Дайте шанс! Трилогия (СИ) - Сагайдачный Вадим Страница 60

Судя по всему, у Евы случилась похожая история, что недавно произошла в Омске. Начав с улыбки, она закончила отстраненным голосом.

– А откуда у тебя такая способность? – обратился я к Эмили. – Неужели опуская руки в скверну, ты думала о взрывах?

– Так получилось. Напала большая тварь и я подумала, что было бы хорошо, если ее голова разлетелась. Она и разлетелась. Лишь благодаря этому я осталась жива. Сейчас уже понимаю, скверна не просто делает выбор между твоими желаниями. Важна сильная эмоция. Она делает выбор исходя из нее. Об этом давно известно тем, кто занимается исследованиями. Просто не хотят обнародовать. Подобные знания относятся к тайным. Если все будут пользоваться, уникальные способности типа тех же потайных карманов и разгона облаков уйдут в небытие.

– Но, вообще‑то, в кланах об этом всем должны знать обязательно. Отец должен был тебе объяснить, что к чему. Кланы копят знания десятки лет. Столетия! – подчеркнула Ева и с тяжестью вздохнула. – А нам с Эмили некому подсказывать. Вот и приходится самим додумывать, да по крупицам выискивать полезное.

– Не понял, наш Андрей из элитной семьи, входящей в клан? Он что, дворянин? – выпучил глаза Рома.

– Нет, мимо проходил, – усмехнулась Ева.

– Может быть у вас в семье свои правила. Может быть отец просто хотел, чтобы скверна раскрыла твой истинный потенциал и поэтому сказал ни о чем не думать, – почувствовав мое расстройство, попыталась успокоить Эмили.

– Но случилась осечка, – хмыкнула Ева.

– Ну почему же осечка. Получился иллюзионист. Если бы не его способность еще неизвестно, чем для нас закончился сегодняшний вечер, – не согласилась Эмили. – Ну а теперь давайте решать по завтрашнему дню: остаемся или нет.

– Я топлю за то, чтобы отсюда свалить нафиг. Старик пояснил, но мне что‑то от этого не легче. Жить с хронической алкашней у меня нет никакого желания. Давайте проголосуем? – предложила Ева.

– Не знаю… Так‑то мы уже здесь. Надо хотя бы попробовать, – посмотрел на друга Семён.

– А что пробовать? Нам по‑любому в армейку встрять на год нужно. Или срочку тянуть, или здесь служить за деньги. Не будем же мы скрываться всю жизнь. Осенью опять призыв объявят.

– Остаемся мы втроем, – Эмили посмотрела на нас с Евой.

– Блин… – закатила глаза Ева.

– Мы можем свалить в любое время, так что раз уж мы здесь давайте пробовать, – Эмили слегка толкнула расстроенную подругу. – Отнесемся к приезду как к первому блину с комом. Начнем, а там посмотрим.

***

Девушки улеглись на диване у стенки и уже уснули. Парни уснули еще раньше, развалившись в креслах. Я лежал и никак не мог уйти в сон, продолжая думать над получением Андреем первой способности. Может быть Эмили права, отец действительно хотел, чтобы раскрылся истинный потенциал сына. Если так, то я совершенно его не понимаю.

Тарасов год мутузил Андрея на дуэлях. Он ничем не помогал, кроме как орал на него и заставлял идти заниматься с наставником. В то же время он знал, что сын нечистокровный и заранее уступал чистокровному противнику. Даже если бы Андрей однажды победил, Игнат усилил бы тренировки и потребовал реванша, в котором снова победил.

И вот, когда подошло время получить первую способность, вместо того, чтобы помочь заполучить что‑то более сильное, отец говорит Андрею расслабиться и ни о чем не думать. Отдает его на волю случая.

Где логика?

Память Андрея дает воспоминания о его жизни с самого детства. Первое время отец редко бывал дома. Все время проводил в поездках. Его воспитанием занималась Прасковья и немного новая жена отца англичанка Софья Дмитриевна. Впрочем, воспитание мачехи сводилось лишь к постоянным укорам. Что бы не сделал Андрей все ни так. По‑моему, она изначально его ненавидела. Зато баловала няня, за что ей огромное спасибо. Вот только, кроме доброго слова она ничем не могла помочь. Она всего лишь наемная работница. Слово против и женщину бы выгнали.

Странно, но кроме Прасковьи, никто больше не относился к Андрею настолько хорошо. Скорее ровно. Даже отец. Он лишь каждый раз подчеркивал, что он нечистокровный и нужно много трудиться, чтобы приблизиться к чистым. Он как будто стыдился его Света с небольшим изъяном. Сам сошелся с полукровной Мари, сам сделал ребенка, а потом не то чтобы отвернулся, смотрел на него с претензией.

Наверное, так и есть. Появилась новая жена. Не абы кто, британская дворянка чистых кровей. От нее родились чистокровные дети. Вот только вместо сыновей родились дочери. Андрей единственный сын отца, пусть слегка и дефективный. Поэтому лет с двенадцати он принялся уделять ему повышенное внимание.

Ну как уделять внимание, в основном это были претензии. И каждый раз – ты должен, ты обязан. Никогда не похвалил, никогда не проявил тепла или еще чего‑то в таком духе. Наверное, больше, поэтому Андрей ни с кем не сближался. Чувствовал, что в кругу чистокровных на него смотрят не как на своего. Больше как на ущербного. Поэтому и стал замкнутым. Поэтому и стал тем, кем стал.

***

Подъем в 06:00, приведение себя в порядок, потом завтрак с остатками припасов, вприкуску с растворимым кофе и компанией хозяев квартиры.

Эмили не знала, сколько заплатить за ночлег. Зато знал я. Вчера мне пришлось пойти на хитрость в надежде заполучить от старика откровения. Я их получил, но в ответ кроме лжи ничего не дал.

Уже было понятно, я слегка перестарался. Взятые с собой 3000 рублей на месяц – слишком много. Таскать с собой не особо удобно, да и в казарме могли запросто выкрасть. Даже если перекину деньги на счет Андрея Черновола, это вряд ли улучшит ситуацию. Я мог сломать, потерять смартфон. Его опять же могли спереть. Так что, когда мы начали собираться уходить, я позвал старика на кухню и вручил тысячу рублей.

– Решили уезжать, уезжайте. Не тяните. Лишний год проживете в нормальных условиях, а не в четырех стенах.

– Но столько… Я не могу принять столько!

– Я смог принять ваш совет, надеюсь, он мне поможет. А вы сможете принять деньги. Не волнуйтесь, бедствовать я не буду.

– Мне неудобно. Я почти ничего не рассказал. Это же всего лишь пустяк, – я хотел снова возразить, но старик продолжил, – у меня есть еще кое‑что, совсем запамятовал о том случае. Оно должно пригодиться. Как‑то случайно разговорился с одним парнем. Его одно время за лабораторией прикрепили. Лазарем звать. Фамилию уже не вспомню.

Меня как кипятком обдало.

– Случайно, не Лазарь Домбровский?

– Точно, Домбровский. Он все хотел научиться хорошо драться. Хотел любого побеждать на кулаках. И постоянно об этом держал в голове. Он сам мне об этом говорил. В один из дней, попав в переделку, Лазарь получил вторую способность. Он ее назвал «Ударом». Тьма перестаралась. Она его наделила таким ударом, что под Светом он убивал с одного удара. Так что придумай, выбери что‑нибудь получше и также держи об этом постоянно в уме. И еще, за мелкими тварями нет смысла охотиться. От них нет толку. Особь должна быть крупнее и намного сильнее. Тогда Тьма одарит новой способностью.

Мы попрощались со стариками, вышли на улицу, а разговор продолжал крутиться у меня в голове. Я‑то думал, Лазарь побоялся лезть драться. Смалодушничал. А он, оказывается, переживал по другому поводу. Можно сказать, мне повезло. Иначе бы для меня все закончилось печально.

– Слушайте, а мы даже не спросили, как зовут стариков? – вдруг вспомнила Ева.

– Кстати о стариках. О чем это вы говорили на кухне? – заинтересовалась у меня Эмили.

– Он сказал, что нужно постоянно крутить в голове, что хочешь получить от Тьмы. И что тварь должна быть крупной, иначе способность не откроется.

– Еще кое‑что в копилку, – хмыкнула Ева. – Так понемногу к концу жизни мы раскроем все секреты. Будет что передать потомкам.

«Передать потомкам», – мысленно повторил я. Как оказалось, Андрею не особо что и передали.

Впрочем, что ни говори, Андрея все‑таки держали во вполне отличных условиях. Тут и хорошее жилье, и одежда какую захочет, и отличное питание, и учеба в престижном лицее. Такое мог оценить только тот, кто был обделен всем перечисленным. Жаль лишь, что с отношениями в семье было туго.