Кир Булычев - Зеркало зла Страница 60

С отчаянным воплем магараджа Майсура и наследник Годванны возопил и отпрыгнул от нее, со всего размаха опустился на ковер костлявым задом, так что из-под ковра послышался хруст досок.

Он не сразу смог вернуть речь, и, так как из носа потекла кровь, он принялся вытирать кровь подолом халата. А свободную руку воздевал к потолку, будто призывая на помощь своего бога.

А Дороти тем временем вскочила с дивана и вертела головой, стараясь отыскать какое-нибудь оружие, но, как назло, все предметы в каюте были мягкими, если не считать подсвечника и кувшина. Подсвечник и показался Дороти лучшим оружием. Она протянула к нему руку…

– Как ты посмела… – услышала она глухой голос Камара. – Ты хотела сделать мне больно!

– А ты? – спросила она резко.

– Я же хотел любить тебя! Я хотел сделать тебя богатой и счастливой! А теперь я истеку кровью.

– Не истечешь, – ответила Дороти.

Камар подполз к круглому гонгу, не замеченному Дороти, и, достав из-за него колотушку с мягким шаром на конце, ударил два раза.

– Так, – успела сказать Дороти, – один не справился, папу зовешь на помощь?

Но это был не папа, а два матроса в шароварах, куртках и красных фесках. Они остановились в дверях каюты.

В их глазах отразился ужас при виде безобразной сцены.

Посреди каюты стояла растрепанная, но невредимая английская девушка, а их господин сидел на полу, угрожая ей колотушкой от гонга и придерживая у лица полу белого халата, измазанного кровью.

– Привязать! – приказал молодой хозяин, показывая на столб, поддерживавший потолок каюты.

Дороти, понявшая смысл жеста и слова, ничего не успела сделать, как мамелюки схватили ее и привязали к столбу тонкими веревками, которые тут же впились в руки, и стало страшно больно…

Один из мамелюков помог Камару подняться. Тот пошел к выходу. Потом обернулся и произнес:

– Я скоро вернусь. Как только лекарь остановит кровь. И я накажу тебя, как наказывают непокорных сучек. Ты поняла, дрянь неверная?

– Я поняла, господин магараджа, слушатель университета в Оксфорде.

– И в Оксфорде я тоже буду! А вот будешь ли ты жива, зависит теперь только от твоего послушания. Иначе ты обретешь судьбу худшую, чем смерть. И будешь молить о смерти!

Неожиданно Камар всхлипнул. И совсем другим голосом произнес:

– А я так хотел, чтобы мы с тобой любили друг друга!

Он показал на пол – на ковре лежал золотой перстень с изумрудом. Мамелюк поднял его, и Камар надел его себе на мизинец.

Дверь закрылась.

Дороти осталась одна. Она могла бы кричать, но понимала, что те, кто услышит ее, включая птичку Уиттли, лишь заткнут уши, проклиная нарушительницу их безмятежного покоя.

В тот день комиссар Милодар был вне себя. Его беспокойство разделял профессор Гродно. Милодара мучило предчувствие страшной опасности, грозящей его агенту, а Гродно уловил тревожные изменения в пульсе и кровяном давлении Коры Орват, лежащей подвешенной в анабиозной ванне.

– Да, – согласился он с Милодаром, который третий раз уже звонил ему, – там, в прошлом, происходит что-то крайне опасное. Дороти Форест попала в беду.

И тогда комиссар Милодар совершил служебный проступок. Он направил в Галактический центр гравиграмму о космической опасности категории АБ, что позволяет комиссару планеты распорядиться ее энергоресурсами для спасения жизней. Если же оказывается, что тревога была ложной, а комиссар планеты не имеет в Галактическом центре достойных покровителей, можете считать, что он остался без работы. Но Милодар сделал это. И пошел на страшный риск.

– Я же не могу! – кричал он по видаку на профессора Гродно, будто тот был в чем-то виноват. – Я не могу потерять лучшего агента в трех метрах от цели. Это галактический скандал. И все из-за жалкого сквалыжничества энергетиков. У них, видите ли, парниковый эффект! У них, видите ли, не хватает холодильных установок, чтобы поддерживать жизнь на Земле… Все! Даю сигнал АБ!

Дав сигнал и потратив еще два часа на продолжение скандала, Милодар получил энергию ровно на три минуты пребывания голограммы комиссара в 1799 году.

Комиссар примчался к профессору Гродно, и первым делом они, подключившись к датчикам беспокойно спавшей Коры Орват, увидели Индийский океан сверху и, определив корабль, на котором находится Дороти, начали быстрый спуск к нему, чтобы сначала рассмотреть место действия, войти в курс дел, а если нужно, появиться рядом с Дороти и приободрить ее. Или спасти…

Бескрайний темно-синий простор Индийского океана, освещенный звездами и луной треугольник, покрытый кое-где белыми завихрениями циклонов, быстро приближался. Уже потерялись из виду окружающие его земли. Через несколько минут снижения обнаружился и искомый корабль.

– Странно, – заявил Милодар, – я думал, что они уже добрались до Рангуна. Почему они еще в океане?

Профессор Гродно и его язвительная ассистентка Пегги ничего не ответили.

– Но это не тот корабль! – закричал комиссар. – Смотрите, это какая-то рыболовная шхуна с косыми парусами. А ну, выключай аппаратуру. Ошибочное наведение!

– Подождите, комиссар, – сказал трезвый профессор. – Не исключено, что корабль «Глория», на котором должна плыть ваша девица, потерпел крушение, утонул, попал в руки пиратов.

– Это пираты?

– В древности людей подстерегали в океане различные опасности.

Тем временем аппаратура дала еще большее увеличение, и, подключив источники ночного видения, Милодар смог убедиться, что этот корабль не такая уж маленькая рыболовная шхуна – это значительный океанский корабль…

– Джау, – послышался голос Пегги, которая тем временем включила справочный дисплей. – Вернее всего, баггала, что означает по-арабски…

– При чем тут арабский! – закричал взволнованный Милодар. – Какие еще арабы! Мы находимся восточнее Индии.

– По данным наблюдения, эта баггала построена в Омане, – продолжала Пегги. – Две палубы, каюты команды на нижней палубе, каюты командиров и хозяев – на верхней – занимают корму по примеру европейских судов. Две мачты с трапециевидными парусами, высота грот-мачты – двадцать пять метров, верхний конец грот-реи – сорок метров. Длина судна – сорок шесть метров, ширина – одиннадцать. Баггала держит курс на Рангун и в настоящее время находится в Бенгальском заливе, в трех днях хода от цели.

– Даже так? – с сомнением в голосе произнес комиссар.

– Значит, «Глория» утонула, а наша героиня спаслась на арабском судне, – пояснил профессор Гродно, который, будучи самым образованным, считал своим долгом объяснять окружающим суть событий.

Все они, не отрываясь, смотрели на экран, где, вырастая и тем оправдывая предположения Пегги, белели паруса арабского судна. Милодар кинул взгляд на Кору, будто боялся, что она подведет и направит исследователей по ложной дороге.