Евгения Лифантьева - Железный герцог Страница 61

Но в середине ночи ее разбудили какие-то странные звуки. Словно кто-то ходил по первому этажу. Генрика тревожно прислушалась. Так и есть. Шаги. Тихий разговор…

Недолго думая, девушка, чтобы не одеваться, набросила на себя чары невидимости и на цыпочках вышла в коридор.

— Как ты думаешь, где они золотишко прячут? — услышала она хриплый мужской голос.

— А я знаю? — ответил ему другой, не менее хриплый. — Тут ящиков всяких… В любом может быть.

— Дурак, кто рыжье в такие сундуки прячет? Его стараются из рук не выпускать. Надо укладку какую маленькую найти или что еще бабы в дорогу берут…

— Где ж ее найдешь?

— Может у самой спросить? Пугнуть девку — сразу скажет.

Генрика осторожно прокралась к лестнице. По холлу на первом этаже, в котором были сложены упакованные в ящики книги, бродили два каких-то типа.

— Слушай, Брис, а может, на втором этаже поискать? Тут, я смотрю, не жилые комнаты, а так, вроде для гостей. Там вон — точно кухня…

— А что, пошли, проверим…

Затаив дыхание, Генрика прижалась к перилам. Мужики прокрались мимо нее на второй этаж. Точнее, это они думали, что крались, на самом деле стучали сапогами так, что, наверное, в саду слышно. Внизу, в спальне Арчи, который выбрал для себя небольшую комнатку рядом с кухней, скрипнула дверь. Генрика быстро сбежала в холл, скользнула через кухню к ученику мага.

— Тихо! — прошептала она на ухо мальчику. — Посмотрим, что они дальше делать будут.

Арчи молча пожал плечами.

— Если что, я с ними справлюсь, — так же тихо прошептала Генрика. — Даже без твоего хорька.

Мальчик кинул, но все-таки на всякий случай залез в карман висевшей на стуле куртки и достал свисток.

Но в этот момент на втором этаже раздался грохот, ругань и сразу же — тихий, словно предсмертный, всхлип.

Помедлив мгновение, Генрика и Арчи бросились наверх.

На свое несчастье, грабители из трех выходящих в коридор дверей выбрали ту, которая ведет в кабинет. Обшарив стол и несколько ящичков в настенном шкафу, Брис плюнул и дернул Влек за рукав:

— Пошли девку искать. Тут и кромешный демон не разберется… пусть сама кажет, где рыжье!

Это были последние слова человека, которого когда-то звали Удрени Вастро, а в последние дни — Брисом…

Стоявший в нише возле камина голем, на которого грабители не обратили внимания, приняв за статую, вдруг сделал шаг по направлению к ним и молча опустил тяжелый кулак на голову бывшего наемника. Влек кинулся к окну, но голем молниеносным движением ухватил его за руку и резко дернул. Пьяница, словно тряпичная кукла, отлетел к стене и, ударившись головой о каминную полку, затих.

— Не рассчитал с непривычки, — пробормотал голем.

И тут у него на шее повисло нечто невидимое. Это нечто шептало «Папа! Папа!» и хлюпало носом. Голем дернулся было, чтобы высвободиться, но сдержался и как мог аккуратно отстранил от себя чье-то тело.

— Папа! — снова услышал он. — Все-таки ты был прав, папа!

Но голем, сообразив, что с ним разговаривает хозяйка дома, покачал головой:

— Нет, Генрика. Прости меня, если сможешь. Прости… но я — не Титус эт-Лидрерри. Когда я был жив, меня звали Эльрик Мор. Я вспомнил…

— Не может быть! — перебила его девушка.

— Может…

На секунду в комнате повисла тишина. Потом Генрика прошептала:

— Мне надо одеться. Я скоро вернусь.

Прошелестели девичьи шаги, и снова стало так тихо, как бывает только глухой ночью в деревенских домах.

— А что делать с этими? — нарушил молчание Арчи. — Они мертвы.

— Надо позвать кого-нибудь, — ответил голем. — Кто в вашем городке представляет королевскую власть?

— Брандмейстер. Его парни следят за порядком. А когда надо — обращаемся к стражникам из Вельбира.

Мор задумался:

— Два трупа. Вы — маги… не будет ли у Генрики проблем?

— Не знаю, — пожал плечами Арчер. — Вообще-то учитель рассказывал мне, что раньше была мода иметь магических «охранников». По образу такого «охранника» делали вас… в смысле, голема…

Арчи засмущался, пытаясь сообразить, удобно ли говорить герцогу о том, что его тело изготовили в мастерских магов-стихиальщиков и снабдили уловителем Силы, доработанным учителем…

— Не переживай, парень, — улыбнулся голем.

Он действительно улыбнулся. Только теперь юный маг обратил внимание на то, что серебряная маска, служившая голему лицом, странным образом изменилась. Раньше она походила на лицо юноши — прекрасная, но безжизненная. Теперь черты изменились: скулы заострились, губы стали тоньше, рот — жестче, около него появились глубокие морщины. И, самое главное, маска перестала быть мертвой, она стала настоящим лицом — подвижным, выразительным, улыбчивым. От обычного человеческого его отличала только серебряная кожа.

Арчи с удивлением взглянул на голема, но промолчал.

Но тому нужно было о многом расспросить паренька, пока не вернулась Генрика:

— Она думала, что я — ее отец. Так? Почему она так думала?

— Так, — кивнул Арчи и вкратце рассказал об опыте. — Я не понимаю только, почему я ошибся, и почему ваша душа оказалась так похожа на душу того, кто ходят дорогами не-жизни… Вы же не маг?

— Не маг… но ты не виноват, мальчик, — ответил Мор. — Это моя клятва и моя битва, в которую вы оказались втянуты. И вы с Генрикой, и твой учитель.

— Я все равно не верю! — раздался вдруг голос Генрики. — Отец обещал вернуться — так или иначе!

Девушка стояла в дверном проеме, грустно глядя на разгром в отцовском кабинете.

— Он вернется, — совершенно серьезно ответил Мор. — Такие обещания исполняются — во что бы то ни стало. Не такой человек Гелиус эт-Лидрерри, чтобы забыть клятву!

Генрика вздохнула:

— Я знаю. Но когда это будет?

— Дождемся! — вдруг вмешался Арчи. — Учитель обещал — учитель сделает. Лучше скажи, как выпутываться из этой истории будем? Дядька Леонтер не очень-то обрадуется паре трупов его новом доме.

— Вот к нему ты сейчас и побежишь, — распорядилась Генрика. — Зови господина брандмейстера.

Когда Арчи ушел, Генрика поочередно притронулась к трупам:

— Мертвы… знаете, господин Мор, я видела много смертей. Отец учит меня целительству, но больным не всегда удается помочь. Я видела, как умирают старики и слабенькие младенцы… Но эти двое… ведь еще час назад они были крепкими мужчинами! Не очень хорошими людьми… Вот этот, — она указала на труп Влека Пуфона, — известный всему городку пьяница. Дрянь человек был, дурак и вор. Его боялись нанимать на работу — обязательно утащит, что плохо лежит. И по-глупому воровал, постоянно попадался… Сколько раз его били! Пока была жива матушка Пуфона, Милетта-белошвейка, он у нее на шее сидел. Потом она умерла… Скорее, от горя, чем от старости… Но этому дураку Влеку — еще жить и жить…