(не) Признанная фениксом (СИ) - Борисова Яна Страница 60

Не хочу… Снова не хочу!

Уж лучше так, в беспамятстве и абсолютной тишине, в окружении холодной пустоты, защищающей меня от этого проклятого мира.

Но этот знакомый голос всё никак не даёт мне покоя, заставляя сердца больно биться, а горло сдавливать спазмами.

― Ри, возвращайся, прошу!

Проклятый, навязчивый зов!

С каждым разом становится всё труднее отогнать его от себя. Он, как крючок, больно вцепившийся в мою душу, всё снова и снова вытягивает меня туда, где мне совсем не хочется быть.

― Если ты ещё раз умрёшь, дрянная девчонка, я убью тебя сама, а потом прокляну множество раз! И пусть здесь мои проклятья не действуют, я всё равно буду тебя проклинать вновь и вновь!

«Ещё раз умрёшь — прокляну…»

На этот раз голос добился своего ― последние его слова подействовали на меня словно разряд тока, пробивая каждую клетку моего организма острым жжением.

― Р-р-а? ― касаясь онемевшим языком липкого нёба, прорычала имя подруги.

― Огонь исцеляющий, ну наконец-то!

В следующую секунду меня резко куда-то рвануло, и моя голова запуталась в мягких, пахнущими цветочным сбором волосах, а грудную клетку сдавило так, что я невольно вскрикнула.

― А-а-а!

― Да, да, Ара! ― радостно воскликнула подруга, не разжимая объятий, ― Как же ты меня напугала!

― А-а-а! ― ещё громче завопила я, и вместо того, чтобы разлепить глаза, зажмурила их ещё сильнее, корчась от боли.

― Ара, Ара… ― уже всхлипнула ведьма, наконец чуть ослабив хватку.

Теперь она начала поглаживать меня по спине, отчего боль стала накатывать волнами. Тоже крайне неприятно, но это позволило мне пусть хоть на мгновение, но собраться с силами и, сглотнув вязкую слюну, всё же вернуть потерянный контроль над речью.

― Ат-пус-ти, мне больно… ― возмущённо провопила, теперь отплёвываясь от волос подруги и пытаясь выбраться из огненного плена, который меня буквально ослепил, когда я всё-таки смогла разлепить глаза.

Ведьма тут же поспешила выполнить мою просьбу, убрав руки в стороны и отправляя моё тело в свободное падение.

«Что-то я не подумала об этом», ― слишком поздно промелькнуло в мыслях. Теперь я наблюдала, как живые, наполненные слезами, глаза ведьмы расширяются в ужасе, а рот приоткрывается в немом крике. После чего взгляд мой упёрся в незнакомый деревянный потолок, укутанный кружевной гладью паутины. Сил не хватило даже вытянуть руку, чтобы как-то себе помочь. Вот тут спасибо подруге: она всё-таки успела ухватить меня за ворот, предотвращая падение, и уже аккуратно довела до конечной точки, позволяя теперь под контролем принять лежачее положение.

― Прости, ― виновато промычала ведьма, убирая непослушный завиток с моего лба. ― Я просто так долго звала тебя, а ты не отвечала, вот и не подумала…

― Мы спасли тебя? ― перебила подругу, мысленно радуясь, что она жива и вполне себе здорова, параллельно пытаясь сообразить, где мы. Осторожно повертела головой. Но темнота, разбиваемая небольшими пыльными лучами, льющимися откуда-то сверху, не давала толком понять, что эта за комната: решёток вроде не видно, но и на комнату при постоялом дворе непохожа. Запах плесени и где-то гниющей ткани бил в нос довольно сильно, наводя на недобрые мысли.

― Нет, Ри, вы меня не спасли… ― подтвердила мои опасения Ара. Опустив голову, она встала и сделала несколько шагов к противоположной стене, где стояла ещё одна кровать, больше похожая на лавку, только чуть шире. Постельным ей служило лёгкое покрывало, брошенное на непокрытые ничем доски.

Попробовала провести ладонью по тому, что служило мне матрасом: пальцы тут же запутались в тонкой материи.

«Ну теперь понятно, почему моё тело одеревенело».

― И лучше бы даже не пытались, ― уже совсем безнадёжно выдохнула ведьма. ― Посмотри, к чему это привело… ― здесь Ара закрыла лицо ладонями, пряча всхлипы за хрупкой защитой.

В голове сразу же начали вспыхивать последние мгновения, что я помнила, после того как вернулась к своему фениксу: торчащее лезвие в груди Орма, его стеклянные чёрные глаза, мой страх и разрывающая сердце боль.

Я пыталась поймать его жизненные потоки, хваталась за них всеми силами, что у меня были, отпустив из виду всех остальных, но он будто нарочно ускользал: не подпускал меня к себе, быстро угасая, а потом я услышала его: «Прости». И это была последняя капля моего самоконтроля. Я взорвалась криком, выплёскивая в мир всю боль, что тогда разрывала меня, вскочила на ноги, вырвала из его груди меч и, упав на колени, прижалась к его спине, соединяя наши тела и окутывая мужа своими жизненными силами. Всё в этом мире тут же затихло, оставляя слышным только лишь глухой, неровный удар моего сердца, призывающий повторить за ним другое, более сильное и такое мне нужное.

Слёзы тут же потекли градом, ведь ответа я так и не услышала: меня отшвырнули от любимого, и теперь я лежу здесь живая, а мой муж…

― Ты сказала, что убьёшь меня сама, если я ещё раз умру, ― смаргивая слезинку, обратилась к подруге, ― что это значит?

Ара ещё пару раз всхлипнула, а потом затихла.

― Ничего, ― вынырнув из укрытия, она посмотрела на меня как-то испуганно. ― Это ничего не значит. Я бы никогда этого не сделала. Ты чего, это просто бессмыслица, сказанная в отчаянье.

― Прекращай, я и не думала о таком, что за глупости? ―поспешила успокоить проклятейницу, ― Что значит, ещё раз умрёшь? Почему ты так сказала?

― А, ты об этом… Ну, потому что ты за эти несколько дней уже раз пять умирала.

― Раз пять? Несколько дней?

― Да, но, когда тебя привели, ты была живее всех живых: орала, вырывалась, осыпала всех проклятьями. Я сразу и не поняла, что это ты: слишком на тебя непохоже. На бедолагах, что тебя держали, места живого не было: все исцарапанные да покусанные. Видела бы ты, с какой скоростью они вылетели отсюда, когда закинули тебя ко мне! Один даже об второго запнулся, стоило ему увидеть, как ты вновь на ноги встаёшь и на них идёшь. Похоже, дверь они запирали лёжа друг на друге, ― лёгкий смешок подруги заставил и меня улыбнуться. Представила я себе эту сцену довольно ярко, хотя и совершенно не помнила происходящего. Правда, далее её чуть весёлый тон вдруг, сменился на хриплое ворчание, будто говорила мне это не молодая девушка, а дряхлая старуха. ― А потом ты развернулась ко мне лицом, посмотрела на меня пустым взглядом и упала. Я думала, сознание потеряла, подскочила к тебе, а ты не дышишь. Проклятье, как же я тогда испугалась: ничего страшнее в жизни ещё не переживала, как те мгновения.

― Мгновения? Это длилось недолго? Тогда, возможно, я просто глубоко уснула? ― начала уточнять, ведь в панике всякое может привидиться. Быть может, я впала в подобие литургического сна. Интересно, в этом мире такое бывает?

― Не-ет, ты не спала ― ты умерла. Твоё сердце не билось, тело стало бледнеть на глазах. Я не знала, что делать и почему так произошло. Попыталась докричаться до этих гадов, чтобы помощь привели, но тут ты захрипела и вновь задышала, вот только в себя не пришла. Осмотрев тебя, я увидела рану на спине в области сердца, подумала, что в ней проблема, но та не выглядела опасной, лишь немного кровоточила. Ладонь, та, что была забинтована, тоже была в порядке. Тогда я начала ждать, в надежде, что сама проснёшься, но ты вдруг опять перестала дышать, а несколько минут спустя вновь сделала вдох. Что с тобой происходит, я не понимала, требовала целителя, тебя унесли к нему, но почти сразу вернули. Сказали, что не получается помочь: якобы не поддаёшься лечению. На мою просьбу принести трав, и я сама подниму тебя, лишь рассмеялись. Вот и пришлось сидеть и звать тебя, ну и немного пригрозить, что, слава Исцеляющему Огню, подействовало.

Закончив, подруга вновь вернулась ко мне и, сев рядом, погладила меня по голове, как маленького ребёнка.

― Не делай так больше, хорошо? ― улыбнувшись, попросила она.

― Хорошо. ― постаралась улыбнуться ей в ответ.

Если всё так, как Ара говорит, и я действительно умирала и воскресала, значит…