Джоэл Розенберг - Серебряная корона Страница 6

–  Ну что ж – ты получишь помощника.

– Кого это?

– Меня.

Карл закончил обмазывать грудь смесью жира и сажи и замер, давая возможность Уолтеру заняться его лицом. Уолтер кивнул:

– То, что надо. Помни только держать рот на замке – ни к чему блестеть на них этими твоими жемчужинами. А если выйдешь под звезды – старайся как можно сильней щуриться: белки могут тебя выдать.

– Понял.

Карл снова повернулся к остальным. Необходимости отдавать последние приказы самому не было – и Чак, и Тэннети сами знали, что делать, – но он не мог позволить себе оттолкнуть людей. Они были не просто его воинами – они были его друзьями. Возможно, кого-то он видит живым последний раз. Он обязан хотя бы запомнить их.

Хорошие тоже смертны. Своего рода афоризм – да вот только мрачноват он, чтобы стать одним из Законов Словотского.

Однако это был не просто трюизм – это было важно. Хорошие люди умирают, сражаясь в справедливых войнах за правое дело. Так было и при Геттисберге, и на Сомме, и при Анжи, в Нормандии, и в Энтеббе…

Случалось такое и в Эвеноре – когда Фиалт своей смертью купил Карлу и остальным несколько необходимых секунд. И в Мелавэе, где вместе с кровью утекла в песок жизнь Раффа Фурнаэля. И в Метрейле, и в Венесте, и…

– Чак? – Он повернулся к маленькому воину, молча стоящему рядом.

– Да, Карл? – тотчас откликнулся Чак. – Собираешься объяснить, почему определил Эрека ко мне? Не потому ведь, что он хорош с ружьем или пистолетом. Хочешь небось, чтоб я приглядел за мальчонкой?

– Не стоит пытаться читать мои мысли. Это выходит только у Эллегона.

– Прости. Так чего ты хотел?

– Н-ну… – Карл улыбнулся. – Так уж вышло, что я хочу попросить тебя приглядеть за мальчонкой. Что скажешь?

Чак улыбнулся в ответ:

– Как все-таки плохо, что я не могу читать твои мысли.

Карл рассмеялся.

Чак попыхтел, открыл рот, закрыл и пожал плечами.

– Мне он тоже напоминает Раффа. – Он опустил тяжелую ладонь на руку Карла. – Но я хотел бы передать командование стрелками Веллему. Он вполне справится – в таком бою. И я уже попросил его приглядеть за Эреком.

– А ты?

– А я собираюсь прикрывать твою спину. А то в ней завели привычку появляться дыры – когда меня нет поблизости. – Чак шевельнул рукой, не давая Карлу возразить. – Подумай сам – приглядывать за тобой мне велел Джейсон, а я очень не люблю нарушать приказы Куллинана.

Мгновение Карл колебался.

– Еще только одно – и я умолкаю: у троих больше шансов заполучить порох, чем у двоих. Что, Карл, разве не так?

– Разумеется, так. – Карл вздохнул. – Давай раздевайся – раскраска тебе не нужна. – Он выудил из толпы Веллема и посмотрел ему прямо в глаза. – Сам-то ты этого хочешь? – спросил он. И, когда тот кивнул, отдал ему салют сжатым кулаком. – Хорошо, на этот бой стрелковое отделение твое.

Веллем кивнул еще раз, вернулся к людям и что-то им зашептал.

– Послушайте меня, – обратился к толпе Карл. – Для тех, кто еще не слышал – у работорговцев ружья. По край ней мере три, хотя рассчитывать надо, что больше. Еще мы знаем, что в их отряде есть маг. Прежде чем там, внизу, разверзнется ад, мы с Уолтером собираемся попробовать убить их мага и захватить парочку врагов, ружье и немного их пороха. Выбрать нужного человека и уволочь его – наше дело; не бойтесь убить не того.

Сам я боюсь двух вещей. Первое: Чак, Уолтер и я пойдем вперед. Смотрите, куда целитесь. Я не хочу повторения метрейльской истории. – Он потер спину над почками. – Дело не в том, как вы понимаете, что я боюсь боли – просто порох и пули слишком дороги, чтобы тратить их на меня, любимого.

По толпе пробежали смешки. Отлично; это немного снимет напряжение.

– Второе, о чем я хотел бы, чтобы вы помнили – то, что вскорости вас ждет встреча с тридцатью насмерть перепуганными работорговцами, и все они будут знать, что на них напали, понимать, что вы не намерены брать их в плен – и ни Уолтеру, ни Чаку, ни мне до дрожи в коленках их не напугать.

Он кивнул Словотскому. Пусть лучше они услышат, что и как, из первых рук – от Уолтера, чем от него – из вторых.

Уолтер Словотский встал на колени и в свете потайного фонаря разровнял грязь.

– Их лагерь вот тут, прямо посреди луга, к востоку от развилки. – Он поставил на земле крестик. – Три фургона – тут, тут и тут. Этот – самый разукрашенный; думаю, там-то и есть маг. Наша троица заходит с юго-востока, вдоль главного тракта.

Значит, остаются еще двое часовых. Они… хм-м… здесь и вот здесь. У всех часовых – ружья. У нас нет возможности выяснить, имеются ли еще ружья за кругом фургонов и в самих фургонах. – Он пожал плечами. – Поскольку едут они из Пандатавэя, ясное дело, рабов с ними нет; значит, в фургонах у них припасы. Может быть и просто еда; но я бы считал, что они нагружены порохом и ружьями. Так что будьте поосторожней.

– Слыхали, ребята? – спросил Карл. – Бочонок пороха может так рвануть – никому мало не покажется. Так что – глядите в оба. Если заметите, что огонь бежит к фургону, орите «пожар!». Если услышали, что кто-то кричит «пожар!» – попробуйте найти, где спрятаться. Все поняли? Отлично. Гвеллин – твой черед.

Гном встал.

– Мое отделение держится за вами как можно ближе – но так, чтобы нас не увидали и не услыхали. Если на вас нападут – я пускаю ракету. Потом мы поддерживаем вас залпом по маговому фургону, переходим на арбалеты и выпускаем второй, третий и четвертый залп. После этого атакуем с палицами, молотами и топорами. Если вас не засекли – ждем вашего сигнала, потом делаем то же самое.

– Хорошо. Пейлл?

Эльф кивнул:

– Моя группа держится за гномами и становится второй волной. Наша цель – заставить работорговцев бежать на отделение Чака… Веллема. Если это не удается – я пускаю свою ракету. Так?

– Так. Тэннети?

– Я, как ты говоришь, действую по обстоятельствам. Мое отделение – в резерве; ждем на дороге с лошадьми в поводу так, чтобы нас никто не услышал – до тех пор, пока бой не разгорится всерьез. Тогда – в седло; если враги бегут – мы помогаем загнать их под ружья отделения стрелков, если укрепились и держатся – стараемся вышибить из укрытий и убираем отставших. Мы также должны убрать двух часовых, если ребята Чака или Гвеллина не сделают этого раньше. Это дело простое: если они побегут, мы их порубим. Если нет – заставим побежать, а потом порубим.

– Еще что?

Она вздохнула.

– Если дело пойдет плохо, мы спасаем и вывозим тех, кого сможем. Подбираем раненых, увозим от опасности, пользуем целительными бальзамами, потом, как болваны, поднимаемся сюда и ждем Эллегона. Я бы лучше…

– …полезла в самое пекло. – Карл подавил вздох. Тэннети пробыла в рабстве десять лет; ничто не доставляло ей большей радости, чем пускать работорговцам кровь. Леди, вы маньяк. Но, к счастью для нас обоих, маньяк востребованный и на своем месте.