Наталия Ипатова - День Полыни Страница 6

Основой, а может, и причиной ее волшебной особенности исчезать, сделав несколько шагов, был страх, но сейчас Марджори не боялась. Ей не хотелось уходить, пока она не выяснит, как тут у них все устроено. Другой-то возможности не представится. В конце концов, если бы какой-то эльф сделал ребенка не ее человеческой прапрабабушке, а кому следовало, возможно, она, Мардж, жила бы в таком вот замке, знала бы все местные правила, пользовалась бы привилегиями расы и защитой Дома.

Может, этот их Люций прямо сейчас занят тем же самым. Может, это даже случилось в Полынь. Марджори уселась в углу дивана, скинув туфли и подтянув колени к груди. Ох, стрелка на чулке побежала. С чистокровными такого не случается, это все знают.

От неопределенности, далекой тревоги за ушедших и от скуки ей захотелось есть. Нет, они, конечно, могут поститься, сколько хотят, но держать голодом гостью просто невежливо, а в невежливости никакого эльфа не упрекнешь. Они оскорбляют элегантно. Утонченно. Она ведь не ровня им, правда? Пищащему котенку не говорят: подожди до завтра.

– Я не знаю, какие у вас правила, – сказала Мардж, обратив голову к потолку, но подозревая, что Дом ее услышит, – но не сообразил бы кто-нибудь для меня чашечку кофе и пару тостов? Можно без масла.

В ответ хрустально тенькнуло. Дадут поесть, или нет, но услышали – и то хлеб.

Минут через пять дверь отворилась. Мардж напряглась: если бежать – и если принять на веру, что ее способность исчезать тут почему-то не работает! – то лучшего случая не представится. Жаль, что дверь тут раздвижная: за ней не спрячешься и не толкнешь так, чтобы оглушить входящего, если он имел неосторожность прийти один. О, вы и не представляете, сколько штучек подобного рода у полуэльфы, несколько лет водившей детскую банду!

Справедливости ради следует отметить, что поскольку эльфийской крови в Мардж было не больше одной шестнадцатой, математически она едва ли могла претендовать даже на приставку «полу». Но эльфийская кровь концентрированная, и чувствуется во многих поколениях, так что Марджори не слишком морочила себе голову, определяясь с пятой графой.

Дверь приоткрылась на чуть-чуть, словно тот, кто стоял за ней, решался – зайти ли в клетку к опасному животному.

– Я не кусаюсь, – мрачно заявила Мардж.

К ее удивлению перед ней предстала эльфа, на вид еще моложе нее, одетая, несмотря на рань, в длинную юбку из тартана Шиповника и мягкий маленький свитерок, в треугольном вырезе которого лежала каплей какая-то прозрачная драгоценность… Видимо, у них не принято расхаживать по Дому в халате. Черные, коротко остриженные кудряшки, один локон надо лбом выкрашен в синий цвет, личико сердечком: сверху достаточно широкое, чтобы поместились громадные фиолетовые глазищи. Или это они от возбуждения такие громадные? Лицо ее показалось Марджори знакомым, будто в свое время она видела его с сотен рекламных плакатов. Косметическая серия «Фиалковый дождь». Вот только утренние чары еще не наложены: те, что поднимают к вискам уголки глаз, а подбородок делают острее… еще острее, и буквально надувают губки, даже такое вот дитя преображая в «агента зла» или, как минимум, порока. А еще на ней были туфли на каблуках. Это в собственном-то доме?! Ничего себе у них этикет. Может, если так, ну его совсем, благородное происхождение?

– У Джиббет сегодня выходной, – сказала девушка. – Звонок у нее отключен, а остальные сидят по своим комнатам: медитируют, читают или спят. Так сутки и просидят. Постный день! Охрана вся на периметре. Пошли, обчистим буфет, а поедим у меня. До смерти охота поболтать с человеком оттуда, снаружи. Меня Чиной зовут.

– А проблем у тебя не будет, Чина?

– С Домом я договорюсь, если ты об этом.

– А… пост?

Эльфа пренебрежительно отмахнулась.

– Тебе можно, ты гость. Мне тоже можно. Отмажемся, если поймают. И вообще, это только те сидят взаперти и голодают, кто боится, что отравят их, – она сморщила носик.

– Вот как? А ты, стало быть, не боишься?

Чина фыркнула.

– Я ничего не боюсь. Мне слова никто не скажет. Не посмеет.

«А лет-то тебе сколько?» – едва не съязвила Мардж, но удержалась. Вполне ведь могло оказаться и полтораста.

Чина привела ее в утреннее кафе с серыми стенами: вплотную к стеклянной стене тянулась стойка, обе молодые особы устроились возле нее на высоких никелированных табуретах, как сороки на ветке. Того, чем сидят, у обеих девиц эльфийской крови ровно столько, чтобы волновать воображение – ни граммом больше. Сад внизу тонул в тумане, чуть дальше за стеной предместье было подернуто серым дымом.

Где-то там Дерек ищет – и защищает! – мальчишку эльфа. Дурдом!

Какой-то местный эльф опередил их и теперь доил кофейный автомат в ведерный термос.

– Гракх! – окликнула его Чина. – Не сочти за труд, сделай и нам по чашечке.

– Минутку. А тебе разве можно?

– Очень хочется.

– Если половина будет молока – договоримся?

– Ну что с тобой делать? Давай с молоком. И, разумеется, с сахаром.

Если Мардж до сих пор думала, что эльфы все субтильны и тонкокостны, стереотипам ее был нанесен смертельный удар. Гракх, подойдя к их столику, буквально сразил ее и ростом и разворотом плеч. Крутые скулы, горбатый нос, решительный рот – весь его облик дышал мощью. Красивый, черт. И взрослый. Как все виденные до сих пор Шиповники, он был светловолос, но подстрижен коротко. Как все секьюрити, облачен в отутюженный темный костюм в тонкую полоску, под пиджаком – бежевый свитер. Эльф безупречен всегда.

– Как там? – спросила Чина.

– До нас не дошли еще. Пока сражаемся только со сном и ознобом.

– Может, – с надеждой спросило дитя, – обойдется? А?

Гракх покачал головой.

– Дом Мяты тоже думал, что обойдется, и где та Мята? Предместье уже горит. Они обязательно попытаются взять Шиповник.

– У нас есть ты, а потому у них ничего не выйдет. Защитные чары проверил?

– Само собой – отвечаю тебе на то и на другое.

Еще два эльфа в униформе Службы Безопасности Дома прошли через кафе, неся на плечах шестифутовые снайперские луки и вязанки стрел. И, кажется, мечи. Гракх накинул на одно плечо плед из тартана Шиповника, на другое – плечевой ремень термоса, и двинул следом.

– Он кто?

– Гракх – наша главная надежда. Он будет держать Дом.

Восемнадцать эльфийских замков как острова в море ненависти. Возможно, Дерек ошибся, полагая, будто тут так уж безопасно. И если он не ошибся… каково-то там?

Пока Мардж думала эту мысль, такую неповоротливую с недосыпа, Чина, стуча каблучками, выскочила из кафе и скрылась за тем же углом, что и мужчины. Она ничего не сказала, и Мардж в недоумении сползла со своего табурета. Предполагается, что она, Мардж, тоже должна поторопиться?