Алексо Тор - Цитадель Теней Страница 61

Почему именно, малышка уточнять не стала. Для нее это и так было понятно.

Шиварец вернул тень кусту. Капельки пота стекали у него по лицу. Т'эрке вообще казалось, что переход по степи дается ее наставнику куда тяжелее, нежели болота.

- Вам плохо? - юная кагэми коснулась руки Амо.

- В отличие от тебя, - мужчина облизал тонкие губы, - я и до Цитадели жил в не самом светлом из миров. Я не переношу солнца. А сущность кагэми лишь усугубляет мое положение. Потому я очень надеюсь, что в ближайшие пару часов, ты не попадешь в очередную неприятность и мне не придется расходовать, и без того истощённые, силы.

Просьба шиварца была услышана, и к полудню группа благополучно вышла к подножью горы. У основания каменной гряды вновь начинался лес. И первым делом шиварец встал под ближайшую тень. Было видно, насколько это облегчило его состояние.

- Вскоррре мы доберрремся до стоянки стаи, - Говорящий-С-Духами, не сбавляя темпа, углубился в лес.

Девочка видела, на сколько нервничали ее друзья фурри. С каждым пройденным шагом их поведение становилось все нервознее. Неосознанно, братья жались друг к другу.

Спустя какое-то время, слуха малышки достигли звуки тявканья, рычания и воя. Маленькая брюнетка покосилась на шиварца.

- Ты не видишь говорящих, потому слышишь их настоящую речь, - пояснил Амо. - Так же разговаривают и твои блохастые.

Группа кагэми вышла к стоянке. Взгляду юной кагэми открылось просторное поселение. Вокруг кипела жизнь. Тут и там сновали волки, шакалы, койоты. Все они были заняты повседневными делами: несколько самок шакалов собирали плоды с деревьев, парочка койотов погоняли довольно крупных личинок синего цвета, щенки играли.

Говорящий-С-Духами уверенно шел через поселение к самому крупному серо-бурому дереву, произрастающему из нескольких камней.

"Видимо, это и есть каменные деревья, которые упоминал шаман", - подумала малышка.

Встречные фурри, замечая старца, приветствовали его глубоким поклоном. Он отвечал им лишь кивками. Кагэми же, представители семейства псовых, встречали любопытными взглядами и улыбками. Местные подходили поприветствовать чужаков, коснуться их своими мохнатыми лапами. Несколько щенков даже утащили Хариту играть вместе с ними, приняв за одну из своих. Но когда взгляды местных достигали Хеседа и Гебуру, что решили идти позади всех, веселые голоса смолкали, становясь шёпотом, а улыбки превращались в оскалы и колкие взгляды. Несколько молодых фурри даже швырнули в собратьев камни и горсть земли, но кагэми-фурри проигнорировали их. Они вообще пытались не смотреть на свое племя.

Т'эрка не могла понять, почему к братьям было столько холодное и враждебное отношение.

На встречу шаману из дерева-дома вышел крупный мускулистый волк. Его густой черный мех покрывало множество украшений из костей (девочка была готова поспорить, что некоторые принадлежали другим фурри). Тело было усыпано боевыми шрамами. Правое ухо отсутствовало, а на морде зиял ужасный шрам.

- Пррриветствую тебя, Вождь Амансиз, - старец склонился перед вождем всех волчьих.

- Старррик, - Амансиз смотрел поверх шамана, прямо на Хеседа и Гебуру. Голос вожака был грубым, неприятным и властным. Черный явно привык, что ему все подчиняются беспрекословно. - Зачем ты оскверррнил наши земли, пррриведя сюда этих жалких монгрелов?

- Монгрелов? - тихо спросила маленькая брюнетка, обращаясь к шиварцу.

- Это значит, что твои друзья бастарды, - видя не понимание, шиварец пояснил: - Ублюдки для своего племени.

Тишина повисла над поселением. Взоры всех были обращены на двух нежеланных гостей, в мире фурри.

***

- Глава 16 -

***

- Я тррребую ответа! - проревел вожак.

Из древесного дома вышла дюжина старых фурри. Старцы сильно походили на Говорящего-С-Духами - те же перья и косточки для украшения, такие же посохи. Хотя последние были не костяными, как у шамана, а древесными и не столь внушительными. Да, они походили, но не были такими же. Между шаманом и вышедшими чувствовалось одно огромное отличие. В них не было мощи. В глазах т'эрки, они были лишь старыми фурри.

"Должно быть, старейшины", - подумала девочка.

- Ты не впррраве чего-либо тррребовать у того, - Говорящий-С-Духами выпрямился, - кто не подвластен тебе. Ты можешь лишь смиррренно ждать.

В голосе шамана слышалась насмешка. Старейшины зашептались за спиной вожака. Им не нравилось такое неуважение по отношению к Вождю.

Как и самому Амансизу. Черный зверь зарычал, оскалив клыки. И без того устрашающая морда стала еще безобразнее.

Из древо-дома вышла волчица. Ее коричневый мех блестел на солнце, подчеркивая ее красоту. В отличие от вождя, что носил на себе грубо выделенные кости, самка фурри гордо ступала в костяных браслетах как на задних, так и на передних лапах. В загривок, что был длиннее, чем у самцов, были искусно вплетены кожаные шнурки. Набедренная юбка, из выделенной шкуры неизвестного зверя, доходила до самых пят. Шею украшало костяное колье.

Волчица встала по правое плечо от вождя.

- Говорящий-С-Духами, - волчица низко склонила голову. Голос фурри был красивым и звучал, словно горный ручей. - Мы рррады твоему возвррращению, но хотели бы любезно поинтеррресоваться, что заставило тебя пррривести в стаю этих двоих?

- Слушай свою жену, Амансиз, - шаман ответил на поклон. - В ней больше здррравого смысла, чем в тех, кто заискивает перрред тобой, прррячась за спину.

Старейшины разгневанно загудели. Но стоило вождю клацнуть в их сторону челюстью, как они тут же затихли. Юная кагэми прыснула от смеха. Шиварец недовольно шикнул на подопечную.

- Я отвечу на твой вопрррос, Хэстэ. Как вам всем известно, - шаман повысил голос, чтобы все собравшиеся легко слышали каждое произнесенное им слово, - черррез неделю состоится Мусабидже - испытание, что покажет, кому какая Судьба в стае уготовлена. Это состязание пррроходит каждый год с тех поррр, как Бинатанг Бесар пожеррртвовал собой, ррради пррроцветания нашего вида. Щенки, что десять ррраз наблюдали смену года, имеют пррраво испытать себя.

- Мы все это знаем, старррик, - оскалился вожак.

- И рррод, к которррому те щенки относятся, не имеет значения, - Говорящий-С-Духами улыбнулся. - Это десятая смена года Хеседа и Гебуры. Так неужели сыновьям вождя не будет дозволено пррринять участия в Мусабидже?

Рев, что разнесся по поселению, достиг даже вершин гор, спугнув с насеста серых птах - столь велик был гнев вождя стаи Канавар. Старейшины поджали хвосты, уши прильнули к голове. Вся поза старцев говорила о подчинении и смирении. Да и все фурри поселения припали к земле.