Аркадий Степной - Путь безнадежного Страница 62

– Так, как я вас учил перед этим.

– Мы делали все, как ты говорил, но это не помогло, – заметил на это Рустам.

– Поэтому начнем с того, на чем прервались, – отозвался Гарт. – Вас было трое, но вы не создали строя. Просто три человека, стоящие рядом. А вы – копейщики! Нет строя – считай, все трупы! Без шансов! – Гарт обвел глазами притихших учеников и уже спокойно продолжил: – Почувствуйте локоть стоящего рядом, почувствуйте строй, его дыхание, его ритм. И вы будете жить.

– У нас не получается, – сокрушенно сказал Рустам.

– Получится, – уверенно сказал Гарт. – Нужно много тренироваться, ну и еще кое-что. Сомкните щиты!

Ученики снова встали в защитную позицию и послушно сомкнули щиты.

– Не так! Заведите их друг за друга, как рыбью чешую. С таким расчетом, чтобы правый край был свободен, а левый заходил за соседний щит.

Ученики, удивлено переглянувшись, выполнили его указание. Гарт подошел поближе, поправил щиты, проверил опорные ноги и остался доволен:

– Теперь держитесь и постарайтесь чувствовать того, кто рядом.

Гарт отошел для разбега. Рустам взглянул сначала налево, потом направо, прочитав в глазах соратников твердую решимость, слегка кивнул им и крепко стиснул зубы. Гарт набрал разбег и мощным прыжком влетел в сомкнутые щиты. Строй не удержался. Но все остались довольны, и наставник и ученики. Хоть они и смялись под его бешеным напором, никто не разлетелся по сторонам, как раньше.

– Ну вот, – удовлетворенно заметил Гарт, – это уже что-то. Теперь дело только в тренировке.

Рустам пощупал огромный синяк на скуле и укоризненно произнес:

– Эту штуку насчет щитов ты мог бы нам показать и сразу. Тогда мы смогли бы обойтись без этого. – Он осторожно потрогал побагровевшую скулу.

– Раньше было нельзя! – отрезал Гарт. – Вы должны были прочувствовать, зачем вам нужен строй и каковы последствия. И вы это сделали. Точно так же будем учить солдат через пару дней. На своих ошибках, через боль и пот. А это, – Гарт ткнул пальцем в багровый синяк, – только к лучшему, поможет закрепить полученный урок в памяти. Ладно, хватит терять время. Сомкнуть щиты! – И он снова отошел для разбега.

В этот день они так и не смогли устоять на ногах. Гарт выжал их досуха, прежде чем закончил тренировку.

Когда с помощью Гарта они немного привели себя в порядок, Рустам подошел к Жано, устало сидевшему на земле:

– Почему именно восемнадцать зарубок, капрал?

Жано вытер мокрое лицо и, опираясь на копье, с трудом поднялся на ноги. Рустам терпеливо ждал. Старик посмотрел на него ставшими вдруг бездонными глазами и надтреснутым голосом ответил:

– Четыре сына, четыре невестки, семь внуков и… три внучки. Мы жили в деревне на самой границе… Теперь за мной долг, перед смертью хочу вернуть.

Старик замолчал, из-под распахнутой рубахи Рустам увидел свежий шрам у него на груди. Он оглянулся на друзей, Гарт был спокоен, только во взгляде мелькнуло одобрение, Дайлин от услышанного побледнел, кожа на скулах натянулась, глаза потемнели. Рустам посмотрел на Жано, старик спокойно стоял перед ним и ждал его решения. И только в черных, глубоко впавших глазах, можно было заметить отблески того ада, который он носил в себе. Что можно сказать старику, потерявшему всю свою семью, а с ними и надежду на продолжение рода? Только одно:

– Ты принят. Теперь ты капрал первого десятка. – Старик благодарно кивнул, но Рустам еще не закончил. – Только не забывай, что теперь за твоей спиной – десять ребят. И если ты, увлекшись своей местью, все-таки забудешь о них, то их кровь будет лежать на твоей совести и зарубки на руке тебе в этом не помогут.

– Я не подведу, господин сержант, – твердо ответил ему старый капрал.

– Вот и хорошо. А теперь возвращайся вместе с первым капралом Гартом и капралом Дайлином в казарму для капралов. Завтра будет нелегкий день, нам всем нужно отдохнуть.

Проваливаясь в сон, Рустам успел с тоской подумать: «Сегодня было еще хуже, чем вчера, что же тогда будет завтра…»

Третий день тренировок мало чем отличался от второго. Разве что двумя примечательными событиями. На вечерней тренировке они выдержали удар Гарта и впервые устояли на ногах. Правда, получилось у них это лишь однажды, но Гарт остался доволен и счел возможным приступить к следующему уроку.

Другим примечательным событием стало знакомство с новым полковым целителем. Прежний целитель сгинул вместе со своими подопечными при Мальве, что было неудивительно: Дайлин видел его накануне битвы, старик, по своему обыкновению, был мертвецки пьян.

С целителями у графа Лондейла было негусто, и некоторое время заново сформированный полк обходился без лекаря. Следствием чего явилось отсутствие сторожевых меток на новобранцах и усиленные посты городской стражи, охранявшие территорию полка. Новый целитель прибыл наконец к безнадежным на день позже Рустама с его товарищами. Рустам знал о его назначении от своего унтера, но, признаться, ему было не до целителя. Тренировки уже начались, и Гарт позаботился о том, чтобы у его учеников не оставалось сил на досужие размышления. Новый целитель напомнил о себе сам на третий день изнурительных занятий.

День клонился к вечеру, отряд под руководством Гарта отрабатывал быстрое перестроение из походного порядка в оборонительный и обратно. Солдаты устали, солнце палило немилосердно, и у них плохо получалось. Люди забывали свои места в строю, спешили вперед или отставали от товарищей. Громоздкие щиты и тяжелые копья только усугубляли задачу. Солдаты спотыкались, цепляли друг за друга оружием, шеренги рушились и теряли стройность. Дайлин сорвал голос, объясняя своему десятку сделанные им ошибки, и теперь хрипло сипел, отчаянно жестикулируя. Жано избежал его печальной участи, но вымотался до предела и напоминал старый, выпотрошенный мешок. Рустам сбился с ног, одновременно, в меру своих возможностей, помогая Гарту проводить занятия и вместе с тем выполняя его приказы наряду со своими солдатами.

Отряд в очередной раз попытался провести безукоризненное перестроение, но первый десяток замешкался, несколько солдат упали на землю, запутавшись в копьях и щитах. Другие десятки остановились, упавшим помогли подняться на ноги, но перестроение уже в который раз было безнадежно испорчено. Рустам, не имея сил даже ругаться, укоризненно посмотрел на Дайлина. Дайлин только страдальчески поморщился и развел руками. Сломавшие строй солдаты стояли виновато понурившись, ожидая от Гарта заслуженной взбучки. Наказание последовало незамедлительно:

– Два круга по полю, в полной выкладке, пришедшему последним – бежать третий круг! Бегом, марш!