Вячеслав Корнич - На меже изменчивых времён Страница 60

— Хватит паясничать, мне надоели ваши дурацкие вопросы! — вспылила женщина.

— Анжела, извините меня ради Бога!.. Натура такая язвительная, ничего с собой поделать не могу… и что интересно, сильнее стараюсь задеть тех кто мне нравится…

— Ох, и льстец же вы, Скобелев! Ну хорошо, я вас прощаю, — уже примирительно произнесла она, пряча улыбку. — Да, совсем забыла предупредить, насчёт разговоров с экипажем и охраной… даже не пытайтесь, они всё равно не будут вам отвечать. Все вопросы ко мне и только по существу.

— Так решили вы, или ещё кто-то? — опять не удержался Максим.

— Эта мера вынужденная, таковы обстоятельства.

— А если вас не будет рядом и мне что-то срочно понадобится?

Анжела сняла солнцезащитные очки и пристально поглядела ему в глаза:

— Максим, я всегда буду рядом, в любое время дня и ночи я к вашим услугам…

От её гипнотического взгляда и многообещающих слов, у Скобелева закружилась голова.

— Мой милый, вы растерялись? — уже насмешливо прозвучал голос Анжелы. — Если есть ещё вопросы, задавайте, попробую ответить.

— Да…конечно, — рассеянно произнёс Максим, стараясь собраться с мыслями. — Хорошая у вас яхта…и скорость приличная. Сколько она идёт?

— Ну, узлов тридцать пожалуй сможет.

Несколько секунд, Скобелев, что-то подсчитывал в уме, переводя узлы в километры:

— Ты смотри, если округлить, то получается пятьдесят пять километров в час! Неплохо для такой яхты, неплохо.

— А вы думали! Худого не держим, у нас всё по высшему разряду, — с нотками высокомерия произнесла женщина. Поразмышляйте об этом на досуге.

Их разговор бы прерван незаметно появившимся охранником:

— Прошу прощения… Мадам, вы не могли бы спуститься на нижнюю палубу?

— Хорошо, иди. Извините, Максим, я отлучусь ненадолго.

— Конечно.

Когда Анжела сбежала по лесенке вниз, Максим невольно подумал:

"Это не женщина, а какой-то сексуальный магнит…тянет и тянет к себе с дьявольской силой…до сих пор дрожь не проходит. С ней надо ухо востро держать, а не то ведь затянет в свои сети".

И сразу же после этих ассоциаций перед ним уже возник образ Дарии-Уны. Даже при мысли о ней, у Максима исчезали ощущения привычного мира, его душа становилось лёгкой и безмятежной. Вот и сейчас, он вновь переживал нечто подобное…

"Неужели, мы обречены быть рабами собственных инстинктов, даже столь приятных?…Чем же мы тогда отличаемся от животных, тем, что иногда пытаемся думать?… Мы жалкие заложники своих желаний, практически все, за редким исключением. Как же мы обманываемся, продавая свои души за иллюзорную негу наслаждений! Почему же этот порочный круг не желает выпускать нас?! Но я же знаю, что существует иная реальность…там истинная свобода, я знаю!

Его размышления прервал томный голос Анжелы:

— Не соскучились, мой милый мечтатель?

— Только о вас и думал, — неумело соврал Скобелев.

— Иногда и ложь бывает приятной, — почти прошептала она, грациозно потянувшись всем телом.

— Вы сомневаетесь? Отчасти это правда, — поспешил заверить её Максим.

— Охотно верю…и предлагаю поужинать в интимной обстановке на закате солнца. Не возражаете?

— Согласен. Да и время уже вечернее, даже не заметил. А солнце здесь очень рано садится.

— Что вы хотели, юг Азии.

Молчаливый стюард ловко накрыл на стол, поклонился и незаметно исчез.

После романтического ужина, они созерцали тающий закат, а потом непринужденно беседовали под сенью появившихся звёзд. Монотонный плеск волн за бортом, невольно убаюкивал их покоем, а между тем яхта по-прежнему следовала вдоль побережья Индокитая, рассыпавшегося в темноте таинственными огоньками.

Максим до того был очарован загадочностью этих мест, что на некоторое время даже забыл о своих злоключениях. При других обстоятельствах, он несомненно испытал бы безмерное счастье, ведь в глубине души всегда мечтал о морских путешествиях. Но его навязчивая спутница — тревога, отпускала лишь на время, после чего вновь принималась глодать измученное сердце Максима.

Через некоторое время Анжела изъявила желание спуститься на нижнюю палубу, а он, ещё долго любовался звёздным небом. К своей каюте, он подошёл уже глубокой ночью и когда открывал дверь услышал голос своей спутницы:

— Наконец-то, я уже грешным делом решила, что там и заночуете.

— Анжела? Я думал что вы давно уже спите… Вы меня ждали?

— Да, хотела пожелать вам спокойной ночи…

Женщина подошла к Максиму и нежно провела рукой по его щеке:

— Спокойной ночи, Максим.

— Спокойной…Анжела… — в каком-то ступоре ответил он, ощущая от её прикосновения нарастающее желание. Томительны флюиды страсти неудержимо расползались по всему телу Скобелева, завоёвывая неистовым приступом каждую клеточку его возбуждённой плоти.

Но затем, женщина почему-то ослабила незримую "хватку" и молча скрылась в своей каюте, однако, не притворив до конца дверь. Несколько минут словно в тумане, Максим разрывался между двумя каютами, но в конце концов всё же смог стряхнуть остатки её любовных чар.

"Фу-у ты… демон, а не женщина! Что это было?! Сумасшествие какое-то… Ещё бы немного и всё, прощай невинность… Нет, ей не давали команду форсировать события, иначе… Лучше уж я пойду к себе, от греха подальше".

Остаток ночи он провёл под гипнозом странного повторяющийся сна. Ему снились какие-то шёлковые сети, из которых он никак не мог выпутаться, а когда всё же выбирался, то попадал в страстные объятия обнажённой Анжелы. Уже утром, Максима разбудил громкий стук в дверь, как оказалось, он чуть не проспал завтрак. Какое-то время он сидел на кровати, отходя от сна, а потом нажал на пульт и пробежался по телевизионным каналам, где звучала иностранная речь. Не найдя ничего интересного, он выключил телевизор.

"Даже во сне эти сети…Вот ведь бестия, не иначе это её проделки! Какое циничное покушение на мою нравственность, негоже так милая, негоже…" — он рассмеялся и направился принимать душ.

На этот раз завтрак был накрыт на нижней палубе в носовой каюте, которая к тому же являлась обзорной. Судя по чашечке кофе в руке Анжелы, она уже успела позавтракать.

— Как выспались, Максим? — поинтересовалась женщина, не скрывая усмешки.

— Я бы не сказал, что сон был спокойным… Анжела, вы мне снились!

— Да? Но, вы же сами предпочли выспаться. Не жалеете?

— Возможно…вот такой я нерешительный…

— Не прибедняйтесь, Скобелев, на то есть иная причина.

Вспомнив недавние мысли, он попытался спрятать улыбку, что не совсем получилось.