К. Карина - Мемуары Ветра Страница 6

— Мисс Каролл? Простите, чем обязана такой честью? Господи, старость действительно не радость! Я начинаю терять зрение? Это действительно вы?!

– Милена без приглашения уселась в кресло напротив. Интересно, сколько ей придётся ждать, прежде чем Шейп наиграется в свой дешёвый театр?

— Ах, точно! Как же я могла забыть? – женщина наигранным движением хлопнула себя по лбу, — Вы же должны отрабатывать наказание! А я, бедняжка, так закрутилась на работе, что даже забыла о ваших несносных выходках! – она хихикнула. Но постаралась скрыть это за приступом кашля.

Милена уже не слушала учительницу. Она увлеченно рассматривала кабинет, в котором проводила почти всё свободное время. За дверью могло показаться, что комната маленькая. Но на самом деле, она была весьма просторной. В воздухе витал приторный аромат духов завуча. Смесь розы и нарцисса. В центре кабинета стояла небольшая доска. От мела и бесконечных стираний она покрылась смазанными узорами.

— Каролл, вы меня слушаете? – голос миссис Шейп прыгнул на октаву вверх.

— Хватит бездельничать и разглядывать мой кабинет! Я вас сюда не как архитектора вызывала! Принимайтесь за работу! – она достала коробку шоколадных конфет и стала ногтями сдирать с неё целлофан. Милена ещё раз сравнила завуча со свиньёй. Нос у неё был вздёрнут кверху и напоминал пятачок. Руки и пальцы – свинячьи копыта, а смех хрюканье.

Именно поэтому они Лизой дали ей две клички: свинтус и миссис Хрю.

— В любом случае, Каролл, наказание – это наказание. Так что давай сразу договоримся. Ты будешь отрабатывать своё хамство. А я заниматься серьёзными делами, ладно? – Шейп, наконец, удалось открыть коробку и она принялась её опустошать. Так прошла минута, две… Милена не смогла сдержать смешка, глядя, как быстро шоколадки исчезают во рту завуча. Но вскоре это занятие ей надоело. «Я, конечно, люблю смотреть передачи про животных… Но не до такой степени, чтобы наблюдать за ними лично!» мелькнула раздражённая мысль. Единственным желанием Милены было поскорее добраться домой, поужинать и плюхнуться в постель. Но, если миссис Шейп продолжит вести «Обитатели дикой природы», то она, скорее всего, опоздает. И все планы рухнут.

— И какое наказание вы мне уготовили? – спросила Милена. Её терпение уже было на исходе. Вопрос попал в десятку. Женщина улыбнулась, и на её зубах блеснул застрявший кусок шоколада. Наградив Милену ещё одной «шоколаднозубой» ухмылкой, она заговорила:

— Вы видите эту доску, Каролл? Я обычно пишу там заметки, чтобы не забыть ничего важного. Работа у меня такая – трудная и неблагодарная… учительница подняла руку, показывая, что не договорила. – Так вот, Милена, вы должны двадцать пять раз стереть всё написанное с доски. А доску вы будете исписывать вот такими предложениями: Я хулиганка. Я хочу быть похожей на уважаемого завуча миссис Шейп. Она такая добрая и порядочная. А я глупая девчонка. Вы меня поняли? Испишите доску, сотрёте.

Испишите, сотрёте. Но предупреждаю: без крупного почерка! Пишите на доске, как у себя в тетрадке, – Милена со свистом выдохнула воздух сквозь зубы. Такой изощрённой пытки она не ждала даже от этой женщины!

Любительницы нелепых нарядов, париков и накладных ногтей!

— Чего же ты ждёшь, деточка? Приступай к наказанию. Только делай всё предельно тихо, чтобы не отвлекать меня от работы, — завуч запихнула в рот очередную конфету. Милена приблизилась к доске, заметив на ней надпись.

Несколько букв были стёрты. Но ей всё–таки удалось её разобрать: «Не забыть наказать Милену Каролл». Милена встряхнула головой и стёрла фразу влажной губкой. «Значит, забыла она о моих несносных выходках!

Заработалась! Как же! Работа у неё такая – трудная и неблагодарная…» передразнила её Милена. Но легче от этого не стало. «Работой» миссис Шейп оказалось делать замечания по поводу её якобы растянутого почерка. Если ей не нравилось какое–то слово, она заставляла переписывать всё предложение.

Милена впервые в жизни ощутила необычный порыв засунуть кусок мела завучу в ноздрю. И оставить его там, на веки вечные, пока смерть не разлучит их. Она прогнала эту мысль и продолжила своё мрачное занятие. Но рука уже слушалась с трудом. Когда она совсем онемела, завуч велела ей остановиться. Милена взглянула на доску и беззвучно застонала. Та приобрела хмуро–серый оттенок. Надписей почти не было видно!

— До свидания, мисс Каролл. Спасибо за приятный вечер. Поверьте, я получила море удовольствия, – прощебетала миссис Шейп. Наступило молчание. Женщина привстала, чтобы отряхнуть крошки шоколада с пиджака. Похоже, она впервые за всё знакомство с Миленой сказала ей правду. Но что можно ответить учителю–садисту?

— Даю подсказку. Ты сейчас должна вежливо улыбнуться. А затем извиниться за своё поведение и попрощаться. Ох, Милена Каролл… Деточка, не надо меня разочаровывать! Неужели последние несколько часов прошли даром?

Просто скажи, что провела этот вечер в общении со мной с такой же радостью! Это ведь так просто! – губы миссис Шейп натянулись в такой улыбке, что вот–вот норовили лопнуть. Между зубов снова промелькнул шоколад. — Ну, же деточка! Тетя Виржиния ждёт, — Милена почувствовала, как от неё начинает исходить невидимый пар гнева. Будь рядом вода, она бы точно закипела. Неужели Шейп думает, что она ещё извинится перед ней?

Милена заставила себя так же приторно улыбнуться:

— Я не мазохист, чтобы приятно проводить вечер в вашем обществе, тетя Виржиния, – после слов Милены пухлые щёки завуча превратились в живой светофор. Сначала они покраснели. А затем как–то болезненно пожелтели.

Для полноты картины не хватало только зелёного. Хотя пурпур тоже смотрелся весьма мило. Миссис Шейп открыла рот, чтобы закричать на Милену. Но в этот момент в комнату ворвался настоящий вихрь. Бумаги, сложённые на столе аккуратными стопками, разлетелись по кабинету.

Заметив, что завуч отвлеклась, Милена прошмыгнула за дверь. Она добежала до лестницы и сбавила темп. Вряд ли миссис Шейп догонит её на своих каблуках.

От этой мысли злость внутри улеглась. Сердце перестало так колотиться.

Милена успокоилась и разжала кулаки. Видно она чересчур вдавила пальцы в ладонь, так как кончики пальцев слегка покалывали. Словно она обожгла их.

Но ощущение исчезло, сменившись новым. Теперь Милене казалось, что кончики пальцев сильно заледенели. И этот приятный холодок расходится по всему телу. Освежает его, как струи воды. Наконец, Милена избавилась от этих странных чувств и зашагала дальше. Вскоре она вышла из здания. С облегчением вздохнула. Каждый школьный закоулок напоминал ей тесный лабиринт с Минотавром, из которого невозможно найти выход. Во всяком случае, без боя.