Анастасия Вихарева - Миллионы парсек: Остановить явь Страница 61

— Какой же ты… — Бесхор покачал головой, усмехнувшись со злым огоньком в глазах. — Девчонка, кстати, такая же твоя внучка, как и Карсада. Дайкон был мне братом, и мы вполне мирно сосуществовали, пока ты и мать не натравили на него своих шакалов. Это ты, ты убил его! Зачем?! Он никогда не угрожал нам!

— Ты всегда был тряпкой! Слишком сентиментальный, чтобы тебе можно было доверить серьезное дело, — раздраженно проговорил Правитель-отец. — Кто из тех, кому ты лизал зад, умиляясь их наигранной щепетильностью, помог тебе?! Мои шавки разбираются со всеми ими, улаживая твои проблемы! Если бы не твоя мать, которая питает к тебе слабость… — Богрук на мгновение запнулся, не договорив. На лице его отразилось разочарование. — Иногда я сомневаюсь, что ты мой сын!

— Вот как?! — с подозрением выдавил из себя Правитель Бесхор. — Что же ты не пожалел мать Дайкона?! Тогда у тебя был бы такой, сын, о котором ты всегда мечтал!

— Не Дайкон, а ты, вы должны были унаследовать мою силу, — твердо и примирительно сказал Правитель за столом, успокаиваясь и успокаивая Бесхора. — Это сейчас каста обраков весьма недурно родит живую плоть, а раньше… Раньше не было пространства, и пусть радуются, что мы им дали его. Его презренная мать, неспособная выдавить даже молнию, отдавалась каждому за кусок гидры. Ее пил любой, кто хотел. И дробили череп, и вспарывали живот, чтобы достать семя, если оно туда попадало… Жаль, я не сообразил вовремя, что эта тварь замыслила потрясать передо мной своим выродком… — он усмехнулся, словно то, о чем он говорил, произошло день или два назад. — Она была из низшей касты, которая развлекала нас, охотников, своими образами. Я скормил ее медузам морока, как наживку, а ее выродок смылся с Карсадом, таким же обраком-отбросом, который боялся даже собственной тени. Гидра — так ее звали, позорное имя, которое она получила, когда ее вырвали из чрева матери, выдавливая силу, чтобы приманить медуз. Обраком для того и позволили жить, чтобы однажды они стали кормом, — осуждающе покачал Правитель Богрук головой. — Хочешь меня убить?! Так не медли!

— Мне нужно было отправиться вместе с Дайконом и Карсадом, — ужаснулся Бесхор, содрогнувшись. — Я помню, как вы издевались над обраками!

Правитель Богрук усмехнулся.

— Их никто не держал. Но они не уходили от нас, потому что там… там! — он ткнул пальцем перед собой с гордостью, — для них не было места! Они были никому не нужны, никто не дал бы за них и капли своей силы… Кроме нас, охотников, которые могли обойтись без них!

— И все же, они выжили… Они выжили, а не вы! И я жалею, что упустил свой шанс, — с обидой проговорил Бесхор, глядя прямо в глаза своему отцу. — Честное слово, я всегда завидовал и Дайкону, и Карсаду. Не они мне, а я им. Смотрел, завидовал и думал: как разрушить Олеом, что бы оно стало моим, — он рассмеялся. — А Карсад и Дайкон берегли не империю, нет! Сыновей Карсада, его дочь, а теперь внучку… Чем же мы-то хуже, отец? Почему мы не можем радоваться жизни?!

— Так иди! — бросил с теплотой Правитель за столом. — Иди! Но дождись хотя бы, когда это тварь с Черной Дыры, этот червяк, которого мы приготовили для тебя, созреет, когда он станет покорным и послушным. Он сможет тебя защитить!

— Этот жалкий червяк — пародия на демона! — рассмеялся Бесхор с обидой. — Мне нужен настоящий демон, а не этот монстр, который выставит меня на посмешище перед всеми Правителями! Что он может?! Да, когда-то ты был сильным, но времена изменились. Даже демон стал для тебя и твоего Аграба проблемой…

— Нет, времена все те же. Не выкради Карсад Катрин, дочь Каброса, который тогда возглавлял один из кланов перкаров, где бы он был?! Мы все еще в силе, сынок! — строго внушил Правитель Богрук, расправляя плечи и засмотревшись в окно. — И по-прежнему решаем, кто будет жить, а кто уйдет. Как бы Карсад не сопротивлялся, мы его приговорили, а с ним уйдет его семя. Содружество Зандран и Олеом не смогут нам противостоять. И мне нужна девчонка, чтобы вырвать им жало. Разве я не любил тебя и мать?! Мы радуемся жизни, и твоя мать, и Вальтрс, и Грезрат. Мы делаем свое дело и все, о чем мы мечтаем, не за горами! Что ты будешь делать один?! Все демоны ищут тебя. До конца дней ты будешь прозябать в своей империи, Бесхор.

— Это единственное, что меня удерживает, — покачал головой Бесхор. — И ты это знаешь!

— Сын, — Правитель Богрук вышел из-за стола, приблизившись к Бесхору и остановившись перед ним. — Ради тебя, ради твоей матери, ради семьи, кроме которой у меня нет ничего, я иду на такие жертвы. Однажды ты поймешь это… Я понимаю, ты напуган, но у нас есть то, что может поставить на колени любую галактику! У тебя самая крепкая армада, какой нет ни у одного Галактического Совета!

— Но зачем тебе понадобилось убивать моего демона? — с горечью проговорил Бесхор. — Я же покупал их для тебя! Сотнями, тысячами! Сколько ты просил!

— Твой демон всегда был слаб, я сожалею, что не убил его раньше, — Правитель Богрук снова ласково взглянул на Правителя Бесхора, покачав головой, развел в недоумении руками. — Я могу достать демона, сотню демонов, но не хочу тебя потерять, только и всего. Я даже согласен отдать тебе Аграба, но и он не сможет противостоять тем демонам, которые объявила нам войну. Ты проявил слабость, и ты должен это исправить! Разве ж я заставлял тебя ублажать Правителей, подсовывая им игрушки?! Ты сам выдал себя и перед демонами, и перед Правителями, поставив наш план под угрозу!

— А ты? Ты не боишься, — раздосадовано бросил Бесхор.

— Возьми любую стаю, в которой самцы убивают. Но стоит однажды напасть чужаку, и вся стая будет искать ему смерти. Мы с Аграбом не нападаем на стаю, довольствуясь объедками, используя в своих экспериментах тех демонов, которые, как обраки, никому не нужны. Это проигравшие и приговоренные к смерти. Да, я беру их плоть, но кормлю их после, чтобы они могли жить. И тот, кто принес мне клятву, вошел в число избранных! Я прикрою тебя, мой демон прикроет тебя, но не жди, что мы будем слушать твой бред о незнании законов. Не раздражай нас, Бесхор! — голос его изменился, теперь он был угрожающим.

— Тебя всегда боялись, даже мать… Вы друг друга стоите, — рассмеялся Бесхор. — Оба живете где-то там. Вам и звезды-то не нужны, разве потешить самолюбие. У тебя целая галактика, но что она представляет собой? Кто из людей мог бы сказать, что ты их Правитель? Здесь нет людей, здесь только Боги и шавки, которые вершат их судьбы. Ты наказан за то, что вместо медуз охотился на обраков, заведомо зная, что им не спастись, но так далек от понимания!

— Эти шавки держат в страхе сорок галактик, двенадцать из которых были твои, — истерично взвизгнул Правитель Богрук, заставляя замолчать Бесхора. — Твоя мать всегда была умница, иначе твоя империя давно бы развалилась, — отец Бесхора вернулся за стол. — У меня есть народ, и я отношусь к нему с любовью. Я помню, что сила не прощает лишь одного — насилия над собой. А сила других Правителей — моя пища. Если им угодно, пусть бросают ее на ветер.