Яна Алексеева - Ученье – свет… Страница 60

Наконец все как-то расставилось и распихалось по местам. «Грузчики» покинули помещение, направляясь к следующей жертве уплотнения, но свободнее почему-то не стало. После всех манипуляций выглядела комната так: вплотную к окну стоял стол, слева его подпирала кровать Лины, вместо стула — еще одна кровать, входная дверь открывалась не полностью, ибо ей мешал шкаф, маленький, но в проем за дверью не помещающийся. Его дверцы, впрочем, тоже не имели возможности открыться полностью из-за дополнительного спального места. Единственный свободный угол слева от двери, скорее всего, тоже будет занят. Между двумя лежаками места было на один шаг. Небольшой.

Боги претемные, и мне здесь еще два года жить, тоскливо подумала Лина, хватаясь за голову. Затем махнула рукой на назревающие проблемы и пошла собирать книги.

С реальностью девушку примирили две вещи — наличие у новой соседки холодильного шкафа для хранения неаппетитных ингредиентов, и то, что все двух– и трехместные комнаты в левом крыле общежития превратились в пяти, а то и шестиместные.

В настоящее время, примерно половина студентов остается в аспирантуре для получения дальнейшего образования. В целях освобождения занимаемых ими комнат с этого года аспирантам будет выплачиваться повышенная стипендия, дабы они могли снимать комнаты за пределами Школы (это относится только к тем, кто докажет Собранию попечителей необходимость подобной материальной помощи).

РАЗГОВОР

Тьма… настолько густая и непроглядная, что хочется коснуться ее рукой, огладить по мягкой густой шерсти, почесать ласково льнущий бок. В ней нет опасности и враждебности. Она — это ты, ты — это она. Всегда вместе, всегда рядом, достаточно лишь прикрыть глаза. Она ластиться, чувствуя хозяйскую руку, гулко урчит от удовольствия, преданно заглядывает в глаза, ожидая приказаний…

Яростный серебристый росчерк нарушает наше уединение. Ласковое и дружелюбное настроение стремительно покидает Тьму. Дремлющий хищник, просыпаясь, изгибается и показывает длинные клыки.

Кто посмел?!!

Темнота осыпалась осколками ртутного зеркала, больно раня тело ошеломленного порождения Бездны. В глазах Твари пылает огонь глубин, длинный шипастый хвост раздраженно хлещет по глянцевым бокам. Опять она… хорошо, что не успела подобраться ближе. Прыжок… длинное узкое тело взметнулось вперед и вверх, выпуская алые когти. В разверзнутой пасти клокотал глухой рык…

Мы тоже так умеем!

Наперерез Твари метнулся невнятный и расхристанный клубок Тьмы. Будто наткнувшись на стену, Тварь отлетела назад, опутанная плотной синей сетью. Столь же живой, яростной и опасной. Звери катались по полу, кромсая друг друга на куски, оставляя на белом мраморе огненно-красные разводы и кляксы. Ни один, ни другой, не могли взять верх, да и смерть изначально им не грозила.

Темный узорчатый клинок с силой вонзился в сплетенные тела. Прочное лезвие намертво пригвоздило к камню Тварь, а Тьма, довольно урча, стекает вниз по лезвию, собираясь комом абсолютно черного света, слизывая алые кляксы с запятнанного пола.

Зверь яростно изогнулся, темно-синяя шкура пошла трещинами, не выдерживая напора внутреннего огня. Мучительный, полный нечеловеческой боли вой разнесся далеко по коридорам, выходя далеко за отпущенные природой живым существам возможности.

Лина резко подскочила на кровати, судорожно хватая ртом воздух и ощупывая голову. Шея ощутимо болела, щеки пылали, а пальцы нервно подрагивали от выброса адреналина. Опять эти сны, темные боги бы их побрали!!

— А вот не надо богохульствовать, бог один! — раздалось над ухом ехидное замечание.

Догадавшись открыть глаза, девушка мрачно уставилась перед собой, пытаясь вспомнить, что здесь делает эта жизнерадостная блондинка. Ууу, соседка!! Сидит на кровати и лучится довольством, сложив ноги немыслимым образом.

Вчерашняя перестановка у Лины оказалась только первой ласточкой великого переселения. Чуть позже, собирая рассыпавшиеся летописи, девушка то и дело натыкалась на озабоченных студентов, перетаскивающих шкафы, кровати, чучела и пособия. Кое-что передвигалось самостоятельно, но, хвала богам, на головы ничего не рушилось, потому что пси-кинетики и большая часть магов переезжала в правое крыло. Именно оттуда доносились приглушенный грохот и невнятные ругательства, когда какой-нибудь незадачливый студент терял концентрацию, и на пол рушились комоды. В левое подселяли всех артефакторов, первый курс охотников и некромантов с третьего курса.

А перед явившейся к новому месту жительства с небольшой сумкой вещей и стопкой листов Милавой встала проблема. Как протиснуть в приоткрывающуюся на локоть дверь ящик размером полтора на полтора, при условии, что разбирать его нельзя? В конце концов, с помощью взятого взаймы у согрупников вялого зомби, девушки отодвинули шкаф, и общими усилиями, подкрепляющимися злобными ругательствами на трех языках протиснули холодильник внутрь. Немного пострадали его стенки, но основа, на которую были наложены чары, осталась цела.

Около полуночи, отложив все выяснения на потом, девушки завалились спать. В шкафу кучей лежали торопливо упиханные вещи, а на столе живописными руинами возвышались учебники и летописи вперемешку с колбами, ретортами, пробирками и неаппетитным некромантским инвентарем. За дверью шуршало и громыхало, а ответственный аспирант бегал по этажу, пытаясь отыскать универсальный магический ключ, выданный ему под расписку комендантом.

— С новым счастьем тебя!

— Чего? — удивилась Лина. — Ты еще Новый год вспомни, подруга! Да и прошел он уже… — в голову будто вбили гвоздь, и слова отдавались болью в висках.

— Это недоразумение какое-то, а не праздник! Вот у нас, на Севере… — снисходительно фыркнула некромантка, мечтательно прикрыв глаза.

— Угу, снега по пояс, а из-за мороза носа из дома не высунешь! — соизволила таки проснуться Лина.

Милава только раздраженно рукой махнула:

— Что вы, южане, в праздниках понимаете?! Еще бы медведей, по улицам бродящих, вспомнила…

— А что, разве они вымерли?? — округлила глаза ведьмочка, пытаясь дотянуться до кувшина с водой. Освежившись, она выдала оригинальную мысль:

— Пойдем-ка завтракать!

— За-ачем? — зевнула Милава.

Аккуратно сползая с кровати и роясь в куче вещей в поисках мантии, Лин пояснила:

— Нам с тобой, хочешь, не хочешь, больше двух лет вместе жить. Знакомиться будем, и правила совместного проживания устанавливать!