальшборту и плюнул в море.

Мне стало стыдно. Я хотел сказать, что он не правильно понял, я думал совсем о другом. О пытках, ритуалах и всякой мерзости. Кулинарные блюда мне на ум совсем не приходили.

– Знаешь, как ловят песчаного драконового тигра? – устало спросил дядя. – На живца. Он люто ненавидит оборотней. Естественные враги, так сказать. А знаешь, как ценится кровяная колбаса из отмоченного мяса драконового тигра? Лишь два семейных охотничьих хозяйства в Вишнустане умеют правильно готовить Шерханскую колбасу.

Что-то мне не понравился его вопрос. В особенности мягкая, вкрадчивая речь и нарочитая любезность, с которой он рассказывал, как приманивают драконового тигра на моих соплеменников.

– Я думал, ты вместе с Эрликом пытками занимаешься! Пиратством и вымогательствами! Я и представить не мог, что ты повар!

– Повар? – дядя посмотрел на меня, словно впервые видел.

Я заслонил лицо руками, пытаясь защититься от его яростного взгляда. В какое-то мгновение мне показалось, что я неправильно выговорил последнее слово, что-то напутал. Вместо повара обозвал его нехорошим словом, и, теперь, он выкинет меня за борт.

– Повар каши варит в трущобной рыгаловке. – холодно проговорил он.

Я осмотрелся. Точно, мы же на корабле. Какой я бестолковый.

– Кок! – радостно проговорил я.

– Кок макароны с тушенкой мешает! – заорал он. – А я готовлю счастье. От моих блюд любой гурман получает столько удовольствия, сколько может вынести его организм!

Я зачем-то кивнул. Дядя в ответ сверкнул глазами.

– Я виртуоз! Художник! Я маэстро!

Я кивнул еще три раза. Чем вызвал новую волну гнева.

– Ты можешь покинуть корабль прямо сейчас. Мы недалеко отплыли, я даже дам тебе спасательный круг.

Я отчаянно замотал головой.

– Я хочу быть вашим учеником, маэстро! – поклонившись, проговорил я.

Я плохо плавал и вообще недолюбливал глубокие водоемы.

Дядя замер на начале фразы с поднятой, в угрожающем жесте, рукой.

– Что-то ты вдруг стал таким вежливым? Поумнел?

– Да, учитель. – не поднимая глаз, сказал я.

После сытного обеда, в отсутствии трансформаций, я обычно делался очень мудрым.

– Хорошо, ученик. – уже спокойно проговорил дядя.

Тем вечером, я впервые попробовал стража пурпурного сердца. Точнее, я первый раз пробовал блюдо сложнее каши и яичницы. Кулинарные изыски я, конечно, видел. Когда их несли на стол директору академии или через витрины ресторанов, но чтобы самому отведать. Такого еще не случалось.

Мое, первое в жизни, приобщение к высокой кулинарии, неожиданно для меня, принесло полнейшее разочарование. Страж походил на обычное мясо, только соленое и горькое. Волокна жесткие, тянучие, резиновые. Я с трудом работал челюстями, подавляя желание выплюнуть стража обратно в блюдо, поближе к его сердцу.

Лицо дяди растянулось в довольной усмешке.

– Мерзость, не правда ли? – продолжая ухмыляться, спросил он.

– И за эту дрянь Эрлик готов выкладывать сумасшедшие деньги? – с трудом выговорил я.

– Пятьдесят золотых. – гордо произнес Оливье.

– Сколько? – выкрикнул я.

Изо рта полетели пережеванные куски мяса, но я не сдержался. Пятьдесят золотых монет – целое состояние. Я бы прожил на них год. Может даже дольше.

– Да это же жуткая гадость! – не выдержал я.

– Конечно. – согласился дядя. – Поэтому, стража не едят без его сердца. Во многих блюдах важны не ингредиенты, а способ приготовления и ритуал поглощения. Стража кушают так. Отрезаешь кусок мяса и жуешь, затем добавляешь часть синего плода.

Мне совсем не хотелось пробовать горькое мясо снова, но я подчинился. Глубоководный томпондрано по-прежнему оставался мерзостью. Я продолжал жевать, стараясь не слишком сильно морщиться.

– Не забудь про плод! – напомнил дядя.

Я отрезал часть сердца и положил в рот. Раздавил зубами так, что брызнул сок. Как только плод смешался с мясом, вкус кардинально изменился. Став неописуемым. В том смысле, что я не знаю, как его описать. Скажу, что я ни разу в жизни не пробовал ничего подобного. Нежное и одновременно терпкое, и острое. Восхитительное… не подобрать слов.

– Ну как? – покровительственно проговорил Оливье.

– Необыкновенно! – восхищенно простонал я.

– То-то же. – мягко ответил дядя. – Я расскажу тебе, как приготовить стража пурпурного сердца и многое другое. Я стар. Мне пора на покой, но я не могу оставить свой пост, не подготовив наследника.

– Пост?

– Именно. В избранных кругах меня называют хранителем вкуса. – он криво усмехнулся.

– Я много раз слышал, как директор академии говорил, что обязательно найдет тебя, и ты станешь жемчужиной его коллекции.

– Я знаю. – с гордостью проговорил мастер Оливье. – Забавный старикан. Но, он не знает, что это я и никогда не выяснит, так что забудь.